Рейтинги
Все мы с нетерпением ждем новый сезон «Игры престолов». Скоро разрешится интрига, кто сядет на Железный трон и удастся ли людям выстоять в противостоянии с армией зомби. И да, мы соскучились по атмосфере сериала: мистической, ужасающей, средневековой и иногда жутко неприглядной. К счастью, мы можем (пере-)почитать книгу Джорджа Р. Р. Мартина об истории Вестероса «Мир Льда и Пламени».
А еще мы отобрали 7 книг, которые помогут скоротать время в ожидании нового сезона сериала (и нового тома — «Ветров зимы»).
Проклятые короли. Морис Дрюон
Больше всего (может, после драконов) мы любим «Игру престолов» за интриги. Нам показывают, как может быть устроена придворная жизнь. И как она опасна. А Морис Дрюон рассказывает, какой она примерно была в настоящем Средневековье без белых ходоков и прочего хардкора. Автор «Проклятых королей», кстати, сам некоторое время был министром культуры, так что про интриги знал не только из средневековых хроник. Да, и важная деталь — он лауреат Гонкуровской премии, самой престижной награды для романистов, пишущих на языке Вольтера и Дидро.
Игра в бисер. Герман Гессе
Помните, как Сэм Тарли ожидал увидеть Цитадель: место, где живут самые умные люди Вестероса? И как вместо мудрецов, которые помогли бы найти ему сведения для победы над мертвыми, познакомился с людьми, безразличными ко всему, кроме собственных старинных свитков? Вполне возможно, что Джордж Мартин был хорошо знаком с «Игрой в бисер» Германа Гессе.
Действие этого романа происходит в Касталии — интеллектуальном центре, средоточии наук и искусств. Касталия держит нейтралитет в войнах и не вмешивается в жизнь простых смертных. Высшая точка мастерства — это «игра в бисер», умение найти связь между явлениями разных наук и искусств (например, математики и музыки). Но так ли уж важно чистое познание, если от него никому не становится легче? Параллелей с «Песней льда и пламени», как видите, довольно много.
Мифы Ктулху. Говард Лавкрафт
Предок Теона Грейджоя убил морского дракона Нагги, такого огромного и свирепого, что в гневе он топил целые острова. Позже на останках чудовища железнорожденные устраивали свои вече. Сам Эурон Грейджой в книге ужасен как кошмары Говарда Лавкрафта. Не верите — читайте спойлерные главы «Ветров зимы». И, конечно же, леденящие душу рассказы американского писателя.
Властелин колец. Джон Р. Р. Толкин
Нужно ли что-то говорить о влиянии Толкина на Джорджа Мартина? Писатель заверял, что почерпнул очень и очень многое из его книг. В первую очередь, любовь к детально продуманным мирам, не плоским персонажам и выдуманным языкам. Это история о настоящей дружбе, о добрых героях, которые в итоге победили зло и улетели на орлах, об отваге, которая всегда вознаграждается. Может быть, так выглядело бы сказание о войне против Безумного короля, если бы не знали, как недолог будет после этого мир в Вестеросе.
Трудно быть богом. Аркадий и Борис Стругацкие
А что, если «Игра престолов» на самом деле не фэнтези, а фантастика? Такой эксперимент — смешение двух жанров — уже был в мировой литературе. Благородный инопланетянин дон Румата пытается помочь жителям далекой планеты, завязшим в Средневековье. В Арканаре ценятся не умные, а верные. А на смену серым идут черные. Легко ли в такой обстановке встать на защиту людей? Спросите у дона Руматы, раз уж Джон Сноу пока немного занят со своей тетей.
Хроники Амбера. Роджер Желязны
«Когда я впервые прочел его книги, по моей спине пробежал холодок, и я осознал, что фэнтези для меня больше не будет прежним. Он оказал огромное влияние на жанр и на мою жизнь», — сказал Джордж Мартин об этой огромнейшей эпопее.
Янки из Коннектикута при дворе короля Артура. Марк Твен
В «Игре престолов» хитроумный Мизинец предложил распустить слух, что Ширен Баратеон на самом деле не дочь короля Станниса, а плод связи его жены и придворного полоумного шута. Что не сделают герои, чтобы выставить своего противника смешным в глазах народа! Но что если не только порочащие слухи, но и героические свершения Средневековья — всего лишь выдумки? В своей книге Марк Твен блистательно высмеивает рыцарские романы и критикует монархизм.
