Аудиокнига «Русская педагогика. Педагогическая поэма. Книга для родителей. О воспитании»

«Русская педагогика» — это сборник ключевых произведений, сформировавших основу отечественной педагогической мысли, соединяющих теорию и практику воспитания.

Особое место в издании занимает первая часть «Педагогической поэмы» А. С. Макаренко, в которой автор описывает начальный этап своей работы — время поисков, напряженных решений, первых побед и ошибок. Включение только первой части позволяет сосредоточиться на становлении педагогической системы, сделавшей Макаренко одним из самых цитируемых педагогов XX века. Также в сборник вошла «Книга для родителей» — практическое руководство, где автор просто и точно говорит о семейном воспитании: об авторитете, дисциплине, любви и ответственности.

Дополняют сборник статьи К. Д. Ушинского: «О народности в общественном воспитании», «Труд в его психическом и воспитательном значении», «О нравственном элементе в русском воспитании». Эти тексты раскрывают фундаментальные идеи педагога о роли культуры, труда и морали в формировании личности. Ушинский считается основателем научной педагогики в России, и его наследие по-прежнему изучается в педагогических вузах.

Сборник адресован широкому кругу читателей: от студентов и преподавателей до родителей и всех, кто задумывается о смысле и целях воспитания. Это не просто книги о педагогике — это книги о человеке.

«Четвертого декабря в колонию прибыли первые шесть воспитанников и предъявили мне какой-то сказочный пакет с пятью огромными сургучными печатями. В пакете были "дела". Четверо имели по восемнадцати лет, были присланы за вооруженный квартирный грабеж, а двое были помоложе и обвинялись в кражах. Воспитанники наши были прекрасно одеты: галифе, щегольские сапоги. Прически их были последней моды. Это вовсе не были беспризорные дети.

<...>

Я сказал речь о новой, трудовой жизни, о том, что нужно забыть о прошлом, что нужно идти все вперед и вперед. Воспитанники мою речь слушали плохо, перешептывались, с ехидными улыбками и презрением посматривали на расставленные в казарме складные койки — "дачки", покрытые далеко не новыми ватными одеялами, на некрашеные двери и окна. В середине моей речи Задоров вдруг громко сказал кому-то из товарищей:

— Через тебя влипли в эту бузу!

Остаток дня мы посвятили планированию дальнейшей жизни. Но воспитанники с вежливой небрежностью выслушивали мои предложения — только бы скорее от меня отделаться».

«Не столько моральные убеждения и гнев, сколько вот эта интересная и настоящая деловая борьба дала первые ростки хорошего коллективного тона. По вечерам мы и спорили, и смеялись, и фантазировали на темы о наших похождениях, роднились в отдельных ухватистых случаях, сбивались в единое целое, чему имя — колония Горького».