Заместитель руководителя Роспечати — о влиянии законодательных инициатив на российский книжный рынок, результатах программ пропаганды чтения и выставочных площадках.
На старте сезона деловой активности важно понимание, в какой точке находится отрасль, чтобы определить перспективы её дальнейшего развития. Как повлияли на рынок принятые в последнее время нормативные акты, каковы приоритеты законотворческой деятельности «отраслевого министерства», насколько эффективными были проекты Программы поддержки и развития чтения, какими будут главные книжные выставочные площадки? «УК» пригласил к разговору человека, представляющего, на наш взгляд, наиболее комплексную оценку проблем отечественного книжного рынка, — заместителя руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Владимира Григорьева.
— Владимир Викторович, традиционно в сентябре начинается новый деловой сезон. РКП уже подведены итоги работы отрасли в первом полугодии 2013 год. Как Вы оцениваете эти результаты и каковы, на Ваш взгляд, ближайшие перспективы?
— В первом полугодии нынешнего года отрасль выглядела весьма неплохо. По числу выпущенных изданий мы не только превзошли показатели первого полугодия прошлого года, но и превысили уровень аналогичного периода предкризисного 2008 г. Рискну предположить, что если осенью не случится рецессии и издатели во втором полугодии будут работать так же эффективно, как и в первом, то по итогам года у нас есть шанс не только нарастить число выпущенных изданий по отношению к 2012 г., но и приостановить темпы падения тиражей. В то же время, ситуация с продолжающимся падением продаж книжной продукции нас по-прежнему сильно тревожит, особенно наметившийся летом спад.
— Официальным стартом делового сезона фактически является Московская международная книжная ярмарка — крупнейший книжный смотр в России. Какие наиболее интересные проекты планируется осуществить на ярмарке в этом году?
— Вообще, ярмарочная программа включает в себя не только деловую часть, но также литературную, развлекательную, конкурсную и детскую. Если говорить о деловой составляющей программы, то в её рамках мы традиционно организуем мероприятия по самым актуальным проблемам отрасли. Здесь и правовое регулирование российского книгоиздания, и борьба с пиратством, и кросс-платформенные модели книги, и облачные технологии в издательском, книготорговом и библиотечном деле. Мы также обсудим пропаганду чтения и поддержку книгоиздания и книжной торговли в России и за рубежом. Приятно отметить, что всё больше мероприятий Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям проводит с ведущими отраслевыми организациями и изданиями, в том числе и с Вашим журналом.
— Не первый год ведутся дискуссии об иных форматах проведения московских ярмарок. В частности, неоднократно обсуждался переход на принципиально иной формат «Книг России», смену площадок, предлагаются иные формы позиционирования выставок по привлечению читателей. Например, Петербургский книжный салон сменил площадку и переехал в этом году в центр города, вход на выставку был бесплатным. Как результат — рекорды посещения. В каком ключе Вы видите дальнейшее развитие московских ярмарок?
— Вы, наверное, заметили, что и московские ярмарки постепенно меняются. В частности, как Вы помните, на мартовской ярмарке «Книги России», которой в этом году исполнилось 15 лет, центральным экспонентом впервые выступил не какой-то отдельный регион, а целое издательское сообщество — Альянс независимых издателей и книгораспространителей. Мы предоставили ему центральное место на ярмарке, а издатели, входящие в Альянс, привели на неё своих авторов и читателей.
Мы знаем, что большими неудобствами для посетителей «Книг России» являются её удалённость от входа на ВВЦ, а также не очень благоприятная погода, характерная для этого времени. Поэтому уже в следующем году мы проведём ярмарку на одну-две недели позже, перенесём её в один из павильонов, расположенных ближе к центральному входу ВВЦ, и также подумаем о том, чтобы вход сделать бесплатным.
Параллельно мы уже давно рассматриваем вопрос о переносе ярмарки «Книги России» в регионы. Было бы хорошо, чередуя города, в которых проводится ярмарка, по примеру наших коллег-библиотекарей ежегодно объявлять Книжную столицу России. Это могло бы и оживить книгоиздание в регионах, и способствовать повышению читательской активности за пределами Московской кольцевой автодороги. Однако пока решение данного вопроса упирается в тяжелейшую логистику, поскольку сегодня из одного региона в другой зачастую можно добраться только через Москву.
