Рейтинги
Это двустишие — одно из наиболее популярных у патриотов-державников, хотя они редко могут назвать автора. Чаще всего возникает имя Тютчева, но нередко — и Пикуля. Действительно, авторское предисловие к роману Пикуля «Пером и шпагой» (1972) заканчивается стихами:
Мы говорили в дни Батыя,
Как на полях Бородина:
Да возвеличится Россия,
Да сгинут наши имена!
Последние две строки приведены также в повести Пикуля «Мальчики с бантиками» (1974) и романе «Честь имею» (1986).
Тютчев этих стихов не писал, хотя их автора знал хорошо. Весной 1854 года все сильнее разгоралась война, ныне известная под названием Крымской, и поэтесса Каролина Павлова откликнулась на это событие назидательно-патриотическим стихотворением «Разговор в Кремле». Из довольно длинного «Разговора...» современникам запомнилось лишь четверостишие «Мы говорили в дни Батыя...». Пикуль (который, вероятно, и сам не знал автора) цитировал не вполне точно: у Павловой было: «И гибнут наши имена!»
Читатели более трезвого склада ума отнеслись к «Разговору...» критически. 30 октября 1854 г. цензор Александр Никитенко записал в своем дневнике: «Каролина Павлова (...) ужасно хвастает фразою: “Пусть гибнут наши имена — да возвеличится Россия”. Любовь к отечеству — чувство похвальное, что и говорить. Но (...) сказать “пусть гибнут наши имена, лишь бы возвеличилось отечество”, значит сказать великолепную нелепость. Отечество возвеличивается именно сынами избранными, доблестными, даровитыми, которые не гибнут без смысла, без достоинства и самоуважения. (...) То, что говорит Павлова, — гипербола и фальшь».
Но фраза, которой хвасталась Павлова, едва ли принадлежала ей. Есть более вероятный претендент на авторство, причем не поэт, а генерал. Речь идет о Павле Христофоровиче Граббе (1789—1875), одном из героев Кавказской войны. В своих «Записках» он утверждал: «Мне случилось выразить дух наших действий на Кавказе следующим девизом:
Да возвеличится Россия,
И сгинут наши имена».
Можно ли верить свидетельству Граббе, учитывая, что его мемуары начали публиковаться лишь в 1873 году? Думаю, можно: впервые эти строки он привел в качестве своего девиза в письме к генералу Ермолову от 31 марта 1846 г., т.е. за восемь лет до «Разговора в Кремле». А что же Павлова? Она, вероятно, вставила в «Разговор...» где-то услышанный ею девиз.
Любопытно, что и Павлова (урожденная Яниш), и Граббе по происхождению были обрусевшие немцы. Однако для нас важнее другое: в молодости Граббе разделял взгляды декабристов. Он участвовал в «Союзе Спасения» и «Союзе Благоденствия» (до 1821 г.), а в 1825 г. был арестован, впрочем, без последствий для будущей карьеры. Уже поэтому он должен был знать знаменитую фразу Пьера Верньо, одного из вождей жирондистов: «Пусть погибнет память о нас, лишь бы Франция была свободна!» (речь в Конвенте 17 сентября 1792 г.). То же самое говорил Дантон по случаю учреждения Революционного трибунала: «Пусть будет забыто мое имя, лишь бы Франция была свободна!» (речь в Конвенте 10 марта 1793 г.). А первым ввел этот оборот французский поэт Антуан Мари Лемьер. В его трагедии «Вильгельм Телль» (1766) Телль восклицает: «Да сгинут наши имена, была б Швейцария свободной!»
Как видим, девиз Граббе восходит к девизу французских революционеров, только «свобода», неуместная в николаевскую эпоху, заменена у него «величием».
Но вернемся в XX век. В эмиграции двустишие Граббе-Павловой считалось лозунгом НТС — Народно-трудового союза, созданного в 1936 г. на базе Национального союза русской молодежи. Тогда же студент Павел Зеленский написал песню «Молодежная» («В былом источник вдохновенья...»). Заканчивалась она словами:
А путь осветят нам святые
Извечной доблести слова:
«Да возвеличится Россия,
Да гибнут наши имена!»
«Молодежная» стала своего рода гимном НТС; мемуары Виктора Байдалакова, основателя НТС, были опубликованы в 2002 г. под заглавием «Да возвеличится Россия. Да гибнут наши имена...»
Диссидент-либерал Андрей Амальрик отзывался об этом двустишии почти так же, как цензор Никитенко — о двустишии К. Павловой: «Сквозь благородный лозунг НТС “Пусть погибнут наши имена, но возвеличится Россия!” просвечивает “Ты — ничто, твой народ — всё!”» («Записки диссидента», 1978). Амальрик, можно сказать, предвосхитил лозунг «Россия — всё, остальное — ничто!», появившийся в статье Эдуарда Лимонова «Опричники национальной революции» (1995).
Что же до патриотов-державников, то они взяли двустишие о России, конечно, не из песни Зеленского, а из романа Пикуля. НТС (немалая часть которого в годы войны пыталась сотрудничать с немцами) для них скорее пугало, чем образец. Но тождество лозунгов налицо.
Константин Душенко
Журн. «Читаем вместе», 2012, № 6 (июнь).