В самом конце прошлого года, в издательстве Эксмо вышел роман нашего земляка, лауреата премии Правительства Российской Федерации в области культуры, Бунинской, Горьковской и многих других премий — Бориса Евсеева «Очевидец грядущего». Каждый год Борис Евсеев выступает перед читателями Сергиева-Посада в библиотеке им. А.С. Горловского, знакомя их со своими новыми книгами. В марте на филфаке МГУ состоится презентация и пройдёт обсуждение этого необычайно яркого и в то же время необычайно глубокого текста.
Открывается роман стремительным прологом. Мы воочию видим Тобольск 1918 года, где томится отрёкшийся от престола император Николай II. Эта сцена сразу же переносит нас в накалённую атмосферу тех лет, сообщает чёткий ритм и создаёт тревожный фон повествования, которое не отпустит читателя до последней строки... Кстати, «царская» тема выписана в романе с любовью и по-новому. Новизна в том, что современность словно бы расширяет свои рамки за счёт заново осознаваемой истории. Будущее, как утверждает автор, «не живёт» без проникновения в скрытые пласты прошлого, очищенные пропагандистских наносов и верхоглядства.
А что в самом романе? Два брата, Тихон и Корней, — или, как звали их в детстве Авель и Каин, — после пятнадцатилетней разлуки встречаются в Москве. Вскоре Каин исчезает, в его предполагаемой смерти обвиняют Авеля. Современная история поменяла братьев местами? Да нет же! Сегодняшний Авель не так прост, как его библейский соименник. Он многое знает наперёд, к тому же общается — сперва через вирусную компьютерную программу, а затем в полуснах-полуяви — со знаменитым монахом Авелем Васильевым (1757-1841), который с необыкновенной точностью предсказал даты смерти русских царей, а также предвидел множество других, уже сбывшихся, или только грядущих событий. Авель Вечный является Тихону в Суздали, где и был погребён. Монах советует написать небольшой, основанный на документах и внятных предвидениях «издательский роман», чтобы проследить одну из важных исторических линий, связывающую трёх царей: Павла I, Александра I и Николая II. Причём автор такого «издательского романа» обязан не только обнаружить связь жизни и смерти этих монархов с гибелью Империи, но и остеречь нынешних российских правителей от повторения исторических промахов и заблуждений.
Знаменитый аргентинский писатель Хорхе Луис Борхес когда-то сказал: «Литература — это управляемое сновидение». У Евсеева — по-другому. Всем текстом романа он словно утверждает: сонные виде́ния могут дать литературе не меньшую пищу, чем сама жизнь! Жизнь часто пролетает как сон. А сон — порой составляет целую жизнь. Именно такие сны-виде́ния и посещали монаха Авеля. И Евсеев их мастерски изображает...
Если суммировать впечатление от прочитанного, то «Очевидец грядущего» — это остроактуальный роман о вечных вопросах: о предательстве и верности, о чудовищной низости и внезапных просветлениях. Но в первую очередь — о даре прозорливости, который есть у всех, но которым пользоваться на благо людям могут лишь немногие.
Действие романа разворачивается в Москве, в Таганроге, на Тамани, а также на Украине, где героя внезапно настигает любовь, встретить которую, среди тамошней гражданской войны и разора он никак не предполагал. Вместе с любовью к герою возвращается отчётливое знание своего и чужого будущего, явно перекликающегося с временами прошедшими, а затем вспыхивают искорки понимания и прозорливости, которые могут привести за собой времена, о которых пророк Исайя сказал: «И в тот день глухие услышат слова книги, и прозрят из тьмы и мрака глаза слепых»...
Подлинные исторические материалы, включённые в художественный текст, придают роману особую интонационную выразительность и стилистическую отчётливость, которые свойственны истинному документализму. А этот документализм органично сливается с неповторимым авторским стилем и необычной композицией романа. Наполненный энергетикой истории-современности, «Очевидец грядущего» звучит как громадная симфония, состоящая из исторических фактов и новых смыслов бытия.
В конце романа Борис Евсеев пишет: «Наступает век прозорливости». После этих слов, хочется прозреть и читателю. Мне внутреннее устроение романа напомнило по своим очертаниям православный крест: вертикаль — автор, горизонталь герои. Мысли автора пересекаются с действиями персонажей, это будоражит читателя и заставляет вновь и вновь вчитываться в текст. При этом перекрестья судеб самих героев так естественны, что им веришь больше, чем обычным житейским рассказам о жизни. Ну, а главное «судьбы скрещенье» — в третьей части романа, где появляется красавица Марьяна, пришедшая навестить в украинском СИЗО москвича Тихона Скородумова...
Мне кажется, такого романа давно не было у нас в литературе. Я не могу сказать, что его ждали. Но точно могу сказать другое: «Всё-таки дождались!»
Варя Смирнова
Источник
Рейтинги