Кроме того, мы намерены серьёзно поработать над форматом и осенней ММКВЯ. Вы знаете, что многие зарубежные ярмарки чётко зонируют своё пространство, чтобы посетителям было удобно искать книги одной тематики в одном месте. Речь, прежде всего, идёт о детской и учебной литературе. До сих пор такого зонирования на ММКВЯ не было, при этом зал «А» павильона № 75 ВВЦ почему-то пользуется у участников ярмарки значительно большей популярностью, чем зал «B». В этой связи по окончании XXVI ММКВЯ мы намерены встретиться с издателями и книготорговцами, чтобы совместно выработать решение по равномерному распределению стендов на пространстве обоих залов и оптимальным образом зонировать пространство ярмарки. Первый шаг к этому уже сделан: начиная с этого года мы выделяем «детскую зону» в зале «B» павильона № 75, где будут расположены стенды детских издательств, а рядом вырастет целый детский городок.
— Очевиден тот факт, что российская книга пытается преодолеть границы, выходя на зарубежные рынки. Участие в международных проектах, «почётные гости», перекрёстные года... Как Вы объективно оцениваете эффективность этих проектов? Вы довольны результатом?
— Работу по продвижению российской книги на зарубежные книжные рынки мы ведём уже на протяжении целого ряда лет. За эти годы мы организовали полномасштабные презентации российской книги на всех ведущих книжных выставках-ярмарках мира, включая Франкфурт, Париж, Лондон, Нью-Йорк и ряд других. Благодаря этому русская книга постепенно интегрируется в мировой издательский процесс, российские авторы становятся узнаваемыми среди читателей зарубежных стран, русская литература возвращает незаслуженно утраченный статус одной из ведущих мировых литератур.
Однако сегодня наша деятельность не ограничивается лишь только организацией российских экспозиций на зарубежных книжных ярмарках. Два года назад Роспечать совместно с рядом научных, творческих и профессиональных организаций создала автономную некоммерческую организацию содействия развитию теории и практики литературного перевода «Институт перевода», главной целью которой является содействие переводу произведений российских авторов на языки народов мира и их продвижению на зарубежных книжных рынках. Одной из важнейших задач, реализуемых сегодня Институтом перевода, является реализация проекта «Русская библиотека», который будет включать переводы 100–125 произведений классической и современной русской литературы на различные языки мира. В настоящее время ведётся работа по организации выпуска «Библиотеки» в США, Китае, Польше, Франции, Германии и Испании.
Наконец, в прошлом году мы впервые награждали победителей новой и очень перспективной премии за лучший перевод произведений русской литературы на иностранные языки «Читай Россию/Read Russia». Задача премии — активизировать переводы классической и современной отечественной литературы с русского на иностранные языки путём поощрения переводчиков русской литературы и издательств, публикующих данные переводы.
Должен сказать, что, реализуя эти проекты, мы зачастую не придумываем ничего принципиально нового. Многие страны, такие как, к примеру, Германия, Великобритания, Франция, Испания, Швеция, Польша, давно уже ведут подобную работу, чем обеспечивают своё культурное присутствие в зарубежных странах. Теперь такую работу осуществляет и Россия, и это очень важно.
— Последний год был богат на законодательные инициативы, которые напрямую касались книжного дела. Среди наиболее обсуждаемых — ФЗ-436, вызвавший немало негативных отзывов, связанных с его правоприменением. До сих пор нормы закона вызывают серьёзные нарекания, не созданы экспертные советы, не выработаны механизм и критерии отнесения книг к определённой возрастной группе. При отсутствии независимой и профессиональной экспертизы кажущиеся «сомнительными» книги изымаются из распространения, при этом издательства-поставщики не получают официальных и обоснованных разъяснений. Список таких «опасных» книг расширяется, а процедура оспаривания этих субъективных решений неясна. C другой стороны, детские психологи откровенно заявляют, что невозможно относиться к чтению так, как написано в этом законе. Это не защита ребёнка, это диверсия против его развития. Планирует ли Роспечать занять более жёсткую позицию по отношению к подобного рода документам и внесению поправок по его применению?
