Отзывы на книги автора Краузе Габриэл

Книга, которую я не смогла читать. Но первая книга, которую я слушала. Я не люблю аудио формат, мне сложно воспринимать большие тексты на слух. Но в этой книге «птушта», «йо-йо-йо», «шозах…я» отправили меня в другой формат.
Книга, которой я не буду ставить оценку, не буду писать рекомендации к прочтению. И это не потому, что книга плохая. Нет, она по своему хорошая. Но она о плохом – преступный мир Лондона во всей красе.
Книга, в которой много сленга, мата, сцен преступления и философских рассуждений.
Книга о молодом парне, который осознанно решил пойти не той дорожкой.

Габриэл из довольно благополучной семьи. С одной стороны - парень с мозгами, который любит литературу, поступаем в университет, здраво рассуждает и любит философские вопросы. А с другой стороны это преступник, которому ничего не стоит воспользоваться ножом.

На протяжении всей книги я думала о том, что это будто два разных человека. Причем и язык меняется в зависимости от того, что сейчас происходит – его общение с друзьями или общение с преподавателем в университете.

Жаль его родителей, которые прекрасно знают, чем промышляет их сын, но при этом продолжают верить в него и любить. На то они и родители. И вроде бы как автор сам начинает понимать, что нужно менять жизнь. Но знаете, я ему не верю. Не верю что он станет законопослушным гражданином. Наверное потому что есть среди знакомых есть человек, который так и не смог побороть свою зависимость от этого адреналина.

Я советую эту книгу слушать, потому что создается впечатление, что ты слушаешь интервью, историю жизни рассказанную автором.
Читать или нет, решать только вам. Я не пожалела и хочу сказать редакторам спасибо

ОН АВТОР или ЗАВОДНОЙ АПЕЛЬСИН 2020

"Я хочу жить опасной жизнью на грани бытия."

Книга была в длинном списке прошлогоднего Букера. По крайней мере, многочисленные читатели Goodreads отметили ее тегом 2020-booker longlist, хотя русскоязычные источники не называют Габриэля Краузе в числе номинантов. Так или иначе этот литературный дебют заслуживает внимания. Вынесенное мной в заглавие "он автор" здесь в двух основных значениях, и первое, как ни странно, не то, что на поверхности.

На криминальном сленге, ямайском английском социально неблагополучной среды некоторых лондонских районов, эта характеристика сообщает окружающим, что человек пользуется заслуженным уважением. Примерно как "криминальный авторитет" русскоязычных реалий, хотя содержательным значением скорее отличается. Сколько понимаю, в российской уголовной среде это человек, неоднократно отбывавший срок, в то время, как в Южном Килберне образца две тысячи шестого, настоящий "автор" не только мутит дела, но и ловко избегает наказания.

Второй смысл тот, что очевиден "Кто они такие" беллетризованная автобиографическая проза, повествующая о буйной юности автора, уж и не знаю. насколько правдиво, в сторону преувеличения или преуменьшения творимой им в ипостаси налетчика, уличного бойца и пушера Снупза жути. Скорее всего истина где-то посередине. Делал он всякие нехорошие дела, хотя внешне это вряд ли было так зрелищно и круто, каким ему представлялось.

О чем книга? О смышленом талантливом и болезненно честолюбивом сыне польских эмигрантов в первом поколении. Семья ожидаемо небогата, район ожидаемо "нехороший", где верховодят и задают тон темнокожие бандюки в основном с ямайскими корнями. Форма одежды кроссовки, треники, худи, бомбер, балаклава. Обилие золотых цепей, чем массивнее, тем лучше. Язык общения ямайский лондонский арго. Музыка рэп, умеющий чеканить, получает некоторые преимущества в здешней оценочной шкале.

Снупз может, он и в баттлах, случалось, побеждал, так-то он университетский мальчик, Ницше и Шекспира изучает, на роялях играет, и всякое такое. Но этим не обеспечишь надежной славы и уважения. Только сила, агрессия, ежесекундная готовность дать отпор и отомстить за оскорбление, нечувствительность к боли. Тот особый сорт отбитости, который делает человека подобием стальной крысы, его Снупз не без успеха в себе культивирует.

Во время очередного налета - скока в терминах книги, мы с ним знакомимся. И не знаю, как у вас (в топовых рецензиях Goodreads видела сравнение с "Дорогой" Кормака Маккарти) но моя мгновенная и чудовищной силы реакция была в точности как на "Заводной апельсин" Энтони Бёрджеса. Такое: вот мразь, нападает с оружием на беззащитных людей, да еще и бахвалится этим - придушить гаденыша!

Этот уровень эмоциональной вовлеченности сохранится все время чтения. О чем бы ни рассказывал Краузе, равнодушными этот текст не оставит. Станешь ненавидеть его, презирать, сочувствовать, злиться, жалеть, ощущать его ужас и отчаяние с той же интенсивностью, какая включится, когда на первых строчках затянет в этот водоворот. Странная, на взгляд среднестатистической россиянки, разновидность расизма, когда человеком второго сорта среди людей всех оттенков коричневого, делает тебя белокожесть.

Предельно брутальная маскулинная мачистская среда, в которой молодой красивой женщине отводится роль секс-обслуги; немолодой и/или некрасивой - просто обслуги. Впрочем, молодость и красота тут отцветают быстро, а невинности, заодно с большинством иллюзий, можно лишиться, неудачно войдя в лифт не с тем/теми или поднимаясь-спускаясь по лестнице одного из многоэтажных домов, которые здесь, словно в насмешку, названы именами деятелей культуры и искусства: Моцарт ("царт"), Диккенс.

Образ жизни целой социальной прослойки, где наименее криминальным способом добывания денег и, в конечном итоге, хлипким экономическим базисом, становится наркоторговля, а актуальные в гопнических кварталах лихих российских девяностых вопросы: С какого раёна? и Такого-то знаешь? - звучат сегодня не так далеко от Биг-Бэна и моста Ватерлоо. Да какая, на фиг, недостаточная социальная помощь, они просто не заточены под то, чтобы жить законопослушной жизнью и нести социальную ответственность.

В общем, есть о чем подумать, есть что обсудить. Говоря о книге, нельзя не сказать о блестящем переводе Дмитрия Шепелева, люблю его со времен "Подменыша" Джой Уильямс. С этим суперсложным, с лексической точки зрения, текстом, он справился превосходно. Странно органичное соединение литературной речи умного искушенного рассказчика со сленгом, где обсценные выражения не чрезмерны, но уместны. Замечательное чувство языка. И да смотрела интервью Габриэля Краузе, он даже теперь, спустя пятнадцать лет, парняга хоть куда. В худи и массивной цепи поверх.

Феноменальный роман с обилием виртуозного сленга, этакий "Заводной апельсин" XX века, где никто ни от чего не застрахован, даже от тьмы. Тьмы, в которой рискуешь затеряться, если попробуешь разглядеть в ней что-то и где безостановочно играют агрессивные рэп-биты.