Рейтинги
Евгений Баратынский, возможно, одна из самых недооцененных фигур в русской литературе XIX века. Поэт и переводчик, автор «Пиров» (по выражению литературоведа Александра Кушнера, на полшага опередивших «Евгения Онегина») и «Эды», а также сборника стихотворений «Сумерки», он остался в тени Жуковского, Пушкина и даже Дениса Давыдова.
Однако современники вели вокруг его творчества довольно горячие споры. Кто-то его стихотворения боготворил, кто-то считал их бездарными, но все соглашались, что он был одним из самых одаренных поэтов своего времени. Мы собрали несколько отзывов о том, как воспринимались произведения Баратынского людьми, многие из которых знали его лично.
Александр Пушкин, поэт
Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален, ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко. Гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого хотя несколько одаренного вкусом и чувством. Кроме прелестных элегий и мелких стихотворений, знаемых всеми наизусть и поминутно столь неудачно подражаемых, Баратынский написал две повести, которые в Европе доставили бы ему славу, а у нас были замечены одними знатоками. Первые, юношеские произведения Баратынского были некогда приняты с восторгом. Последние, более зрелые, более близкие к совершенству, в публике имели меньший успех. Постараемся объяснить причины.
<...> никогда не тащился по пятам увлекающего свой век гения, подбирая им оброненные колосья; он шел своею дорогой один и независим. Время ему занять степень, ему принадлежащую, и стать подле Жуковского и выше певца Пенатов и Тавриды.
Иван Киреевский, философ и литературный критик
С ними сошелся и Баратынский, и в их живительном обществе загорелась в душе его первая искра его поэтического таланта, уже приготовленного его прежнею жизнию. Так в хорошем, равно как и в дурном, сочувствие окружающих нас людей вызывает из сердца те стремления, которые без того, может быть, никогда не родились бы на свет. Общее мнение скоро соединило имя Баратынского с именами Пушкина и Дельвига, в то же время как внутреннее сродство сердечных пристрастий связало их самою искреннею дружбою, цело сохранившеюся до конца жизни всех трех.
Виссарион Белинский, литературный критик
Г-н Баратынский поэт ли? Если поэт, какое влияние имели на нашу литературу его сочинения? Какой новый элемент внесли они в нее? Какой их отличительный характер? Наконец, какое место занимают они в нашей литературе?
Несколько раз перечитывал я стихотворения г. Баратынского и вполне убедился, что поэзия только изредка и слабыми искорками блестит в них. Основной и главный элемент их составляет ум, изредка задумчиво рассуждающий о высоких человеческих предметах, почти всегда слегка скользящий по ним, но всего чаще рассыпающийся каламбурами и блещущий остротами.
Степан Дудышкин, литературный критик
В том же No «Современника» напечатано XV стихотворений Баратынского. Не можем сказать сколько именно, но большая часть из них была уже напечатана в других журналах, и «Современник» на том основании, что стихотворения эти не вошли в «Полное Собрание Сочинений» перепечатал их. Ни одно из них не отличается отделкой, но зато в большей части есть стихи, удачные и часто жгучие. Известно, что стих Баратынского тяжел, далеко неблестящ и даже часто неудачен. Только местами у него прорываются стихи, которые говорят, что он был один из умнейших и благороднейших писателей пушкинского периода. Его грусть и раздумье, за которое Пушкин назвал его «Гамлетом-Баратынским», все больше и больше сосредоточивавшиеся в нем с летами, так и проглядывает в меткости некоторых выражений, за которыми следуют совершенно-прозаические стихи.
Петр Плетнев, поэт и литературный критик
Баратынский преимущественно поэт элегический. Надобно ли смотреть на поэзию также, как смотрят на те произведения ума, которые постепенно приближаются к высшему своему совершенству? Если в учёном сочинении повторение давно известных истин показывает ничтожность писателя: должно ли по этому правилу заключить, что поэт, изображающей знакомые, испытанные чувствования, не производит ничего и не заслуживает отличного внимания? Науки суть плоды опытов, живое подобие разных возрастов человеческого смысла, Искусства же составляют одни отзывы чувственных ощущении, всегда и везде свойственных природе человека. Картины одних и тех же чувствований, как образы людей, до бесконечности могут изменяться. Тибулл и Проперций, Парни и Гёте в своих элегиях разнообразны и разнозанимательны. У каждого из них есть собственный характер, особенное составление мыслей, отличное слияние света и тени, сила и нежность красок. Баратынский показывает большую власть над своим искусством. Увлекаясь движениями сердца, он не перестаёт мыслить и каждую свою мысль умеет согревать чувством. В его элегиях не унынье, не мечтательность, но (если можно сказать) раздумье. Может быть, природа создала эту душу для веселости. Опыты жизни заставляют нас часто углубляться в самих себя. Внимание знакомит с тяжелыми тайнами человечества. Мы усиливаемся отогнать от сердца мрачные мысли, но в то же время становимся недоверчивыми к счастью. В нас примечают противоречие надежд и желании. Оно-то составляет прелестное разнообразие элегии Баратынского. Иногда близкий к слезам, он их остановит и улыбнется; за то и веселость его иногда светится сквозь слезы. Датская чувствительность и ум философа под строгою властью тонкого вкуса, составляют его главный характер.