— На мой взгляд, Вы слишком сгущаете краски. Конечно, я не могу не согласиться, что закон этот несовершенен, и что книгоиздательское сообщество от этого сегодня в определённой мере страдает. Мы предприняли ряд системных, в том числе и разъяснительных, шагов, выпустили соответствующие рекомендации по применению этого закона — они есть на сайте Федерального агентства — и договорились о взаимодействии — как с Роскомнадзором, так и с Роспотребнадзором. Сейчас мы ведём мониторинг правоприменения этого закона, и должен сказать, что пока уровень «зашкаливания» этого правоприменения мы не регистрируем. Но это не значит, что нет необходимости в дальнейшей проработке и подготовке возможных изменений в действующее законодательство. И отрадно, что удачно отрабатывает в этом направлении свой лоббистский потенциал Российский книжный союз.
— Ещё один документ, давно обсуждаемый в отрасли и вызвавший сейчас немало дискуссий, — «антипиратский закон». Принятый нормативный акт вызвал крайне негативную реакцию интернет-сообщества. Документ закрепляет правовые основания и определяет порядок ограничения доступа к информационным ресурсам, в том числе в Интернете. Концепция закона предполагает ответственность интернет-провайдеров за блокировку нелегального контента. Собственно то, о чём так давно говорили издатели. Насколько представители Роспечати участвовали в подготовке этого документа, почему в данном законе не предусмотрен издательский контент? В каком ключе ведутся консультации по этому вопросу с Минкультуры и Минкомсвязи России?
— Вопрос непростой, и ответ на него займёт несколько страниц. Если в двух словах, то законодательные инициативы по борьбе с интеллектуальным пиратством в книжной сфере мы, по договорённости, отнесли на осень. Проблема заключается в том, что в действующем законодательстве Российской Федерации не разработан термин «литературное произведение». Сейчас он имеет очень расширительное толкование, и если в таком виде этот термин зафиксировать в законодательных актах Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационных сетях, то завтра любой автор любого четверостишия или двустрочного произведения сможет забрасывать наши суды и правоприменительные органы жалобами, что будет, по меньшей мере, абсурдно. В то же время ясно, что развитие книжной индустрии требует ограничений бесплатного распространения изданий, иначе продолжится та тенденция, когда падение тиражей у издателей полностью соответствует проценту нелегальных скачиваний, идущих в свободном режиме в Интернете, что серьёзно тормозит инвестиции в электронную книгу. А без серьёзных системных инвестиций невозможно построить нормальный бизнес, который будет оплачивать как труд издателей, так и труд авторов и агрегаторов контента.
С другой стороны, нередко автор сам хочет, чтобы его произведения скачивали бесплатно, как это в своё время сделал Стивен Кинг. Или начинающему литератору это требуется в маркетинговых целях, чтобы раскрутить своё имя. Тогда почему бы и нет? Все эти нюансы необходимо учитывать. Поэтому сейчас работает группа с участием Минкомсвязи России, Роскомнадзора и Роспечати по проработке соответствующих изменений и дополнений к этому закону. Консультации по предполагаемым изменениям и дополнениям также ведутся с Министерством культуры, профильными комитетами Государственной Думы и Совета Федерации.
— Во многих европейских странах вполне действенным методом борьбы с пиратством является ответственность потребителей-читателей. Считаете ли Вы эту меру для России приемлемой?
— Нет, для России я эту меру приемлемой не считаю. К сожалению, сегодняшний уровень «законопослушания» российских пользователей Интернета никоим образом не позволит нам быстро и эффективно воздействовать на них. И если правоприменение будет направлено против простых пользователей, то завтра миллионы людей у нас станут уголовниками. Очевидно, что процесс воспитания законопослушных граждан в этой сфере займёт не один, не два, и даже не три года. Но это не значит, что этим не нужно заниматься уже сегодня. Поэтому сейчас выбран промежуточный ход. Мы будем воздействовать на агрегаторов контента, неправомерно использующих чужую интеллектуальную собственность.
