10 августа, 2018

Ложится мгла на старые ступени: 10 цитат из романа Александра Чудакова

Русский писатель о государстве, правде и истории

Александр Чудаков (1938 — 2005) — российский филолог, литературовед и писатель, муж Мариэтты Чудаковой. Единственным его крупным художественным произведением стал автобиографический историко-философский роман «Ложится мгла на старые ступени». В 2011 году эта книга была отмечена премией «Русский Букер десятилетия».

Мы отобрали из нее 10 цитат: В этой стране, чтобы выжить, все должны были уметь делать всё. Уже в школе отец подсовывал статьи о пионерах-героях, но их Антон читать не любил: он сомневался, что никого не выдаст, если ему, как пионеру Смирнову, станут отпиливать ножовкой правую руку, и очень от этого мучился.
...Американский психоаналитик, пытаясь выяснить детские комплексы Антона, страшно удивился, узнав, что больше всего ребенок страдал от подобной мысли. И сказал, что теперь понимает разницу между своим и русским народом — по крайней мере, в середине двадцатого века.
Система построена на мифе. А миф требует единичности: один, как Бог, над всеми, ниже — идолы поменьше, но в каждой области — тоже по одному: Чапаев, Джамбул, Стаханов, Чкалов, Маяковский, Мичурин, умрет — заменим Лысенкой... Русская провинция. Что может быть тупее ее анекдотов про Пушкина, про Крылова, про композиторов: поел Мясковского, запил Чайковским, сел, образовалась могучая кучка, достал Листа... Сам дед советскую научно-популярную литературу читать не любил: пока доберешься до чего-нибудь осмысленного, занозишь всю душу, продираясь сквозь дурнолесье цитат из вождей. Ты напомнил мне случай, когда, кажется Хрущев спросил у президента Финляндии, как у них со смертностью. Тот ответил: «Пока стопроцентная». Сейчас модно писать, как молодежь, интеллигенцию принуждали бесплатно работать в колхозах и на овощебазах. Меня никто не принуждал. Я воспринимал это как праздник. Разве можно сравнивать: сидеть на обязательной лекции по истории КПСС, на нудном заседании отдела — или копать, копать? Там была ложь, а это была правда. Правда лопаты, если говорить в духе твоей ментальности, как сказал бы Юрик Ганецкий. Так вот: история не является сначала в виде трагедии, а потом — в виде фарса. А часто сразу — в виде фарса. Но этот фарс и есть одновременно трагедия. Дедова политэкономия была проста: государство грабит, присваивает все. Неясно ему было только одно: куда оно это все девает. От колхозницы Усти я и услыхал частушку про советский герб: «Хочешь жни, а хочешь куй — все равно получишь ...»

Читайте также