Новая книга Алексея Поляринова похожа на безумное роуд-муви в духе лучших произведений битников: это бесконечная дорога на фоне постапокалипсиса, к которому пытаются приспособиться люди. Новый мир похож на бесконечную пустошь, в которой происходят постоянные аномалии. Возможно ли выжить в этом мире или хотя бы попытаться понять его?
После катастрофы тридцатилетней давности по всей стране появились странные застывшие фигуры мертвых детей — кадавры. Для того, чтобы разобраться в этой аномалии, Даша и Матвей отправляются в путь на юг страны. Как водится, сама дорога оказывается не менее важной, чем конечная цель. Теперь Даша и Матвей знают о главном — как присутствие мертвых меняет живой мир вокруг.
Все, что мы знаем о новой русской нелюбви, мы знаем из новостной ленты и фильмов Андрея Звягинцева. Литературе здесь до сих пор не хватало оригинальности и остроты высказывания, чтобы его услышали за пределами сравнительно небольшого круга ценителей интеллектуальной прозы. «Кадавры» Алексея Поляринова — как будто первый роман на эту тему с поп-культурными драйверами. В нем, как и в «Рифе», широкий ассортимент люверсов — ты можешь выбрать, за что зацепиться на пути к финалу. При этом «Кадавры» выглядят как попытка максимально далеко отпрыгнуть от первых двух романов, сохранив бренд, то есть все эти чисто «поляриновские» мотивы и стилистические находки, вроде эссевидных спекуляций, некоторые из которых на этот раз даже оформлены как документальные врезки. Но несовпадения — то, что отличает «Кадавров» от «Центра тяжести» и «Рифа», — эти ягодки гораздо интереснее. О них вам и расскажем.
Факт № 1: «Кадавры» — роман с фантастическим допущением
После пятилетней разминки в малой прозе Поляринов наконец написал свой фантастический «полный метр». События романа разворачиваются в альтернативном настоящем, сальтернативило которое в 2000-м году, когда на территории России стали находить так называемые мортальные аномалии — застывшие в пространстве (намертво и вопреки всем законам физики) трупы детей. В народе эти чудеса природы от суеверности прозвали кадаврами. Пытались уничтожить, но только перепачкали окружающую среду. Потом поуспокоились и стали изучать.
Собственно, главные герои этим и занимаются — снимают с мортальных аномалий всякие мерки, но большую часть книги мертвецы обслуживают историю на правах декораций. На первом плане — абсолютно человеческая драма, и в этом отношении «Кадавры» напоминают «Оставленных» Тома Перротты. Там по сюжету растворилось в воздухе 2% населения планеты, но книга не про это, а про то, как по-разному люди спустя несколько лет абсорбировали эту в общем-то коллективную травму, и можно сказать, что оба романа — это отчасти такие сочинения на тему «Как в перспективе меняют культурный ландшафт глобальные катастрофы», а меняют они его серьезно, вплоть до мелочей. Так, до пандемии COVID-19 самоизоляция была словом, предполагающим добровольное отшельничество, скринлайф кинопродукция — фишкой Тимура Бекмамбетова, а марлевая маска — редким аксессуаром, владельцам которой приписывали штучные качества: от повышенной социальной ответственности до ипохондрии. Вирус вместе со штаммами наплодил всему новых смыслов и очень плохих стриминговых сериалов, к одному из которых был причастен мой любимый Роман Волобуев. Надеюсь, ему сейчас стыдно.
Как и Перротта, Поляринов сообразил, что фантдопущение все делает едой, а когда речь заходит об утрате, политических репрессиях и прочей горечи, капелька чего-то сверхъестественного — это даже врачи советуют.
Факт № 2: «Кадавры» — роман с борщевиком
Географически «Кадавры» поскромнее «Рифа» — здесь сценой основных действий служит центрально-черноземный район, расположенный в средней полосе России южнее Москвы, и в частности — рассекающая его четырехполоской легендарная и заслуживающая всяческого культурного осмысления трасса М4, по которой москвичи с авто и туристическим энтузиазмом сплавляются к Черному морю.
