РейтингиРомантические комедии Дарьи Сойфер по праву могут считаться ярким примером легкой, но очень хорошей отечественной литературы, а в ее героях читатели узнают самих себя, друзей или соседей по лестничной клетке. Писательница Евгения Кретова поговорила со своей коллегой по цеху и выяснила, о чем мечтает лауреат премии «Рукопись года», чего ждет от своей аудитории и как совмещает литературную деятельность с воспитанием четверых детей.
Даша, хоть я и знаю ответ, но читатели — нет. Четверо детей! Когда ты успеваешь писать?
Я чувствую себя обычной работающей мамой, только вместо офиса у меня домашний компьютер. Но я стараюсь писать только тогда, когда дома нет детей или когда они спят, иначе сосредоточиться будет просто невозможно. Многозадачность — не моя сильная сторона.
А как вы пережили самоизоляцию? Есть лайфхаки, чтобы не сойти с ума?
Не скрою, было тяжко. Выручала меня, как ни прискорбно, игровая приставка. Во-первых, это отличный рычаг давления: кто не сделал уроки, тот к приставке не подойдет. Во-вторых, она давала мне блаженные мгновения тишины, иначе я бы точно сошла с ума. А еще помогла собака: легальный способ выйти из дома или выгнать кого-то из детей. Вот и весь лайфхак.
Секрет фермы Мягкая обложка
Кстати, по образованию ты филолог. Тебя, как профессионала, не раздражают подобные заимствования: «лайфхак», «фейспалм», «нейминг», «сеттинг» и прочее?
Я не из тех, кто с пеной у рта сражается за абстрактную чистоту языка. Еще до появления перечисленных слов в русском было так много заимствований, что если отказаться и от них тоже, ничего не останется. К родной речи стабильно прилипают «иностранцы», так было всегда, так что, на мой взгляд, те, что присоединяются к нашему словарю сейчас, ничуть не хуже своих предшественников.
Российская сентиментальная проза — какая она? Насколько успешно она может конкурировать с западной?
Не думаю, что можно считать российскую сентиментальную прозу каким-то отдельным направлением. Те же истории о любви, вечная тема. Просто для нас герои западных романов часто выглядят абстрактными из-за разницы в менталитете. Отправные точки у нас другие. По той же причине, на мой взгляд, отечественные произведения практически отсутствуют на мировой арене — они менее универсальны и могут заинтересовать только нашего читателя. А вот на российском рынке конкуренция вполне возможна, даже несмотря на то, что зарубежные тексты традиционно считаются более качественными.
Статус: бывшая Электронная книга 179 ₽ На Литрес
Почему у читателей к зарубежным авторам доверия больше?
Мне кажется, тут большую роль сыграли девяностые, когда издаться было проще, и в печать часто попадали книги невысокого качества. Быстро сформировался стереотип: произведения русских авторов не имеют никакого отношения к настоящей литературе. Кроме того, отечественные писатели склонны к излишнему драматизму. А ведь многим хочется получить от чтения положительные эмоции, расслабиться. Дарье Донцовой уже удалось показать широкой публике, что русские детективы могут быть легкими и веселыми, а сейчас я и многие мои коллеги пытаемся сделать то же самое в сегменте романтической прозы.
В твоей серии «Романтические комедии Дарьи Сойфер» уже пять книг. Знаю, что готовятся к публикации новые истории. О чем они? И с какой бы ты посоветовала начать?
Мне интересно в каждой книге погрузиться в мир какой-то профессии, чтобы у всех романов было свое «лицо». Я писала и о поваре, и о модельере, и о врачах, и о фермере. Но самой любимой и близкой остается книга «На грани серьезного». Это роман о стендап-комиках и о том, как найти свою любовь людям, которые привыкли смотреть на мир через призму сарказма. Эта книга — первая в моей серии, и именно с нее я бы посоветовала начать знакомство с моим творчеством.
-50% На грани серьёзного Мягкая обложка 195 ₽ 389 ₽ -50% Добавить в корзину
Есть расхожее мнение, что романтическая проза — самый легкий жанр, не требующий от писателя серьезного «погружения» в работу. Какие подводные камни тебе приходится обходить и сколько специальной литературы штудировать, чтобы написать крохотный эпизод?
Для меня самый большой страх — это написать какую-то недостоверную ерунду, за которую меня прижмут к стенке и обвинят в халтуре. Поэтому я изучаю очень много материалов. Когда я писала «Диагноз: любовь», например, постоянно консультировалась с настоящими врачами, ради книги про виолончелиста «Укротить ловеласа», которая скоро выйдет в «Эксмо», терзала вопросами свою маму, скрипачку, и переслушала уйму музыкальных произведений. Я хочу доказать, что романтическая проза может быть интересной и качественной, и уж точно не заслуживает пренебрежения.
Диагноз: любовь Электронная книга 229 ₽ На Литрес
Ты пишешь и для подростков тоже. Скажи, чем отличается работа над «взрослой» женской прозой и подростковой, учитывая, что твои книги не содержат откровенных сцен, брани и насилия?
В подростковой прозе наиболее популярна тема социализации, конфликт «я — общество». Это тот возраст, когда человек пытается прочувствовать и осознать свое место в мире, нащупать границы дозволенного, и потому книги для юных читателей у меня всегда в первую очередь про это, пусть даже в антураже фэнтези.
Я знаю, что ты также и сетевой автор: публикуешься в интернете, там твоя аудитория, верные читатели. Скажи, сетевая популярность — это помощь сегодня или помеха?
Отвечу так: я смогла издаться только благодаря сетевой популярности. Моя первая книга вышла в серии «Звезда Рунета». Сейчас конкуренция между писателями огромная, и издатели, не желая рисковать, заранее смотрят, насколько автор умеет себя «продавать». Когда я принесла в «Эксмо» три книги в надежде издать серию, на решение редактора повлияла в том числе и моя активность в социальных сетях. Писатель сегодня — это не только литератор, но еще и бренд-менеджер, пиарщик, рекламщик и все на свете. А порталы самиздата — лучший способ понять, умеешь ли ты продвигать свое имя.
Итальянец по требованию Электронная книга 149 ₽ На Литрес
У тебя есть литературные кумиры? Что сегодня читаешь?
Я не люблю создавать себе кумиров, но есть два писателя, которых я считаю небожителями. Это Астрид Линдгрен и Татьяна Толстая. Первую люблю за теплую атмосферу и добрый юмор, вторую — за филигранное владение русским языком и тонкий стиль. На чтение художественной прозы у меня почти нет времени, в перерывах между работой я в основном берусь за нон-фикшн: книги по сценарному и писательскому мастерству. Сейчас вот изучаю Кристофера Воглера.
Есть заветная писательская мечта?
«Русский Букер». Шучу, конечно. Я мечтаю о выводе моих произведений в большой мир, о переводе и экранизации серии подросткового фэнтези. Ради этого, собственно, и пошла учиться на сценариста, но, к сожалению, с этой серией и в России не все гладко: на бумаге пока вышла только одна книга, и выйдет ли вторая, я не знаю. Но если когда-нибудь у меня получится перенести своих любимых героев на экран и оживить для зрителей во всем мире, я, пожалуй, умру от счастья.
