Цитаты из книги Живые истории

Время — дорога в одну сторону.

Я не люблю постановочную фотографию. При наличии таланта, терпения и хорошей техники рано или поздно все равно все поставишь как надо. Есть другие фотографии — остановившие мгновение. В них помимо мастерства (а мастерство зачастую заключается в быстроте реакции — успел поймать момент) всегда присутствует что-то неуловимое, не поддающееся объяснению.

…вот что интересно — даже не важно, на каком языке он поет, — ты можешь не понимать ни слова, но про исполнителя поймешь все.

Неразделенная влюбленность — это ад. Единственный ее плюс — то, что рано или поздно она проходит. В то же время благосклонно принимать эту самую влюбленность, не испытывая ответных чувств, как-то, простите, подло. Хотя довольно часто из этого вырастают вполне благополучные семейные истории. И чаще всего держатся они на привычке, сцементированной годами. Замена счастию она.

Я не знаю другого писателя, текст которого дышал бы такой свободой. Он учил нас, затюканных совком, дышать свободой — каждой своей строкой. И вот это было — нельзя. Вся судьба его — большое чудо.

В жизни в девяноста девяти случаях из ста влюбленность — чувство одностороннее.

Идеальный художник — это идеальный глаз плюс идеальная рука. И работают они в жесткой сцепке, как единый организм. Так было всегда, когда художник рисовал. До недавнего времени. Пока не появился концепт. Он как бы не отрицает ни глаза, ни руки, но делает их не главными, не обязательными. Главное — идея. А прямая линия — вообще чушь: компьютер дает такую линию, что прямее не бывает.

Когда танцует Барышников, я понимаю, что идиот так танцевать не сможет. И дело не в мастерстве. Там что-то еще. Огромное, между прочим.

Невозможно объяснить присутствие Ангела. Довольно легко заметить его отсутствие, и тогда сразу можно объяснить все что угодно — только к Искусству наш объект уже относиться не будет, разве что к чему-то около.