РейтингиСергей Рязанский — командир космического корабля, четырежды выходивший в открытый космос, Герой России. Биолог по образованию, он делает замечательные снимки с орбиты. И больше всего его привлекает родная планета. В издательстве «Бомбора» вышла книга «Удивительная Земля» с его чудесными фотографиями. Мы поговорили с Сергеем о его работе на МКС, хобби и книгах.
Удивительная Земля. Уникальные фотографии Земли из космоса Электронная книга 419 ₽ На Литрес
Есть ли время на Международной космической станции читать книги?
Да, на станции есть и небольшая библиотека бумажных книг, и электронная библиотека. Можно заказать, чтобы тебе загрузили на сервер электронную или аудиокнигу. У меня один коллега очень любил слушать аудиокниги и постоянно летал и работал с наушниками в ушах, работая и читая. Так что все на самом деле зависит от человека — если ему нравится читать, то он везде найдет способ это сделать.
Что вы предпочитаете читать в космосе?
Вы знаете, я из тех людей, которые «что оторву, то и читаю», очень люблю это занятие. Читаю, наверное, в первую очередь то, что порекомендуют друзья. Или что подвернется под руку. На станции вдруг откопал бумажную версию одной из любимых книг — «Москва и москвичи» Гиляровского. С удовольствием перечитал.
У вас библиотека на станции международная, на разных языках?
Наши американские коллеги практически разобрали свою библиотеку, там осталось только 2–3 книги кроме тех, которые периодически в определенное время на станцию поступают в образовательных целях. Но я у них не заметил, во-первых, большой любви к чтению, во-вторых, большого количества книг.
В основном все же российские космонавты пополняют библиотеку?
Да, конечно.
Любите ли вы фантастику?
Фантастику я люблю, мне очень нравится Сергей Лукьяненко. Мне нравится, когда авторы могут создать живые миры, разнообразные, продуманные. Это, конечно, увлекает.
Какие книги о космосе вы можете посоветовать?
Я бы посоветовал книгу «Марсианин». Тем, кто смотрел фильм, все равно надо обязательно прочитать книгу, потому что книга гораздо интереснее, гораздо сильнее, и, на мой профессиональный взгляд, там нет ни одного технического или научного ляпа.
Да, это очень серьезная вещь, продуманная до деталей. Сейчас вышло продолжение от этого же автора, но уже про Луну.
Все никак не могу время найти, чтобы ее спокойно почитать.
Может быть, в следующий раз на МКС?
Надеюсь, пораньше.
В песне утверждается, что космонавтам снится зеленая трава у дома. Какие сны вам снятся на орбите на самом деле?
Как-то так человек устроен, что ему вечно чего-то не хватает. Здесь, на Земле, нам снятся полеты в невесомости, на станции, а там, на МКС, снится дом, пробки на третьем кольце в Москве, метро в час пик и прочие прелести нашей повседневной обычной жизни.
Как-то так человек устроен, что ему вечно чего-то не хватает. Здесь, на Земле, нам снятся полеты в невесомости, на станции, а там, на МКС, снится дом, пробки на третьем кольце в Москве, метро в час пик и прочие прелести нашей повседневной обычной жизни.
Как вы поддерживаете связь с близкими, находясь на орбите?
Сейчас на станции достаточно развиты современные средства связи. Во-первых, у нас есть возможность получать электронные письма. Под email-ы выделен отдельный канал связи, он работает независимо от обычного интернета через серверы NASA. Во-вторых, у нас есть возможность через компьютерную телефонию, через спутники, позвонить на любой телефон мира. Нам позвонить нельзя, но мы позвонить можем. Каждый день можно позвонить супруге, справиться, как дела, как здоровье детей и так далее. Примерно раз в неделю выходим в космический Skype. Это видеоконференция примерно на сорок минут, когда на связь выходят родственники, друзья. Можно весело пообщаться. Плюс нам устраивают дополнительные сеансы видеосвязи в какие-то праздничные дни. На день рождения, в Новый год всегда есть обязательно дополнительный сеанс. На станции совершенно не чувствуешь себя оторванным от жизни, постоянно в курсе всех новостей и общаешься с близкими тебе людьми.
Что вы чувствовали, когда первый раз выходили в открытый космос?
