РейтингиПроекту «Живые поэты» уже два года. Через него прошли сотни авторов из 80 городов и 15 стран. Среди участников и знаменитый рэпер Оxxxymiron. Мы поговорили с организатором и вдохновителем проекта Андреем Орловским о рэп-баттлах, месте поэзии в России и о том, с чего начать молодому поэту, чтобы добиться признания.
Летом 2017 года интернет взорвал баттл Oxxxymironа и Гнойного. Впервые за долгое время о поэтах заговорили все: от подростков до ученых-филологов. По твоему мнению, это была единичная вспышка или же нас ждут новые прорывы в общественный и медийный дискурс людей, подобных им?
Все заговорили не о поэтах, а о баттл-рэпе. В контексте обсуждения конкретного баттла между Оxxxymironом и Гнойным на рэп-культуре акцентируют свое внимание абсолютно все СМИ, на поэтических отсылках, промелькнувших в раундах — далеко не каждое. Независимо от того, кто кого в этом баттле победил, таким медийным результатом баттл обязан исключительно Мирону Федорову: он очень долго молчал до него, аккумулируя внимание своих слушателей, он его инициировал, и исключительно поражение Мирона является причиной такого шума. Из всего сказанного выше следует простой вывод: если сейчас появится кто-то, кто перенаправит информационную энергию в поэтическое русло — тогда эта вспышка сыграет на руку отечественной литературе, практически отлученной от больших медиа, если такого человека не найдется — для литературы эта хайп-волна окажется очередной упущенной возможностью.
Звучит довольно пессимистично. Сразу же хочу задать уточняющий вопрос: почему очередной? Можешь привести примеры таких упущенных возможностей из недавнего литературного прошлого?
Любое значимое событие на культурном фронте может стать рукой спасения. Почему бы не поговорить о живой, настоящей, современной поэзии в год литературы? Нет, этого не произошло. Помню, кто-то говорил мне: «Так странно. Я пишу стихи и издаюсь, езжу по городам, на мои концерты ходят люди. Я живу этим и меня окружают те, кто тоже этим живет. Но на сайте, посвященном году литературы, нет никого из нас, как будто бы нас не существует». Кажется, это был Женя Моря, но за примером не нужно далеко ходить: только у меня в 2015-ом году было три сольных тура, один из которых включал в себя больше двадцати городов. Письма моего менеджера тогда проигнорировали все возможные инстанции, притом, что на любом моем концерте людей больше, чем на любом официальном, назовем это так, литературном мероприятии. На смерть Евтушенко СМИ отреагировали одами и мемуарами, хрониками эпохи шестидесятников, но никак не попытками осмыслить текущий дискурс. Скоро будет сто лет со дня написания поэмы «Двенадцать» Александра Блока. Разговор о том, как откликаются или откликались раньше на поэзии и поэтах те или иные события, может начаться в любой точке, при любой риторике. Но одна или несколько вспышек, сколь бы значимы они ни были, не решают основной проблемы: в данный момент современной поэзии как вида актуальной информации для медиа-индустрии не существует — за исключением, разве что, нескольких фамилий.
У меня следующий вопрос: куда податься начинающему поэту и нужно ли ему становится частью какой-то тусовки или группы?
Этот путь — стать частью какой-то тусовки — кажется правильным: когда ты в группе, ты являешься частью системы культурного кровообращения, обмениваешься мнениями, получаешь критические комментарии и, соответственно, становишься лучше. В теории это может быть интересно, полезно и даже выгодно, но на практике дело обстоит несколько иначе: я общался со многими талантливыми современниками и понял, что свой собственный голос можно отыскать только в обратной от массовости стороне. То есть, отвечая на вопрос, куда податься начинающему поэту, я бы посоветовал не пытаться стать частью какого-то существующего движения (если, конечно, речь не идет о полном совпадении эстетических позиций), а точечно познакомиться с теми людьми, чье мнение и вкус являются авторитетными.
Если говорить про авторитетов. Нужно ли начинающему автору искать одобрения у кого-нибудь из признанных мэтров и стараться всеми силами показать ему или ей свои стихи?
Это уже второй вопрос, в котором встречается слово «нужно», в данном контексте, на мой взгляд, неприменимое. Начинающему автору нужно писать хорошие тексты, больше ничего. Кажется, Довлатов говорил о том, что в литературу попадают по протекции. Ночами на пьяных кухнях можно часами рассуждать о преемственности литературных поколений. Историки, культурологи и литературоведы изучают процессы влияния одних авторов прошлого на других. Интернет уничтожил саму необходимость всех этих изящных и занимательных теорий: когда у автора есть прямой доступ к своей аудитории, то одобрение мэтров, профильные тусовки, консолидация с вероятными единомышленниками — это уже не «нужно», а «можно, если хочется».
Хороших текстов в интернете много. Но чтобы автору состояться, желательно все-таки опубликоваться в серьезных литературных журналах. Признание массовой аудитории — это одно, а подборка в том же «Арионе» — это другое. Или же нынешнее столетие внесло и сюда свои коррективы?
Начиная этот разговор, нужно точно определить критерии, которые позволяют судить, состоялся автор или нет. Кто более состоявшийся — Леха Никонов, панк, наркоман, человек, не выпустивший ни одной книги в большом издательстве, но при этом имеющий широкую аудиторию и авторитет в кругах молодых поэтов или же, например, какой-нибудь Владимир Бояринов, который со всем своим списком изданий, официальных статусов и наград, не помещающимся в одном абзаце, пишет мертвые тусклые вирши? Общаясь с московскими интеллектуалами, я часто сталкиваюсь с позицией, когда словосочетание «массовая аудитория» употребляется с негативной окраской. Попытаемся разобраться: как эту массовую аудиторию завоевать?
