Рейтинги
Мы публикуем отрывок из книги «Лучи смерти» — нового исторического детектива Николая Свечина.
20 июня 1903 года Лыкову телефонировал Зуев:
— Алексей Николаевич, ступайте немедля в министерство. Плеве требует, очень срочно!
— Нил Петрович, уже лечу.
Министр принял сыщика сразу. Он был хмур и деловит.
— Вот выписка из депеши, мне передал ее военный министр. Автор — германский морской агент барон Шиммельман. Почитайте, что пишет этот мерзавец начальству!
— Перлюстрация? — догадался Лыков. — Ну-ка...
Текст перехваченного донесения поразил его. Барон сообщал в генеральный штаб, что операция с неким Филипповым прошла успешно. Он мертв, и петербургская полиция ничего не заподозрила. Секретные исследования доктора и его рукописи выкрадены, их со дня на день доставит в Германию агент Макс.
— Шпионство с убийством русского подданного? Неслыханно! А кто этот доктор Филиппов, ваше высокопревосходительство?
— Я запросил градоначальство. Неделю назад умер доктор натуральной философии Филиппов. Скончался от удара у себя на квартире. Кстати, во время химического опыта!
— Видимо, тот самый. А полиция ничего не заподозрила и констатировала, надо полагать, смерть от естественных причин.
— Вот что, Алексей Николаевич, займитесь этим делом, — заявил Плеве.
— Вы уже занимались контршпионством. Куропаткин обещает содействие.
Они там создали наконец военную контрразведку — вот пусть и потрудится.
— А при чем тут военные, Вячеслав Константинович? Налицо уголовное преступление, мы сами с ним разберемся.
Министр покосился на коллежского советника и нехотя пояснил:
— По словам Куропаткина, этот Филиппов изобретал какое-то варварское оружие. Вот армия и засуетилась. Хотят знать, что нахимичил доктор натуральной философии.
— Понятно.
— Там вообще клубок, — продолжил Плеве. — Филиппов этот был под негласным надзором полиции как марксист.
— Ясно... Его вело столичное охранное отделение или наш департамент?
— Вот вы и разберитесь. Даю вам все полномочия дознавать это дело. Все! Жандармы, охрана, департамент обязаны отвечать на ваши вопросы и оказывать полное содействие. Соответствующая бумага уже ждет вас в приемной. Скажу больше: известием обеспокоен сам государь. Он взял происшествие на свой контроль. Революционер изобрел новое оружие, его украли германцы, а самого горе-изобретателя умертвили. Чудовищно! А потом это оружие выстрелит против нас? Ах, немчура...
— Разрешите приступать?
— Да, идите. Начинайте рыть землю немедленно. Знаю, вы это умеете. Кстати, — вдруг развеселился министр, — от военных будет помогать ваш приятель генерал Таубе. Вместе вы горы своротите, хе-хе.
Коллежский советник отправился за бумагой. Документ был сильный, Плеве использовал весьма энергичные выражения. Участие в дознании Таубе тоже понравилось сыщику. Военный министр Куропаткин, конечно, тот еще дундук, но у армии свои средства, они могут пригодиться.
Алексей Николаевич знал от приятеля, что тому удалось сдвинуть с мертвой точки свою старую идею. При управлении Второго генерал-квартирмейстера Генерального штаба в большой тайне было создано Разведочное отделение. Оно являлось внештатным и не указывалось ни в одном открытом документе. Виктор Рейнгольдович, по должности директора канцелярии Военно-ученого комитета, руководил новой секретной службой.
Перед тем как телефонировать барону, Лыков запросил в секретариате справку на загадочного ученого-социалиста Филиппова. Ему дали лист бумаги. Сведений оказалось негусто. Михаил Михайлович Филиппов, редактор журнала «Научное обозрение». Хороший журнал, семейство сыщика его выписывало! Проживал на улице Жуковского, в доме номер тридцать семь. Что еще за улица такая? Секретарь пояснил, что это новое название переименованной Малой Итальянской. Ученую степень Филиппов получил не абы где, а в Гейдельберге. Состоял под негласным надзором полиции. Постановлением Особого совещания МВД от 1 июня 1901 года ему запретили жительство в университетских городах сроком на год. Отбыл высылку в курортном финском городке Териоки и вернулся в Петербург. Умер 12 июня от паралича сердца вследствие органического сердечного порока. Похоронен 16 июня на Волковском православном кладбище.
Прочитав справку, Алексей Николаевич передумал телефонировать в Военное министерство. Виктор первым делом спросит, что полиции известно о Филиппове. Отдавать ему эту справку бессмысленно, в ней ничего нет. Между тем, если человек состоял под негласным надзором, на него заводилось дело. Бумаг там должно быть немерено, и начинать дознание надо с них.
