Рейтинги
Как родилась идея «Иных», и поскольку тема нашей беседы связан с супергероями, действительно ли, изначально они были похожи на супергероев, которых мы видим в комиксах и фильмах?
Мне кажется, что тут каждый читатель имеет право на свою интерпретацию, которая очень сильно зависит от личной настроенности или начитанности. В целом каждый по-своему воспринимает историю и в принципе такие сравнения действительно могут появляться. Например, когда я работала над текстом у меня не было таких ассоциаций и я не то чтобы сильно закапывалась в европейскую супергероику, какие-то комиксы, я вообще-то не очень смотрю и читаю их. Пока я работала, мне это больше напоминало фантастику начала 20 века, советскую в том числе, может быть зарубежную, но примерно вот такое. Потому что это же по сути жанр сериала «Иные», да, это ретро-фэнтези. Поэтому у меня какие-то такие вайбы были, там какой-нибудь «Человек-амфибия», «Собачье сердце», в конце концов, «Мастера и Маргарита», я на Мастера Маргариту там даже отсылку делала, может быть, там внимательные читатели её даже и найдут. Вот, как будто бы для меня вот это первично.
Сложно ли сочетать жанр супергероев с российской действительностью вашей книги, Саша?
Да не то, чтобы сложно. Вот, кстати, да, интересно вообще поразмышлять на эту тему, пока вы тут говорили, у меня некоторая мысль крутилась в голове по поводу того, чем может это отличаться, допустим, супергероика, не знаю, зарубежная от нашей, какая бы она ни была. Ну окей, условно назовем это так. Как будто бы сочетать несложно, потому что у нас просто немножко разный вектор. То есть если у нас сразу какой-то герой со сверхспособностями, который приходит в погрязший в чем угодно мир и начинает решать глобальные проблемы, спасать человечество, останавливать какую-то там катастрофу галактического масштаба, к примеру. У нас это как будто бы всегда борьбой маленького человека против системы, в том числе и попытка как бы снизу встать и что-то сделать. Даже если эти сверхспособности есть, они проявляются постепенно и, если помните в «Иных», есть очень важная тема того, как Аня очень долго не принимает свои способности. Она долго учится с ними обращаться, с ними жить и вообще не считать себя из-за этих своих суперспособностей какой-то там женщиной-монстром. Ну и Нойман тоже довольно сложный путь проходит, прежде чем как-то у него получается этими сверхспособностями управлять и с помощью них хоть что-то делать. И все равно он продолжает подчиняться так или иначе какой-то более глобальной системе и как-то в ней внутри функционировать. То есть он пока что не встает во главе всего мира, не объявляет себя каким-то супер защитником. Вот это вот интересно, мне кажется, что как будто у нас это всё всегда идёт от маленьких людей, которых так много в русской литературе, как будто бы вот такое движение, поэтому я не думаю, что это сложно.
Можно ли сказать, что основная тема романа это принятие себя?
Если мы будем говорить именно о романе, над которым я работала, для меня это правда одна из основных тем была. Почему-то, глядя вообще на то, как развивается героиня Аня, я подумала о том, что вот эта ее линия, она вся про это, про то, как принять себя, свою силу, выбрать только свой путь, какими бы не были желания или требования окружающих.
То есть, да, она поначалу Аня такая вся зажатая, запуганная девушка, ей манипулируют все, кто только может. И она сама пытается, как бы, скрыть свою природу, спрятать ее куда подальше, не дай бог кто узнает, не дай бог кто увидит, что она не такая как все. Пытается вписаться в эти рамки «нормального», этого советского строя и при этом она как бы позволяет управлять собой. Ей приходится пройти эту череду каких-то абьюзивных взаимоотношений, неважно с кем, с мужчинами, с родственниками, с государственной какой-то машиной, но при этом все эти взаимоотношения не ломают ее, а наоборот как-то закаляют, делают из нее сильную женщину, настоящую героиню. И то, что раньше Аня считала своей слабостью, изъяном, в итоге становится ее силой.
Вообще очень круто внутри себя ощутить вот эту силу и свою злость, ярость, свою какую-то агрессию в итоге трансформировать в что-то созидательное. Ну то есть я в этом еще и линию провела такую психологическую, вообще познакомиться со своей тенью и понять, что это твоя сила. Ну вот как-то так.
Можно ли сказать, что в книге больше от сказок и мифов, близких русскому читателю, чем супергероики? Ну, как бы про супергероев мы уже проговорили, а вот что с фольклором?
Да, действительно, в сценарии было довольно много карельского фольклора, и когда я работала над романом, я читала Калевалу, какие-то отрывки, тоже погружалась в карельскую мифологию, это было очень интересно. И само собой у меня потянулось еще плюс к этому, какие-то свои отсылки уже на русский фольклор, я об этом говорила, потому что, например, вот этих вот ребят, которые отряд М, просто мне нужно было их как-то назвать, вот, поэтому я их назвала Медведь, Волк и Лиса. Ну, как бы, я не знаю, почему. А я этого не считала.
Какой персонаж был самый сложный и сопротивляющийся? Кого было сложнее всего писать?
Аню было безумно сложно писать. Я не знаю, почему. Она главная героиня. От нее очень много всего показано ее глазами. Она очень интересный персонаж, вот именно как она развивается, но может быть именно поэтому было сложно, как будто бы, допустим, если в Катарине были какие-то, в сценарии были ну такие вот прям штрихи, которые мне помогали понять плюс-минус ее характер, но больше особенно ничего не было, я чувствовала очень свободы, поэтому я как бы там летела просто по этим фокалам. Барух тоже самое, Лихолетов я к нему не слишком эмоционально подключалась, он был тоже довольно прописанный и я с фокалом Лихолетова работала, ну вот просто как работала, вот, но почему-то Аня была давалась мне сложнее всего, потому что, с одной стороны, мне очень хотелось проникнуть в нее, как-то понять ее психологию, чтобы более достоверно передать, с другой стороны, мне казалось, когда я работала над ней, что я как будто немножечко ее переросла, а это так и есть, потому что ей там всего 20-21 год.