При этом мы слишком долго убеждали себя, что чем больше люди будут читать, тем быстрее мы преодолеем тенденцию падения интереса к чтению. Однако по мере роста числа пользователей гаджетов, позволяющих осуществлять бесконтрольное скачивание нелицензионных текстов, создаётся реальная угроза развитию издательской индустрии.
— Ещё одна инициатива, обсуждаемая профильными ведомствами, — создание реестра авторских прав. Тезис «Государство должно знать, что охранять» является аргументом во многих дискуссиях по защите прав. Насколько такой ресурс может быть действенным для издательского контента, и кто его должен вести?
— Тезис по сути своей правильный, однако по тому, как будет создаваться реестр, кто его должен вести, обновлять и администрировать, остаётся ещё много нерешённых вопросов.
— Год назад на встрече с журналистами Вы говорили о необходимости создания легального национального ресурса для распространения книг в электронном формате и сервисной платформы для b2b-рынка. Какова актуальность такого проекта сегодня, и на каком этапе создание этого ресурса?
— Я говорил об этом из тех соображений, что в этот сегмент рынка пока не идут частные институциональные инвесторы. Если всё же постепенно, подавляя интернет-пиратство, создавать благоприятную атмосферу развития для компаний, занимающихся электронной книгой, то частные инвесторы туда придут достаточно быстро, и государство сможет оставить за собой только функцию регулятора без затрат для федерального бюджета.
— Год назад была попытка представить новую концепцию реализации Программы поддержки и развития чтения, в основе которой был следующий тезис: читать — это удобно, полезно, модно и не страшно. Ещё одно направление, которое активно обсуждалось, — создание легальных библиотек в социальных сетях (во «ВКонтакте») для подростков, рекомендательных сервисов для родителей на Facebook, читательских клубов в Сети. Какое развитие получили эти направления? Каким направлениям (этим или, возможно, другим) будет отдаваться предпочтение в дальнейшем?
— Надо понимать, что Программа поддержки и развития чтения — это не догма, это всего лишь некий каркас, на который уже «нанизываются» совершенно конкретные практические мероприятия по продвижению чтения среди различных групп населения — в зависимости от их возраста, образовательного уровня, социального статуса и т.д. В этой связи мы проводим массу всевозможных мероприятий: это и ежегодные книжные фестивали, и конкурсы, и литературные премии, и многое другое. В прошлом году мы запустили конкурс буктрейлеров, который показал очень неплохие результаты. Интенсивно развивается проект «Книги в парках», который поддерживает Московское правительство. Начинается активный процесс создания читательских клубов в регионах, а также формирования читательских групп в социальных сетях. С апреля на канале «Россия 24» выходит программа «PROчтение», которую мы намерены активно развивать. Хочу отметить, что мы находимся в постоянном поиске новых форм и методов продвижения чтения и пытаемся понять, какие из этих проектов будут эффективнее воздействовать на аудиторию. Наиболее успешным мы и будем отдавать предпочтение в дальнейшем.
— Наиболее яркий и масштабный проект поддержки чтения среди подростков — стартовавший два года назад конкурс «Живая классика». Насколько эффективным оказался этот проект, будет ли он расширяться в дальнейшем?
— Проект оказался весьма эффективным: уже в прошлом году нам удалось задействовать в нём 2 млн детей изо всех регионов нашей страны. В этом году по образу и подобию российского конкурса при поддержке МИД России, а также профильных министерств стран СНГ нами был организован Международный конкурс «Живая классика», в котором помимо российских юных чтецов приняли участие дети из стран СНГ, а также Польши и Турции. Все они после национальных отборочных туров в своих странах прибыли на международный финал в Москву, который прошёл 6 июня в День русского языка.
