РейтингиКогда, в 2012 году, на полках книжных магазинов появился роман «Лавр», критики заговорили о том, что в России есть свой Умберто Эко — писатель-постмодернист, мастерски работающий с материалом прошедших эпох. Однако у Евгения Водолазкина свой стиль и своя манера повествования, а «Лавр» хоть и самое знаменитое, но далеко не первое произведение автора.
Литературная карьера Евгения Германовича началась с книги «Дмитрий Лихачёв и его эпоха: Воспоминания. Эссе. Документы. Фотографии». Затем были романы «Похищение Европы», «Соловьев и Ларионов», сборник «Часть суши, окружённая небом: Соловецкие тексты и образы». Не меньший интерес читателей и критиков вызвали работы, появившиеся уже после «Лавра» — романы «Совсем другое время» и «Авиатор».
Сегодня Водолазкин — дважды обладатель премии «Большая книга» и других высоких наград, входит в рейтинг лучших русских писателей по версии издания «Russia Beyond the Headlines», а его роман «Лавр» попал в топ-10 лучших книг о Боге по версии газеты «The Guardian».
Мы выбрали 15 цитат из произведений талантливого автора:
|
Всякая встреча больше, чем расставание. До встречи — пустота, ничто, а после расставания пустоты уже не бывает. Встретившись однажды, полностью расстаться невозможно. («Лавр»)
|
|
В связи с отцом думал о природе исторических бедствий — революций там, войн и прочего. Главный их ужас не в стрельбе. И даже не в голоде. Он в том, что освобождаются самые низменные человеческие страсти. То, что в человеке прежде подавлялось законами, выходит наружу. Потому что для многих существуют только внешние законы. А внутренних у них нет. («Авиатор»)
|
|
Справедливый человек не тот, кто не обидит, а тот, кто мог бы обидеть, но не захотел. («Лавр»)
|
|
Много раз я сожалел о словах, которые произносили уста мои, но о молчании я не жалел никогда. («Лавр»)
|
|
Вообще же, мудрость — это прежде всего опыт. Осмысленный опыт, конечно. Если осмысления нет, то все полученные синяки бесполезны. («Авиатор»)
|
|
При жизни человека ничего невозможного нет — невозможность наступает только со смертью. Да и то не обязательно. («Авиатор»)
|
|
Ангелы не устают, ответил Ангел, потому что они не экономят сил. Если ты не будешь думать о конечности своих сил, ты тоже не будешь уставать. Знай, Арсение, что по воде способен идти лишь тот, кто не боится утонуть. («Лавр»)
|
|
Как можно тратить бесценные слова на телесериалы, на эти убогие шоу, на рекламу? Слова должны идти на описание жизни. На выражение того, что еще не выражено. («Авиатор»)
|
|
Движение времени уподоблю спирали. Это повторение, но на каком-то новом, более высоком уровне. Или, если хочешь, переживание нового, но не с чистого листа. С памятью о пережитом прежде. («Лавр»)
|
|
Что-то по-настоящему хорошее не может быть организовано. Оно приходит само собой. («Авиатор»)
|
|
Ум — очи души. Когда эти очи повреждаются, душа становится слепа. («Лавр»)
|
|
Если всего в часе езды от Москвы нет электричества, то в двух часах нет, по всей видимости, воды, а в трех, пожалуй, и воздуха. («Инструмент языка. О людях и словах»)
|
|
...Жизнь человека неоднородна. Порой случается, что ее части имеют между собой мало общего. Настолько мало, что может показаться, будто прожиты они разными людьми. («Лавр»)
|
|
Люди сталкиваются друг с другом (думал Амброджо), они налетают друг на друга, как атомы. У них нет собственной траектории, и оттого их поступки случайны. Но в совокупности этих случайностей (думал Амброджо) есть своя закономерность, которая в каких-то частях может быть предвидима. Полностью же ее знает лишь Тот, Кто все создал. («Лавр»)
|
|
Дорога — лучшее лекарство. («Лавр»)
|
