Рейтинги
Изображение создано с помощью нейросети
Три шекспировские пьесы о Генрихе VI не пользуются особой популярностью у читателей, режиссеров и их зрителей. Более того, первая часть «трилогии» вообще считается худшей в творчестве английского драматурга. Некоторые шекспироведы и вовсе настаивают на том, что она была написана кем-то другим.
-17% Генрих Шестой глазами Шекспира 669 ₽ 809 ₽ -17% В корзину
И все-таки «Генрих VI» интересен как феномен, в котором собрались, пожалуй, все литературные ляпы: от сознательного искажения фактов до банальных исторических ошибок или небрежных авторских оговорок.
О них-то, легко и с юмором, и рассказывает нам Александра Маринина в своей книге «Генрих Шестой глазами Шекспира», а мы делимся с вами несколькими интересными наблюдениями писательницы.
Забыл о заслугах Жанны д’Арк
Жанна д’Арк. Миниатюра
Первая часть пьесы «Генрих VI» начинается в 1422 году. Столетняя война подходит к концу, но от этого становится все страшнее, а в Англии умирает король Генрих V — отец заглавного героя. По сюжету, покойника еще не успели похоронить, а гонцы уже приносят английским вельможам ужасные вести:
«Привет мой вам, достойнейшие лорды!
Из Франции принес я злые вести:
Потери, неудачи, пораженья.
Шампань, Гюйенну, Реймс и Орлеан,
Жизор, Париж, Пуатье мы потеряли».
Предшественник Марининой, писатель-фантаст Айзек Азимов, отмечает, что Шекспир во всех исторических пьесах вольно обращался с датами, жонглируя фактами так, чтобы добавить сюжету драматизма. Но такого «фактологического бардака», как в «Генрихе VI», не было ни в одной пьесе английского драматурга.
«На самом деле осаду Орлеана французам удалось прорвать только в 1429 году, когда дело взяла в свои руки Орлеанская девственница Жанна д’Арк, то есть через 7 лет после смерти короля Генриха, а Париж англичане удерживали аж до 1437 года».
«Генрих Шестой глазами Шекспира», Александра Маринина
Присвоил англичанам Орлеан
«Жанна д’Арк при осаде Орлеана» Шарль Леневё
Не будем далеко ходить и останемся в первом акте первой части драматической трилогии. Итак, гонцы не только принесли вести о потерях, но и рассказали о трагической судьбе Джона Толбота — знаменитого английского полководца:
«В сраженье Толбот был разбит.
<...>
Осаду сняв, ушел от Орлеана.
Шесть тысяч войска он имел, не больше,
Когда французов двадцать с лишним тысяч
Напали, быстро окружив его.
<...>
Своим мечом творил отважный Толбот
Такие чудеса, что не расскажешь -
В ад сотни душ послал».
И, по версии Шекспира, англичане в этом сражении обязательно бы победили, если бы не два досадных обстоятельства: предательство сэра Джона Фастолфа (который, к слову, просто поберег солдат и не согласился с безрассудным решением Толбота) и попытка некоего «валлонца» убить самого Толбота:
«Врагами были мы окружены.
Валлонец подлый, угождая Карлу,
Направил в спину Толбота копье, -
Пронзил того, кому еще не смели
Все силы Франции взглянуть в глаза».
Александра Маринина и здесь увидела оплошность драматурга:
«Валлонцы — жители франкоговорящей части Бельгии; в описываемый период эта территория принадлежала Бургундии, которая, как известно, не дружила с королем Франции и не поддерживала его. Так что если валлонец воевал за французского короля, то делал это либо из корысти, либо по глупости, в общем, „подлый“ он».
Но самое забавное в этом эпизоде то, что дальше Шекспир буквально присвоил Орлеан англичанам (видимо, забыл, что несколько строф назад сказал о снятии осады Толботом):
«Спешите же: в осаде Орлеан;
Устало и ослабло наше войско;
Граф Солсбери о подкрепленье просит:
Едва он сдерживает бунт в войсках;
Их горсть, а полчищам дают отпор».
Потерял графа Уорика
И снова останемся в том же эпизоде и посмотрим на предшествующую ему ремарку:
«Вносят на парадном траурном ложе тело короля Генриха V. Его окружают герцоги Бедфорд, Глостер и Эксетер, граф Уорик, епископ Уинчестерский, герольды и другие».