Наверное, я должен был почувствовать что-то необычное, но так получилось, что первым моим выходом был вынос олимпийского сочинского факела в открытый космос. Моя задача была расставить камеры, которые снимали этот процесс. Обычно новичку, который первый раз выходит в открытый космос, дается минут десять на адаптацию, на то, чтобы понять, что он чувствует, нормально передвигается или нет, разжимаются ли руки. И мне тоже дали эти десять минут, правда, «Земля» сказала: «Да, ребят, мы хотим вам напомнить, что начало прямого эфира через 15 минут». Естественно, я тут же забыл, что мне надо адаптироваться, и бросился расставлять камеры, потому что боялся, что не успею. Надо было каждую камеру закрепить, проверить настройки, включить. Часа через полтора после того, когда мы закончили с этой частью выхода с факелом и уже приступили к каким-то другим работам, только тогда в какую-то паузу я подумал: «О, я же был в открытом космосе, круто».
Не боитесь разгерметизации или что во время работы в открытом космосе оборвется трос, связывающий вас с МКС?
Честно — не боюсь. Нас тренируют, готовят. Все внештатные ситуации отрабатываются на Земле заранее для того, чтобы, если вдруг что, экипаж и космонавт действовали на автомате. Ты каждую минуту готов действовать по алгоритму, который был отработан на Земле. Поэтому ты чувствуешь себя спокойно.
Все говорят, что Великую Китайскую стену можно увидеть из космоса, кстати, это правда? А что еще, о чем не сразу подумаешь, можно увидеть с орбиты?
Пирамиды видно точно, Великую Китайскую стену, к сожалению, не нашел, хотя честно искал. Наверное, надо быть китайцем, чтобы точно знать, где ее легко найти. Из космоса видно Московский государственный университет (имеется в виду корпус зданий на Воробьевых горах — прим. редактора), в котором я учился. Очень здорово было в первый полет, когда как раз шла сочинская олимпиада. Меня поразило, насколько хорошо было видно залитое светом пространство олимпийского Сочи. Мы летели над Испанией, но и так вдалеке было видно наш Сочи, это было невероятно.
Какой был самый прекрасный момент, который вы пережили как космонавт? Что-то, что вам хотелось бы снова увидеть или пережить?
Таких моментов много, наверное, очень сложно выделить какой-то один. Это и момент старта, совершенно замечательное ощущение, это и ощущение невесомости, к которому невозможно привыкнуть, потому что так здорово парить, летать. Наверное, это мечта каждого человека — ощутить невесомость. Конечно, еще выход в космос — это самая интересная с профессиональной точки зрения работа. Каждый выход запоминался и запоминается очень здорово. И, конечно, посадка — это перегрузки, но ты летишь с мыслью, что ты летишь домой.
Согласились бы вы отправиться в экспедицию к Марсу с минимальными шансами на возвращение?
Как говорят наши психологи, если человек согласен на подобную авантюру в один конец, то у него не все в этой жизни нормально. Нормальный человек будет стремиться вернуться обратно, потому что есть семья, есть друзья, то, что тебя держит на этой планете, я, наверное, из таких. Если на Марс полететь, а полететь хочется, то чтобы обязательно вернуться.
Как вы думаете, возможна ли колонизация других планет в XXI веке?
Я думаю, что возможна. Но для этого мы должны перестать ругаться здесь, на Земле. Подобные проекты достаточно дорогостоящие, но практически все необходимые технологии у нас уже есть. И проекты построек баз на Луне и Марсе вполне реальны, но я уверен, что их надо делать в содружестве нескольких стран. Тогда мы еще даже при нашей жизни увидим эти проекты воплощенными.
Как вы относитесь к Илону Маску и его команде, их разработкам, есть ли будущее у частного космоса?
Я считаю, что идея администраторов NASA привлечь частный бизнес, что называется, «на аутсорсинг», то есть на выполнение задач для государственной программы, была хорошей. При решении некоторых задач частная компания априори эффективнее, чем массивная государственная машина. И я считаю, что за этим будущее. Одни частные компании будут строить космические станции для туристов, вторые — челноки, третьи — добывать полезные ископаемые. Конечно, в этом плане Илон Маск первопроходец и с его умением пиариться, то есть привлекать внимание к любому своему проекту, он молодец. Он привлекает людей и инвестиции в космонавтику.
Не могли бы вы описать обычный рабочий день на МКС?
Каждый день у нас расписан центром управления полетами. Подъем примерно в шесть утра. Просыпаешься и смотришь на компьютере план, что ты должен сделать за сегодняшний день. Обычно уходит примерно минут сорок или час на утренние гигиенические процедуры, потом завтрак и целый день работы: инженерные, научные, все зависит от программы полета. Бывают дни, которые забиты полностью наукой, некоторые дни забиты какими-то ремонтными, восстановительными, ресурсными заменами — в общем, инженерной работой на станции. И с перерывом на обед мы работаем примерно до 19 или 20 часов. Проводим вечернюю конференцию со специалистами Земли, то есть мы рассказываем, что нам удалось за сегодня сделать, они задают нам какие-то вопросы. Это практически отчет о проделанной работе за сутки. Дальше начинаем готовиться ко сну и к завтрашнему дню, как-то так.