Вариант первый — маркетинговым расчетом, когда автор пишет, точно понимая, куда своими словами бьет, какую цель преследует. Такие случае единичны, поэтому рассмотрим вариант второй и основной — внимания читателей добиваются энергией и искренностью, то есть теми качествами, которые делают поэзию по-настоящему живой. И если силы голоса хватает на то, чтобы быть услышанным, то этому голосу можно только позавидовать. А про всякие творческие группы и отношение к ним очень хорошо писал еще Набоков: «В этом мирке, где царила грусть и гнильца, от поэзии требовалось, чтобы она была чем-то соборным, круговым, каким-то коллективом тлеющих лириков — и меня туда не тянуло».
Расскажи про свой проект. С чего начинали, чего добились и к чему стремитесь?
С чего начали: «Живые поэты» начинались как моя личная версия литературной карты СНГ. Почти десять лет своей жизни я провел в дороге, выступая с чтениями в разных городах. Всего откатал восемь концертных туров по СНГ, последний из которых — тур в защиту книги «#спички. дорога домой» — включал в себя 42 города трех стран. В этом долгом трипе я знакомился с местными авторами — мы вместе выступали, писали, редактировали тексты друг друга, очень много говорили о том, что такое поэзия, и том, что значит быть настоящим поэтом. Ученые и маргиналы, рэперы и рокеры, священники и программисты — это совершенно разные люди, которые пишут совершенно разные тексты. Но общая черта, думаю, есть: в большинстве своем они никак не вовлечены в общий культурный процесс, их отношения с литературой похожи на отношения отшельников с богом — они говорят с ним напрямую, без посредников в виде специализированных институтов-церквей (в случае с литературой — редакций, журналов, издательств, критиков и так далее). Соответственно, положение вещей такое: есть много талантливых людей, которые никак не интегрированы в современную литературу, а это значит, что им нужна своя площадка. В июле 2015-го года я принес эту идею в редакцию сетевого издания m24.ru, она была хорошо принята — так появился проект «Живые поэты».
Живые поэты Твердый переплет
И про то, чего добились: я уже говорил в каком-то интервью, что у нас есть какие-то цифры, по которым можно судить об относительной успешности: несколько десятков тысяч заявок, три сотни текстов авторов из 80 городов и пятнадцати стран, а также почти 30 000 человек в социальных сетях. Идея активно поддерживается другими — к проекту присоединились довольно известные люди (тот же Oxxxymiron, о котором мы говорили раньше, Андрей Макаревич, Саша Гагарин из «Сансары»), на концерте, посвященном нашему двухлетию, было 250 человек, а в СМИ о нем вышло более 50 публикаций. Но главное достижение «Живых поэтов» в том, что они существуют — существуют, несмотря ни на что.
К чему стремимся: проект «Живые поэты» отражает ту систему ценностей, те эстетические взгляды, о которых мы говорили с тобой раньше в этом интервью. Лично я считаю (предупреждаю, что это предвзятая точка зрения родителя к ребенку), что все тексты, опубликованные в проекте — даже детские, неровные, рефлексичные, с очевидными ошибками — это в некотором смысле энергетические подарки читателям. И что эти стихи могут не только инициировать в читателях новые мысли или чувства, но и стать для них откровениями. Если перед проектом и стоит какая-то цель, то это популяризация живой современной поэзии. Осенью мы хотим запустить краудфандинговую кампанию, зимой издать книгу лучших текстов проекта за два года, весной организовать большой фестиваль, который, надеюсь, станет ежегодным.
Не могу не задать вопрос про любимых авторов и любимые книги?
Давай уточним: любимые авторы и любимые книги — мои лично? Или ты предлагаешь еще про проект поговорить: по каким критериям и кого мы выбираем?
Давай так — и твои, и те, что вы отбираете.
Итак, мои любимые авторы и любимые книги. Отвечая на вопрос о них, я всегда называл несколько: «Окаянные дни» Бунина, «Интервью с профессором Y» Селина, «Диалоги с Иосифом Бродским» Соломона Волкова, «Тупой панк-рок для интеллектуалов» Спирина, «Тропик рака» Генри Миллера, «Нулевые» Никонова, «Военный летчик» де Сент-Экзюпери, «Моя жизнь в искусстве» Станиславского, «Роман с кокаином» Агеева и «Искусство войны» Сунь-цзы. Кроме вышеназванных авторов я люблю читать Гайто Газданова и Владимира Набокова, Бориса Рыжего и Сэлинджера, Кортасара и Мандельштама, Солженицына и Аллена Гинзберга. Из ныне здравствующих: Алессандро Барикко, Светлана Алексиевич, Милан Кундера, Евгений Алехин, Томас Венцлова и Женя Бабушкин. Отношусь неоднозначно, но иногда читаю Нила Геймана, Ричарда Баха, Джорджа Оруэлла и Говарда Лавкрафта.
И про вторую часть твоего вопроса: каких авторов и какие стихи мы любим и кого публикуем в проекте «Живые поэты». Я уже говорил об этом в других интервью: ответить на него однозначно невозможно — четких критериев нет и быть не может. Мы не очень-то ценим рефлексичное нытье и психо-эмоциональные вспышки, не любим пошлый юмор и заумные современные верлибры, архаистический язык, банальности и глагольные рифмы. Редакторы «Живых поэтов» много внимания уделяют ритму и стилю, внутренней энергетике текстов и актуальности поэтического языка.
Беседовал Павел Соколов, главный редактор eksmo.ru
