РейтингиТатьяну Устинову знает, пожалуй, каждый поклонник детективного жанра, ее романы распродаются, едва успев попасть на книжные прилавки, а о чувстве юмора создательницы Мани Поливановой и Алекса Шан-Гирея буквально ходят легенды. Мы поговорили с писательницей о том, как работать в соавторстве, зачем нужно читать классику и почему никогда не стоит бояться, что у вас украдут идею литературного произведения.
У вас юбилей творческой деятельности — 20 лет! Я тут в одном романе столкнулась с интересной мыслью: как только писательство становится многолетним источником заработка, ремеслом, то начинает утомлять, как всякая другая работа, и не приносит больше вдохновения, радости творчества. Согласны с этим утверждением? Или у вас по-другому?
По-другому. Если автор пишет много и каждый раз об одном и том же, как, например, Джоан Роулинг о Гарри Поттере, неудивительно, что рано или поздно персонаж этот будет ей хуже горькой редьки, и притом зарабатывает она на нем столько, что отказаться, взяться за что-то другое просто не в силах. Вот в таких ситуациях, наверное, возникает некий внутренний конфликт: герой, сюжет буквально навязли у тебя на зубах, но Голливуд ждет — и приходится работать из-под палки.
Нас Голливуд не ждет, и отказываться от миллионных гонораров нам не нужно. Я выпускаю два романа в год, и это совершенно не утомляет, потому что я не могу не писать. И, заметьте, это не фигура речи, не кокетство. Если я не тружусь над романом, значит, я печатаю какой-то материал для журнала, если я не занимаюсь статьей, я отвечаю на вопросы журналистов — и обязательно письменно. Понимаете, я со словами управляюсь лучше, когда я их вывожу на бумаге, а иначе они просто разорвут меня на кусочки.
Читайте также: 10 детективов на любой вкус 
Как придумываются персонажи? Возникают перед мысленным взором образы или подсматриваете на улице, среди знакомых?
И подсматриваю, и подслушиваю, и даже иногда подстраиваю какие-нибудь ситуации. Например, сижу в кафе, а за соседним столиком какой-нибудь интересный мне с литературной точки зрения человек, так я, чтобы понаблюдать за ним вволю, могу уронить ему под стол кольцо, залезть туда и ползать там, задирая голову, чтобы как следует его рассмотреть, а потом отправить в какую-нибудь свою книгу. Люди вообще часто производят на меня сильное впечатление.
У вас несколько книг совместно с Павлом Астаховым написаны... Для меня всегда было загадкой, как люди работают в соавторстве? Это же нужно мыслить абсолютно в унисон, читать мысли друг друга. Или я не права?
Да, отчасти действительно так. Но мы ведь с Павлом знакомы очень много лет, мне вообще кажется, что я знаю этого человека всю жизнь. Но главное в нашем деле — это работа не столько авторская, сколько редакторская. Потому что слияние нас в единое целое — это заслуга профессионалов своего дела, иначе ничего не выйдет. А так, он, например, сегодня мне прислал пятьдесят восемь голосовых сообщений, а до этого — еще шестьдесят четыре с предложениями, идеями. Для меня работа в соавторстве — это в первую очередь бесконечное общение друг с другом.
Многим начинающим авторам нередко советуют читать классику, чтобы отрабатывать авторский стиль. Вы согласны с этим? Возможно ли вообще научиться писать?
Все-таки, на мой взгляд, к этому должна быть какая-то природная склонность, дар. И вот его уже можно развить, а сформировать из ничего, наверное, нет. Должно быть какое-то счастье творчества, вас тянуть должно к листу бумаги, понимаете? А по поводу чтения классики я совершенно согласна. Я абсолютно уверена, что человек, который много читает, пишет лучше, чем человек, который не читает ничего. Но в то же время это не означает, что тот, кто не притрагивается к книгам, не может работать с текстом в принципе. Классическая литература — это некий фундамент, именно на него ты впоследствии сможешь встать, а не перепрыгивать с кочки на кочку в болоте. Человек же, малознакомый с литературой, занимается именно балансировкой на кочках.
Читайте также: 25 лучших детективов на все времена 
Что вы бы посоветовали писателям-дебютантам?
Писать, писать и еще раз писать. И еще, на мой взгляд, очень важно начинающему автору найти редактора, потому что по-настоящему дельный совет может дать только он. И этих рекомендаций нужно придерживаться. То есть если профессионал тебе говорит: «Сократите», то нужно сократить. Если «Напишите еще столько же» — сделай это, не думая о том, что ты готовый Шекспир и поправлять тебя не нужно. Многие авторы говорят, что боятся показывать рукописи кому бы то ни было, потому что их сюжет могут украсть. Но я считаю: пусть крадут, это же прекрасно, значит, вы действительно придумали что-то стоящее! Если вы настоящий писатель, у вас появится еще двести новых замыслов, если у вас украли идею — гордитесь!
А как вы в целом относитесь к современной литературе? Кого читаете сами? Кто нравится, кто вдохновляет?
Я читаю все подряд. Сейчас это «Шестидесятники» Быкова, люблю «Посмотрите на меня» Павла Басинского, могу уделить время поэзии. Читаю Веру Полозкову, только не в интернете, а сразу — сборник. Еще Владимира Набокова «Письма к Вере», начала Захара Прилепина читать, его биографию Есенина. В общем, можно перечислять до завтра.
Многие авторы уверены, что общаться с читателями совсем не обязательно — мол, они все, что хотели, уже сказали в своих книгах. А как вы относитесь к своему читателю? И вообще, какой он?
С читателями я предпочитаю контактировать на встречах в книжных магазинах, вечерах авторских, и очень это люблю. Потому что люди все разные, рассказывают какие-то необыкновенные истории, каждый свою, а для меня, как для прозаика, это настоящий кайф.
Мой читатель очень разный. Я никогда не забуду, как однажды после публикации книги «Хроника гнусных времен» я вышла из магазина «Молодая гвардия», зарядил сильнейший ливень, и мне пришлось искать такси. Как раз на моем пути стояли рядком несколько автомобилей, и в первом сидел классический, знаете, такой московский таксист, средних лет, в кожаной куртке, кепке с пуговицей. Дверь в машину была заперта, и я, обойдя ее, постучалась прямо в водительскую дверь. Стучусь и вижу: он читает мою новую книгу! И вы не поверите, он даже не поднял головы, отмахнулся рукой, не мешай, мол. Я была в таком восторге! Это один мой читатель.
Был еще парень, лет семнадцати, Сергей, попросил подписать книжку себе, а потом говорит: «Нет, ну вы ничего пишете. Только зачем вы своего героя Сергея Мерцалова убили? Убили бы еще кого-нибудь. А Сергей, он же хороший человек». И я думаю: а действительно, зачем? Сейчас вообще мой читатель очень помолодел. Так что все эти люди очень разные, единого портрета нет.
