Натурализм жив
Роман Сенчин — литературная фигура известная. У него есть поклонники и недоброжелатели, но в целом мало кто отрицает, что он — одно из самых заметных открытий в прозе «нулевых» годов. Но при этом Сенчина не спешат записать в литературный «бомонд». Даже появление в 2009 году в журнале «Знамя» (полная версия в «Эксмо») романа «Елтышевы», где Сенчин, как это и случается с настоящими писателями, рванул далеко впереди самого себя, написав, на мой взгляд, абсолютно классическую вещь, которую хоть сегодня вставляй в хрестоматию новейшей русской литературы, не стало его «звездным» часом. О нем пишут, что якобы Сенчин избалован престижными литературными премиями: «Букер», «Большая книга», «Национальный бестселлер», но почему-то не указывают тот факт, что ни одну из этих премий Роман Сенчин НЕ получил. «Елтышевы» вошли в «короткие списки» практически всех крупных литературных премий, но на этом дело и закончилось.
Это, конечно, не так важно, но показательно в плане судьбы. При обилии изданных книг, не обиженный вниманием критиков, Сенчин являет собой пример тяжелого и в то же время крайне самоуверенного литературного пути. Как слон в посудной лавке, он перебил все литературные вазы и сервизы, сломал полки, вышел через прилавок, проломил заднюю стену и идет в неизвестном направлении. С одной стороны, он учел и освоил литературный опыт конца 80-х-90-х годов, когда русская литература раскрепостилась не только от идеологических, но и моральных границ. Критики иногда сравнивают его с Селином и Чарльзом Буковски. Он много, слишком много, пишет не только от себя, но и о себе, выводя себя в карикатурных персонажах вроде писателя Олега Свечина: «Повести и рассказы, беспросветно похожие друг на друга: о полунищих индивидах... Эти индивиды тяготились своей полунищетой, ныли и рычали, но выбраться из нее не пытались». Но «Елтышевы» отсылают нас не к Селину, а к рассказам Чехова «Мужики», «В овраге», повести «Деревня» Бунина, рассказам и повестям М. Горького, к «жестокой» прозе о Гражданской войне с ее «бесчувственным» отношением к смерти и страданиям.
Я бы осторожно сравнил его с Эмилем Золя, вождем французского «натурализма». Вообще «натурализм», стократно оплеванный и вроде бы давно похороненный, в лице Сенчина как будто вновь пытается поднять свое знамя. Когда-то «натурализм» заявлял себя именно как новое слово после реализма, как своего рода реалистический авангард. Когда в конце XIX века в одной из парижских газет вышла статья «Натурализм мерт», в редакцию пришла ироническая телеграмма: «Натурализм жив». Подпись: Эмиль Золя.
Но важно не это. Писатель сам определяет свой путь и нащупывает свои традиции. Важно, что роман «Елтышевы» , безусловно, самое сильное и беспощадное произведение о 90-х годах. Тем, кто упорно продолжает идеализировать это время, пусть и с самыми искренними, добрыми чувствами, говоря о «воздухе перемен», о «свободе выбора», о том, что тогда было интересно жить, непременно должны прочитать этот роман о гибели среднестатистической советской семьи, из сотен тысяч таких же, как то не учтенных в планах «прорабов перестройки». Это жестокое, но и очень полезное чтение. И это истинная русская проза, которая с первой фразы: «Подобно многим своим сверстникам, Николай Михайлович Елтышев большую часть своей жизни считал, что нужно вести себя по-человечески, исполнять свои обязанности, и за это постепенно будешь вознаграждаться», — возвращает к памяти о том, кем мы были, и заставляет подумать о том, кем мы стали.
Имя героя — «говорящее». «Елтыш» — по-сибирски, это отрубок. В романе: отрубили семью и бросили. Не вписались в «эпоху перемен» — это «ваш выбор». Проза Сенчина не более жестока, чем логика многих реформаторов, а тем более — революционеров. При всей вроде бы мрачности она напоминает простую, светлую истину, что цивилизация человеческая, во всяком случае, христианская — это защита слабых, а не сильных. И пока мы этого не поймем, будем готовиться к новым испытаниям.
Павел Басинский
Источник: rg.ru