Рейтинги
В январе 1918 года, через два месяца после Октябрьской революции, Александр Блок лихорадочно, всего за несколько дней создал «Двенадцать» — очень необычную для себя поэму. Еще неделя потребовалась для редактуры, и 29 января поэт в личном дневнике записал: «Сегодня я гений». «Двенадцать» стала одной из последних работ автора, и в некрологе ему Владимир Маяковский заметил, что после публикации произведения «Блок надорвался».
Поэма до сих пор остается загадкой для читателей и исследователей, но на некоторые важные вопросы мы все-таки попытаемся ответить.
-17% Стихотворения Твердый переплет 315 ₽ 379 ₽ -17% Добавить в корзину
Почему поэма такая странная?
«Двенадцать» резко отличается от того, что Блок писал прежде. Лиричные стихи из цикла о Прекрасной Даме, средневековая и мелодичная «Песня Гаэтена», философская «Незнакомка» резко контрастируют с переменчивой и порою грубой историей о шествии красноармейцев. Однако если присмотреться к поэме повнимательнее, то она оказывается крепко связанной со всем предыдущим творчеством поэта. Та же Прекрасная Дама еще до Катьки превратилась у Блока в гулящую девку. А фольклорно-карнавальные мотивы мы видим еще в «Балаганчике», написанном за десять лет до «Двенадцати». Родство двух произведений показал филолог Михаил Гаспаров. И если помнить, что в некоторых строфах Блок перефразирует свое более раннее произведение, то драма, развернувшаяся в революционном Петрограде, получает оттенок уличного представления с участием стандартной троицы: Коломбины (Катьки), Пьеро (Петьки) и Арлекина (Ваньки).
Блок действительно увлекался низовой культурой, и дело здесь не только в интересе к райку, к которому обратились многие российские и европейские авторы. Виктор Шкловский рассказывал, что с 1915 по 1920 год поэт десятки раз посещал концерты Михаила Савоярова, выступавшего в «босяцком» (блатном) стиле. Влияние его творчества на поэму тоже нельзя не заметить.
Получается, что поэма выросла из блатных песенок?
Не совсем так. Да, в поэме очень много жаргонизмов («Ну, Ванька, сукин сын, буржуй», «Лежи ты, падаль, на снегу»). Да, Любовь Дмитриевну, которая должна была читать текст со сцены, Блок приводил на концерты Савоярова, чтобы показать стиль выступления. Однако «Двенадцать» — это сложнейший сплав разнообразных стихотворных традиций. Отсюда и постоянная смена ритма.
Читайте также: Незнакомки и Прекрасные Дамы Александра Блока 
Гаспаров видит в «Двенадцати» и раёшный стих, где каждый герой-кукла появляется на очень короткое время (в начале поэмы мы разом знакомимся с буржуем, с барынями, старушкой и многими другими), и песенный мотив, особенно ярко проявляющийся после убийства Катьки, когда товарищи, словно разбойники из «Песни о Стеньки Разине», уговаривают Петьку не печалиться. Ориентация на народную драму, как пишет Гаспаров, объясняет такую особенность развития действия, как чередование остросюжетных моментов и музыкальных интермедий.
Есть в поэме и элементы сказочного повествования, и так называемый «детский стиль», где повторяются размер и интонации разнообразных песенок, считалок и стишков для малышей («Снег воронкой завился, / Снег столбушкой поднялся...»). Прочная связь «Двенадцати» с рождественским святочным карнавалом (об этом ниже) объясняет присутствие в тексте строф, похожих на колядные куплеты. А мотив пути (красноармейцы идут, не теряя «революцьонный шаг») и креста (в данном случае его отсутствия) роднят поэму со средневековыми европейскими песнями и балладами. Блок не обошел вниманием и классическую литературу: строфы о вьюге по ритмике напоминают пушкинских «Бесов», а строфа «Не слышно шуму городского...» — одновременно пародия на «Песню узника» Федора Глинки, и автопародия на все предыдущее творчество самого Блока.
Так при чем здесь все-таки Христос?