Почему здесь оказываются герольды и «другие» — понятно. Все-таки короля хоронят, не кого-нибудь. Нужна скорбящая над гробом массовка. Почему Шекспир не выделил отдельно гонцов, которые произносят довольно обширные монологи, — понятно уже меньше, но Александра Маринина предлагает быть милосердными и отнести их к «другим». Но почему до конца этого эпизода несчастный Уорик, игравший далеко не последнюю роль при дворе, не произнес ни слова — абсолютная тайна для читателей.
«На самом деле граф Уорик — фигура реальная, он верно служил покойному Генриху Пятому и после смерти короля был воспитателем и наставником малолетнего Генриха Шестого, все так, но в сцене-то он зачем? Просто постоять и помолчать? Или кто-то наспех выдрал ненужные фрагменты из текста сцены, а ремарку исправить забыл? Вот и начинают зарождаться сомнения...»
«Генрих Шестой глазами Шекспира», Александра Маринина
Заставил французов славить англичан и самолично короновал Карла
Коронация Карла VII
Признавать преимущества противников — дело благородное, да и в пьесах XVI века цветистости полно, вот только Шекспир, кажется, совсем увлекся. В сцене разговора дофина Карла, герцога Алансонского и Рене Анжуйского (двум последним, к слову, в 1422 году было всего по 13 лет) участники сначала насмехаются над англичанами, а потом, после закулисной стачки, дивятся их боевым навыкам:
«Историк Фруассар нам сообщает, что Англия Роландов, Оливье при Эдуарде Третьем порождала. Теперь мы убедились: это правда. Как на подбор, Самсонов, Голиафов шлет против нас — один десятка стоит! Мерзавцы тощие! Кто б мог подумать, что в них такая дерзость и отвага?»
Солсбери, который несколько строф тому назад с досады должен был изойти желчью, теперь превратился в «отчаянного рубаку», а лорды стали подобны «голодным львам». Лестное описание, не так ли?
«Персонажи вроде как сетуют, что, мол, не ожидали такого, и кто бы мог подумать... Но на самом деле устами французов Шекспир поет дифирамбы своим соотечественникам».
«Генрих Шестой глазами Шекспира», Александра Маринина
В этом эпизоде (впрочем, как и во всей пьесе) есть еще один важный и странный ляп. В самом начале «Генриха VI» один из гонцов говорит, что Карл (будущий король Карл VII) уже коронован в Реймском соборе. Но согласно легенде, именно Жанна д’Арк подняла его самооценку и убедила, что признанный бастардом дофин имеет право на престол. Да и во всей пьесе Карл именуется не королем, а дофином. Опять Шекспир забыл, что написал несколько строчек назад?
Польстил правящей королеве
Пожалуй, пересказ Александры Марининой может быть даже увлекательнее самой пьесы. Во всяком случае, когда дело касается оценок персонажей. В третьей сцене Шекспир снова случайно «повысил» своего героя. Во время спора епископа Винчестерского с герцогом Глостером последний неоднократно указывает на красную кардинальскую одежду оппонента:
«Я не убью тебя, но прогоню.
В твоей одежде красной, как в пеленках,
Я унесу тебя отсюда прочь.
<...>
За бороду я оттреплю тебя!
Я шляпу кардинальскую топчу,
На папу и на церковь не взирая,
Тебя таскать за шиворот я стану».
Вообще-то кардиналом героя сделают по ходу пьесы, а пока он во всех ремарках называется епископом. Но Шекспира это почему-то не смутило. Как не смутило и то, что герцог Глостер, официальный представитель верховной власти, позволяет себе оскорбительные и, если быть честными, детские высказывания в адрес оппонента — духовного лица, между прочим! Но тут Александра Маринина готова оправдать и Глостера, и Шекспира:
«Не станем забывать, что пьеса писалась во времена королевы Елизаветы, убежденной протестантки, так что нет ничего сверхудивительного в том, что „положительный“ персонаж уже заранее, за полтора века до ее правления, ставит под сомнение полномочия Папы и представителей католицизма. Прогибаться под власть писатели научились задолго до нашего времени».
***
Как видите, уже в первых сценах хроники Александра Маринина нашла презабавнейшие ляпы. О других странных нестыковках читайте в ее книге «Генрих Шестой глазами Шекспира». На нее и сборник трагедий великого английского драматурга действует скидка 20% по промокоду ЖУРНАЛ.