Нам кажется, мы нащупали правильное направление работы по продвижению чтения среди детей и подростков, и мы, конечно же, будем его развивать, причём не только географически, но и качественно. Очевидно, место проведения финала Международного конкурса «Живая классика» мы закрепим за Москвой, а финал российского национального конкурса будем проводить в регионах.
— К сожалению, кризисная ситуация наблюдается в книгораспространении. Согласно прошлогоднему исследованию, расчётный показатель обеспечения населения Москвы книжными магазинами составляет 1 на 50 тыс. чел. (при среднеевропейском 3–5 на 50 тыс. жителей), очевидна тенденция на сокращение (только в 2012 г. закрылось около 30 магазинов, многие перепрофилируются). Планируется ли предпринимать какие-либо действия в отношении поддержки книжных?
— Данные, которые Вы привели, скорее, характеризуют ситуацию по России в целом, в Москве она всё же несколько лучше. Конечно, нам бы хотелось, чтобы книжные магазины были в шаговой доступности от места проживания или работы всех россиян. Однако тенденция сокращения числа книжных магазинов наблюдается не только у нас, но и во всём мире. Например, в Нью-Йорке только за последние два года закрылись около 200 книжных магазинов. И это естественно: при таком мощном росте популярности электронной книги, особенно среди молодого поколения, книжные магазины не выдерживают конкуренции. В то же время можно говорить о новом поколении книжных магазинов, где можно приятно провести время, ощутить приятную книжную атмосферу, выпить кофе, побывать на презентации того или иного автора. Те магазины и сети, которые активно и творчески работают с читателем, с рынка не уходят.
— Некоторое время назад Вы говорили о серьёзной опасности для отечественного издательского сегмента, имея в виду приход в Россию зарубежных агрегаторов электронного контента, конкурентную войну за авторов, в которой первые неизбежно проиграют. Итак, Google уже в России, Amazon почти в России, постепенно уверенные позиции начинают занимать мобильные сервисы iOS, Android, Windows, на низком старте Kobo и Barnes&Noble. Как Вы оцениваете все эти тенденции с точки зрения отечественных игроков? Какие меры следует предпринимать и нужно ли это делать, для того, чтобы сохранить отечественный издательский рынок?
— Я не говорил, что первые неизбежно проиграют. Я говорил, что есть такая угроза. Мне всё же представляется, что в России достаточно интеллекта и достаточное количество продвинутых ИT-компаний, которые могут создать конкуренцию мировым лидерам и не позволят им так просто отобрать долю отечественного книжного рынка. История успеха «Яндекса» и OZON.ru — яркое тому подтверждение. В то же время за прошедший год наблюдаемая на рынке тенденция не изменилась, и вызов, брошенный мировыми гигантами медийным рынкам европейских стран, убеждает любого непредвзятого наблюдателя в том, что угроза, о которой мы говорим, более чем реальна.
— Пожалуй, впервые за 13 лет существования РКС организационная структура Союза претерпела столь значительные изменения. Выделены две Палаты («Образовательная среда» и «Книга»), введены новые должности в Правлении, появилось немало новых лиц, предложена иная структура органов управления Союза. На фоне многолетних и пока безуспешных обсуждений по консолидации отраслевых сообществ, почему, по Вашему мнению, действия по реструктуризации предприняты именно сейчас? Какие факторы повлияли на принятие соответствующих решений?
— РКС — общественная организация. И было бы некорректно, если бы я стал комментировать те изменения, которые они вносят в свою структуру. Мне кажется, что этот вопрос больше адресован к ним.
— Наш традиционный вопрос — Ваши предпочтения по чтению — жанрам и форматам.
— Я вообще люблю нон-фикшн, читаю много мемуаристики, а также стараюсь внимательно следить за литературным процессом. Это, прежде всего, касается отечественной и зарубежной прозы. Я традиционно хотел бы отказаться называть имена любимых авторов и названия любимых произведений, поскольку я ещё возглавляю Попечительский совет премии «Большая книга». И мне бы не хотелось, чтобы моё мнение влияло на голосование.
— Спасибо Вам за беседу!
Источник: pro-books.ru