РейтингиБольшая часть жизни русской писательницы Нины Берберовой (1901 — 1993) прошла в эмиграции. В 1922 году вместе со своим мужем, поэтом Владиславом Ходасевичем, она покинула Советскую Россию. Жила в Германии, Чехословакии, Италии и Франции, а в 1950-м переехала в США. В Америке она преподавала в Йельском, Принстонском и других университетах российскую словесность. Изгнанная с родины, она стала оплотом русской культуры за рубежом, до последних дней своей жизни оставаясь верной ее традициям.
Нина Берберова была автором биографий Блока, Бородина и Чайковского. А ее собственные мемуары стали не столько рассказом о себе, сколько хроникой трагедии русской эмиграции. В них она поведала о жизни Набокова, Бунина, Мережковского, Гиппиус и многих других своих современников.
Мы отобрали 10 цитат из книг писательницы:
| Своих в мире мало. «Курсив мой» |
| Нужно было не ходить в народ и каяться, а строить железные дороги, прививать оспу и в массовом масштабе печатать буквари для насильственного обучения. «Курсив мой» |
| В одиннадцать лет все мы более или менее знали, чего хотели, и все хотели чего-то особенного. «Курсив мой» |
| Закон причины и следствия не действует, когда речь идет о людях. «Курсив мой» |
| Язык человека есть отражение его разума. «Курсив мой» |
| Если человек не понимает чего-то, значит, он не годится для того места, на котором он сидит. «Курсив мой» |
| Но надо же, наконец, начинать жить, пролог и так слишком долго затянулся. «Чайковский. История одинокой жизни» |
| Дайте мне выбрать человека среди тысячи людей, я выберу того, кто говорит глазами. «Курсив мой» |
| У каждого человека есть тайны. Но некоторые люди несут их сквозь жизнь, как тяжесть, а другие дорожат ими, берегут их, считают их не омертвелым грузом, но живой силой, которая живет и развивается и дает жизнь вокруг себя, той силой, из которой, собственно, до последней минуты существования произрастает личность. «Курсив мой» |
| Человек, когда он один, не похож на того, каким его знают окружающие «Чайковский. История одинокой жизни»
|
