Рейтинги
В своей книге «Разоблачение игры. О стратегиях. Скаутинге. Трансферах и аналитике» известный футбольный менеджер Алексей Зинин рассказывает о том, каким образом функционирует и живет потаенный мир самого популярного вида спорта. В книге большое внимание уделено не только деятельности таких клубов, как «Спартак», «Зенит», ЦСКА, «Локомотив», «Краснодар», но и непосредственно игрокам, составившим костяк сборной России на чемпионате мира-2018.
Как слепить звезду. На примерах Слуцкого и Головина, Романцева и Кулькова
Убежден, почти из любого игрока, если у него есть стремление, тяга к анализу и хоть какие-то данные, можно сделать футболиста приличного уровня.
Но для этого, как вы уже догадались, футболист должен стать «проектом» в руках умного профессионала или умной системы.
У Олега Романцева таких проектов было предостаточно, все они впоследствии стали чемпионами страны, доросли до первой сборной. Приведу пример лишь с Василием Кульковым и Александром Мостовым.
«Когда я служил в „Динамо“ Кашире, — вспоминает Василий Кульков, — мне почти одновременно поступило два предложения: от Малофеева, тренера московского „Динамо“, сборной СССР, и от Романцева, возглавляющего команду Второй лиги. Любой нормальный футболист на моем месте сделал бы выбор в пользу Малофеева, а я, повинуясь интуиции, пошел за Романцевым. Никто в моей жизни столько со мной не возился, как он. Наверное, Олег Иванович разглядел во мне что-то такое, чего сам о себе я не знал. Он в Серебряном Бору уводил меня в парк и на маленьком макете разжевывал мне премудрости футбола. Двигал фишки и объяснял, объяснял, объяснял. Он всегда заставлял меня думать. Искать верные ходы и правильные ответы. После тренировок он оставался и показывал мне, как нужно делать подкаты, как идти в отбор. Это время абсолютного счастья. Уже тогда Романцев использовал свои методы, впоследствии ставшие его „коронкой“. И требования в „Пресне“ он предъявлял такие же, которые годы спустя предъявлял в сборной. На поле он заставлял думать и беречь мяч. За вынос в аут уже тогда чуть ли не расстреливал на месте».
«Видя, как футболист у меня растет, — дополняет сам Олег Романцев, — тот же Мостовой, я тоже рос как тренер. Я открывал себя на новом поприще благодаря им. И не известно, не будь в моей жизни Мостового, Кулькова, чуть позднее Карпина, Онопко, Бесчастных, состоялся бы я или нет. Сейчас вспомнилось, как в Бору, когда я возглавлял „Пресню“, мы вставали с Васей Кульковым в шесть утра и шли на асфальт исправлять его левую „тещину“ ногу. И я гонял Ваську: „Бей, бей, бей!“ Ребята на завтрак идут, подтрунивают над ним, а я: „Терпи, Вася! Еще пятнадцать минут“.
Мост мне как сын. В те далекие-далекие годы мы с Жиляевым его до трамвая провожали и денег на билет давали, лишь бы этот паренек с тренировки мог до дома добраться. Никогда не забуду, как готовили его в „Спартак“, как отправляли в Тарасовку, как он оттуда к нам обратно просился: душа его оставалась у нас в „Пресне“. Мостовой-игрок — фактически ровесник Романцева-тренера. Возможно, поэтому Сашка для меня всегда стоял особняком. Да и Васька тоже. Я горжусь такими игроками, как Мостовой и Кульков».
***
В современной российской истории наиболее ярким примером сотрудничества тренера и игрока считаю работу Леонида Слуцкого и Александра Головина.
Головин всегда был очень талантлив. Но сколько их, талантливых, так ничего и не добились. Не зажглись. Не состоялись.
Леонид Викторович разглядел в Саше потенциальную звезду достаточно быстро.
С особым пристрастием наблюдал за ним, когда тот выступал за молодежку, потом «прощупывал» его, когда начал привлекать к тренировкам первой команды.
Самая большая сложность была для Саши в том, чтобы влиться в коллектив. Он сильно робел и вообще ни с кем не разговаривал. Акинфеев, Березуцкий и К* были для него небожителями, и Саша просто не представлял, что он, в принципе, может им сказать.
А когда у человека нет коммуникации с командой, он не может стать полноценной боевой единицей. Пока его не признают, пока не примут за своего, ничего путного не будет. И игрок будет стесняться на поле, не сможет показывать свой максимум, и партнеры будут пихать ему за малейшую ошибку, отчего бедолага будет зажиматься еще больше.
Первым делом Слуцкий попросил ветеранов не трогать Головина, не пихать ему, а по возможности поддерживать, приободрять.
А затем Леонид Викторович взялся за самого Сашу. Он почти каждый день подолгу с ним разговаривал. О футболе. О тактике. О психологии. О стрессоустойчивости. О мотивации. О природе побед и поражений. О культуре. Об искусстве. Обо всем.
Но главное в этом было то, что Головин должен был в тот же день, по приезде домой написать на компьютере то, что услышал, что запомнил из беседы с высокоинтеллектуальным тренером.
Поначалу Саша присылал своему наставнику хаотичные отчеты с плохо выстроенными фразами, но постепенно втянулся, мысли его стали ясными, слог четким, содержание, дополненное собственной интерпретацией услышанного, логически выстроенным и интересным.
Головин сам осознал произошедшие с ним перемены. И с обретением уверенности он начал разговаривать в коллективе, причем со всеми без исключения. Он стал частью коллектива. Его признали за своего, за равного, и талантливый игрок получил возможность на поле брать на себя инициативу, не боясь быть за это наказанным.
Профессиональный, интеллектуальный и ментальный рост осуществлялись параллельно. От матча к матчу. Слуцкий умело интегрировал футболиста в свои тактические схемы, чувствуя готовность игрока, варьировал игровым временем, видоизменял функционал и позиции на поле. И продолжал оставаться старшим наставником даже после своего ухода из ЦСКА.
В итоге сегодня мы имеем футболиста, который востребован на Западе, которым реально интересуются туринский «Ювентус», дортмундская «Боруссия» и лондонский «Арсенал».