Кстати, а по какому времени живут на МКС?
У нас на станции два управляющих центра управления полетов, это ЦУП Хьюстона и ЦУП Москвы. Для того, чтобы никому не было обидно, живем по Гринвичу.
Какие научные эксперименты вы проводите на станции?
Научные эксперименты на станции бывают очень широкого спектра. Во-первых, сама станция — это большой научный эксперимент. В этом году мы отпразднуем 20 лет работы станции в таких условиях, когда внешний перепад температур каждые 45 минут от −70 до +70 градусов Цельсия. Сама станция — действительно удивительное инженерное творение, состоящее из уникальных материалов и технологий. Плюс у нас внутри большая научная программа — это и биологические эксперименты, и медицинские, и физические, и химические, и наблюдения за состоянием окружающей среды на Земле.
Какие самые распространенные внештатные ситуации случаются на орбите во время работы?
Тут сложно сказать, поскольку системы у нас большие, комплексные, сложные. В каждый момент может что-нибудь произойти. Без современной науки, современных подходов, без компьютеров в космосе невозможно. Поэтому, конечно, на станции постоянно что-нибудь ломается. То сервер какой-нибудь заглючит, то какой-нибудь прибор потеряет связь по Wi-Fi. Приходится перенастраивать или что-то там чинить. Где-то помогает «Земля», где-то приходится экипажу справляться.
Как вы узнаете новости?
У нас есть служба психологической поддержки, она среди прочего загружает нам новости на станцию. Есть какой-то стандартный набор новостей: какой-нибудь американский канал, наш «Первый канал». Плюс загружается то, что ты сам себе заказал. Перед полетом специалисты службы психологической поддержки проводят собеседование с каждым космонавтом и делают список того, что ему интересно, что он хотел бы видеть в своем информационном канале. Поэтому можно заказать свою любимую радиостанцию, передачи. Я, например, выписал газету, и мне ее в электронном виде загружали на мой компьютер.
Какую, если не секрет?
РБК.
Какими болезнями на орбите болеют чаще всего? И как их лечат?
Космонавты тоже люди и тоже иногда болеют. На станции достаточно солидная аптечка, каждый экипаж проходит подготовку по первой и неотложной помощи, поэтому мы готовы справляться с любыми ситуациями. Чаще всего выпадают пломбы, и бывает так, что надо поставить коллеге пломбу обратно. Бывают травмы глаз, потому что в невесомости все летает, и ты тоже летишь, и вдруг тебе в глаз прилетает какая-нибудь шайбочка или гаечка, которая откуда-то отвалилась или твой коллега ее потерял.
Как адаптируется вестибулярный аппарат к невесомости? Наступает ли момент, когда понятия «верх» и «низ» становятся безразличны? Сложно привыкнуть? Как оно ощущается?
Честно, у всех по-разному. У меня адаптировался очень быстро. Поначалу, конечно, достаточно интересные ощущения, как будто тебя взяли и подвесили вниз головой. Наверное, это потому что в невесомости происходит перераспределение жидкости в организме и приливает кровь к голове. Достаточно быстро ты понимаешь, что «низ» и «верх», «пол» и «потолок» — это абсолютно условные понятия. И совершенно несложно поставить компьютер на потолок и там сидеть на стене и работать. Как бы это странно ни выглядело.
Я слышала, что космонавты берут с собой в полет мягкую игрушку. Для чего она там нужна?
Берут. Игрушка может быть как мягкой, так и не очень, главное, чтобы была небольшая. Это, наверное, все-таки больше дань традиции. Игрушка называется «Индикатор невесомости». Когда отделяется корабль от ракеты-носителя, ты видишь наступление невесомости в том числе по тому, как поплыла игрушка, ниточка перестала быть натянутой, и ты видишь, что действительно корабль отделился.
Что сложнее: взлет или посадка?
Однозначно сложнее посадка. Что там, что там, к сожалению, космонавт не всеми процессами управляет, не все контролирует, и что-то уже просто зависит от надежности работы нашей техники. Слава богу, она действительно очень надежная. Но субъективно физиологически, конечно, тяжело на посадке, потому что как бы ты ни тренировался, все равно перегрузки воспринимаются гораздо серьезнее, чем перед полетом. Ослабевают мышцы, все тело отвыкает от гравитации, поэтому тяжело дышать и, в общем, где-то больно, но это вполне терпимо. Кроме того, поддерживает то, что ты летишь уже домой.