Советские критики писали, что Христос — это «большая и беспрецедентная неудача» поэта. А сам Блок в дневнике записал: «К сожалению, Христос», намекая, возможно, на то, что впереди красноармейцев должен был идти Антихрист.
Появление «Исуса» (именно так, на старообрядческий манер) в поэме — одна из самых больших загадок текста. Попытки некоторых исследователей доказать, что впереди красноармейцев идет Антихрист, — не увенчались успехом. Не выдерживают критики и гипотезы о том, что красноармейцы якобы хоронят Спасителя, потому что на нем не терновый венец, а «венчик», обычно надеваемый покойникам.
Читайте также: 10 цитат из стихотворений Александра Блока 
В поэме несомненно прослеживаются евангельские мотивы. И название, и количество красногвардейцев можно соотнести с двенадцатью последователями Христа. Более того, мы знаем минимум два имени героев — Андрюха и Петруха, которые вызывают ассоциации с братьями-апостолами Андреем и Петром. Михаил Гаспаров объясняет появление Христа рождественской святочной традицией ношения иконы во время колядок (действие поэмы действительно происходит в Святки). А образ красноармейского шествия — не что иное, как карнавал, известный еще со Средних веков. Исследователь приходит к мысли, что Блок отождествляет фигуру Христа и флаг с церковной хоругвью и иконой.
Филолог Ирина Приходько связывает многозначный образ «Исуса» с богоискательством и богоборчеством самого Блока. Понять религию поэт пытался не в храме, а во время дискуссий с Дмитрием Мережковским и Андреем Белым, отголоски их творчества видны в тексте «Двенадцати».
Образ революционеров, разрушающих все на своем пути, и возглавившего их Христа близок к трактовке, которой придерживались члены кружка «Скифов». Они рассматривали революцию 1917 года как мессианское антибуржуазное русское народное движение. «Скифы» не оправдывали насилие и грабежи, но относились к ним как к неизбежности. Фигура Сына Божьего стала символом, озаряющем хаос, творившийся в современном Блоку революционном Петрограде.
Зачем Блоку «Учредительное собрание» и «керенки»?
В поэме невозможно пройти мимо плаката «Вся власть Учредительному собранию!» («Такой огромный лоскут? / Сколько бы вышло портянок для ребят, / А всякий — раздет, разут...»). Именно он является указателем места и времени действия.
Читайте также: Современники об Александре Блоке 
Единственное заседание Учредительного собрания состоялось 5 января (по старому стилю) 1918 года. Непосредственно перед этим Петроград был заполнен подобными плакатами. «Керенки» в чулке Катьки, если под ними понимались денежные билеты, выпускавшиеся в 1917-1918 годах, тоже можно расценивать как маркер хронотопа.
Как отнеслись к поэме современники?
За революционный пафос поэму не приняли многие поэты и писатели. В «Окаянных днях» текст «Двенадцати» разнес Иван Бунин. Анна Ахматова, Федор Сологуб и Владимир Пяст отказались от участия в поэтическом вечере, на котором вместе с ними должна была выступать Любовь Дмитриевна Блок. На одном из антибольшевистских концертов в адрес Блока кричали: «Изменник!» Позже Николай Гумилев заявил, что своей поэмой он «вторично распял Христа и еще раз расстрелял государя».
Несмотря на оду революции, неоднозначный финал с религиозным мотивом смутил и таких апологетов большевизма, как Владимир Маяковский и Анатолий Луначарский. Последний написал пародию на «Двенадцать» и называл Блока лишь гениальным «попутчиком».
В итоге «Двенадцать» поддержали единицы. Прежде всего те, кто входил в объединение «Скифы»: Сергей Есенин, Иванов-Разумник, отчасти Андрей Белый. Всеволод Мейерхольд, Алексей Ремизов и Осип Мандельштам тоже тепло встретили новый текст Блока. Однако они были в меньшинстве. После выхода поэмы ее автор действительно «надорвался», и не только из-за титанического труда, который был вложен в произведение, но и потому, что вынести поток критики у него уже не было сил. «Двенадцать» стали одним из последних крупных произведений поэта. Блок умер 7 августа 1921 года от воспаления сердечных клапанов, и, возможно, именно его смерть помогла поэме не попасть под цензурный каток.
