Классик русской литературы о первом российском императоре
О Петре Великом — первом российском императоре и выдающемся реформаторе, который превратил отсталую страну в одну из могущественнейших европейских держав, — были написаны десятки (если не сотни) произведений. Его фигура привлекала к себе внимание многих литераторов. В разные годы среди них были Александр Пушкин, Дмитрий Мережковский, Даниил Гранин и другие. Но один из наиболее ярких и исторически точных образов Петра I вывел в своем романе советский писатель Алексей Николаевич Толстой.
| Что за Россия, заклятая страна, — когда же ты с места сдвинешься? |
| У вас каждый тянет врозь, а до государства никому дела нет, одному прибытки дороги, другому честь, иному — только чрево набить... Народа такого дикого сыскать можно разве в Африке. Ни ремеслов, ни войска, ни флота... Одно — три шкуры драть, да и те худые. |
| Сидим на великих просторах и — нищие... |
| От битья железо крепнет, человек мужает. |
| Какой была, — сонной, нищей, неповоротной, такой и лежит Россия. Какой там стыд! Стыд у богатых, у сильных... А тут непонятно, какими силами растолкать людей, продрать им глаза... Люди вы, или за тысячу лет, истеча слезами, кровью, отчаявшись в правде и счастье, — подгнили как дерево, склонившееся на мхи? Черт привел родиться царем в такой стране! |
| У нас не вор — значит, глуп, и честь — не в чести, честь только б над другими величаться. |
| Я не зол... А пожить с нашими в Москве, каждый бешеным станет... В России все нужно ломать, — все заново... А уж люди у нас упрямы! |
| Будто ногтями схватывало сердце, — так терзали раскаяние, и злоба на своих, русских, и зависть к самодовольным купцам, — распустят вольные паруса, поплывут домой в дивные страны... А ты — в московское убожество... Указ, что ли, какой-нибудь дать страшный? Перевешать, перепороть... Но кого, кого? Враг невидим, неохватим, враг — повсюду, враг — в нем самом... |
| Отцы и деды нерушимой стеной стояли вокруг царя, оберегали, чтоб пылинка али муха не села на его миропомазанное величие. Без малого как бога живого, выводили к народу в редкие дни, блюли византийское древнее великолепие... А это что? А этот что же вытворяет? С холопами, как холоп, как шпынь ненадобный, бегает по доскам, бесстыдник, — трубка во рту с мерзким зелием, еже есть табак... основу шатает. |
| Ужасом была охвачена вся страна. Старое забилось по темным углам. Кончалась византийская Русь. В мартовском ветре чудились за балтийскими побережьями призраки торговых кораблей.
|