Талантливый сын русской и испанца о своем творчестве и отношениях двух культур
Дети, родившиеся в межнациональных браках, сталкиваются с непростыми жизненными задачами — переезды, билингвизм, разные менталитеты родителей. Но именно это с детства делает их более гибкими, чуткими, а иногда — писателями. Серия книг Диего Дон Валенсии называется «Я расскажу вам о любви...», а что сам испанец с русскими корнями думает о любви и творчестве? Об этом он рассказал редакции eksmo.ru.
Каково это — быть человеком двух культур?
Не так сложно, как кажется, ведь культуру, как и привычки, впитываешь буквально с молоком матери. Детям невозможно навязать что-то, они все перенимают у родителей. Я провел детство с мамой в Ростове-на-Дону, а в сложном подростковом возрасте переехал к отцу в Валенсию. И с тех пор так и живу на две страны — Испанию и Россию.
Я чувствую себя вполне комфортно и даже «удвоенно темпераментным», если можно так выразиться. Моя мама — настоящая казачка, страстная и увлекающаяся, папа — испанец, художник, творческая натура. В моей крови слились обе эти пылкие нации. И это, несомненно, помогает мне писать книги.
Они получаются больше для испанцев или для русских?
Если это вопрос о культурной принадлежности меня как автора, то вот что я вам скажу. Когда меня что-то сильно захватывает, будь то музыка, кино или живопись, я даже не интересуюсь создателем, а просто наслаждаюсь. Я убежден, что любое искусство должно вызывать эмоции. Если человек остается равнодушным, то это провал для творца. Для меня это главное мерило качества произведения. И здесь национальность роли не играет. Хотя, конечно, есть какие-то маркеры, обуславливающие русское это, испанское или, к примеру, французское творение.
А если говорить не от творчестве, а о жизни — какую страну вы выбрали для себя?
К счастью, я не привязан к определенной стране и могу путешествовать и работать где угодно. Я люблю внезапно куда-то уехать, чтобы поймать нужное настроение или... избежать ненужного. Но, конечно, у меня есть дом. Когда мне требуется уединение, я еду в свое небольшое шале в Альборайе.
Ненужное состояние — это депрессия?
Да, творческие люди склонны к ней, собственно говоря, как и русские с испанцами. При том, что я всегда тяготел к писательству, я окончил журналистский факультет, и к созданию моего первого романа меня подтолкнула душевная боль. Книга «Солнечная пыль», безусловно, автобиографична.
Ваш второй роман вы называете готическим. Странное соседство для первого сентиментального произведения...
Я ничего специально не планировал, так получилось. Ведь пишешь потому, что просто пишешь. Не можешь без этого жить. И, конечно, верна поговорка, что каждый писатель пишет прежде всего о себе. И если это окажется кому-то интересным и, возможно, полезным, то я буду счастлив. А «Пепельные незабудки» — тем не менее книга о любви, пусть и мистической. Ключ к тому, почему роман вышел таким, есть в первой книге.