М4 печально прославили банда ГТА, орудовавшая в Московской области на старте трассы, и мелькающий за отбойниками борщевик — черноземье считается одним из очагов этого укроповидного сорняка-убийцы, от которого по всей стране волдыри и слезы. Путям его распространения по регионам в «Кадаврах» посвящен короткий ботанический ликбез, и я неиронично считаю, что как-то так и должен выглядеть современный социальный роман. Со всем остальным разобрались еще в XIX веке, но вот борщевик в моем 30-томном собрании сочинений Достоевского не упоминается ни разу. Его, правда, завезли к нам только в 40-х, но тем не менее — от наших классиков все-таки ждешь какой-то прозорливости.
Факт № 3: «Кадавры» — роман с character-driven мотором
Продуманный сеттинг — это всегда здорово, но сеттинг — это тема и больше ничего, и тут мы подходим к главному отличию «Кадавров» от предыдущих романов Поляринова. Движущая сила этой истории — ее персонажи, а именно два центральных героя: Даша и Матвей, сестра и брат. Она — учёная, он — просто помогает. Вместе они колесят по кадаврам, и то, что мы узнаем о них в дороге, их прошлое — гораздо увлекательнее их настоящего (постсоветское детство вообще можно выделить в отдельный жанр, остросюжетный, с заброшками и всякой жестью). При этом флешбеки как бы напружинивают основную сюжетную ветку с экспедицией, и в какой-то момент напряжение в ней становится мучительным, хотя особого развития там нет — Даша и Матвей по-прежнему ездят по точкам, но каждая их совместная сцена, каждая реплика получает новое тревожное прочтение.
Принцип character-driven буквально означает, что историю толкают вперед персонажи, их отношения, развитие, меж- и внутриличностные конфликты. Plot-driven предполагает, что драматургическая основа истории — это события, постоянно обостряющие действие. Простые примеры: фильм Мартина Скорсезе «Таксист» и роман Донны Тартт «Тайная история» — это character-driven, а фильмы Кристофера Нолана и практически вся библиография Стивена Кинга — это 100% plot-driven. «Центр тяжести», «Риф» — оба густы на события, но прелесть в том, что с такими героями, как в «Кадаврах», много событий не надо. Даша Силина — самый убедительный человек, которого придумал Алексей Поляринов. Благодаря ей этот роман, несмотря на фантдопущение, из трех написанных — самый правдоподобный.
Предположение: «Кадавры» — роман с Кодзимой
Давайте отменим на пару абзацев смерть автора и заметим, что, судя по многочисленным интервью, Поляринов любит свою PlayStation. Видеоиграм посвящено несколько его эссе. В подкасте Дениса Чужого он признался, что играет каждый день, поэтому неудивительно, что его сочинительская ДНК — это поровну Дэвид Митчелл и The Last of Us. Влияние игр Нила Дракманна и Хидэо Кодзимы, а конкретно — их визуального кода (который у книг тоже есть, потому что, ну, в книгах есть описания) в «Кадаврах» как никогда очевидно: пейзажи с одиноко стоящими в тарковских пустошах трупиками хорошо бы вписались в мир Death Stranding, скажем, в приквел — до наступления полного сай-фая. Но Поляринов вырос в стране, где народным режиссером был Балабанов, поэтому в одной из лучших сцен романа герои не машут катанами, а ищут навоз на рынке. На лотках — расчлененная на вещи русская метафизика и соленые арбузы.
Про соль отдельно: кадавры Поляринова — самые русские зомби, каких только можно придумать. Они не бегают и не жрут мозги (не буквально), а застряли на месте и солят кругом (буквально). Попытки на них как-то воздействовать в романе как раз и приводят к выбросам хлорида натрия. Соль, как мы знаем, отличный консервант. Она так хорошо обезвоживает, что уже чайная ложка считается токсичной дозой для человека, а слизню вообще достаточно пары кристаллов, чтобы скончаться в страшных муках (щепотка — и он на ваших глазах превратится в мумию). Сама консервация обеспечивается за счет того, что соль, обезвоживая продукт, создает непригодные для размножения бактерий условия.
Вот вам метафора любых консервативных по своей сути практик: если хочешь оставить в человеке все как есть, высоси из него все соки и убей в нем все живое. Засолить все плохое и дать жить всему хорошему — так не получится. Засоленный человек, может, не такой полезный, как свежий, зато стоит дольше. А теперь вообразите целую засоленную страну, такую гигантскую банку. Люди в ней все стерпят, все переживут и никогда не закончатся. Надо только следить, чтобы крышка не вздулась, потому что контакт с воздухом — это финиш. Контакт с воздухом — это то, что случилось на последней странице «Кадавров».
Автор — Микаэль Дессе, писатель.
