Рейтинги
Но как по нам — так совсем не похоже, разве что Чиж больше внимания уделяет мелким деталям, которым чаще всего нет места в детективной литературе — скорее всего, потому что возни много. Кстати, Чиж уже обошел Акунина по таинственности — мы уже давно знаем, что Борис никакой не Борис, а вовсе Григорий Чхартишвили.
А Чиж до сих пор скрывается от людей, прикрываясь фотографией своего питерского родственника. Так что мы страшно обрадовались, что у нас будет интервью с этим писателем-загадкой. Но тут нас ждал облом — беседа предполагалась по Интернету. В ней мы попытались выведать тайны литератора.
— Расскажите о ваших первых шагах в литературе. Были ли сложности с изданием первой книги или «с руками оторвали»?
— Писать я начал примерно с первого класса, когда мне выдали тетрадь в косую линеечку. В моем детстве они были. И люто я возненавидел это дело. А уж выучить азбуку было подлинной пыткой. Я ведь собирался стать космонавтом, бороздить просторы вселенной.
Так зачем мне учиться читать и писать. Но потом учителя и тоталитарная советская диктатура заставила выучить грамоту. О чем не жалею. А первую книжку про Ванзарова я принес в одно мелкое издательство, говорю: хотите гениальный детектив, равных которому не было в истории? Они поверили и схватили. Так и напечатали, нечитав. А я наглядно убедился в силе рекламы.
— Вы выбрали для себя жанр «дореволюционный детектив». Безусловно, вас сравнивают с Акуниным — кто то говорит, что вы его остроумно пародируете, кто-то, что вы — его последователь, кто-то, что вы совсем не похожи. Как вы относитесь к этому сравнению?
— Жанр не выбирают, жанр сам выбирает тебя. Кто я и что я, наверно предстоит судить литературоведам лет 100 спустя. Вот пусть они и ломают голову. Я же стараюсь, чтобы современные люди и герои оказались в милых каждому сердцу декорациях конца 19 начала 20 века.
Я не знаю что такое «ретро» или «дореволюционный» детектив. Детектив, как осетрина — не бывает второй свежести. Или его интересно читать так, что пропускаешь остановку метро, или ты читаешь другие книги. Сам видел, как люди падали с эскалатора, зачитавшись книгами Антона Чижа. Но поднимались и шли дальше, не выпуская книгу из рук.
— И все же — раздражает вас, что сравнивают с Акуниным, или же относитесь к этому спокойно?
— Любое сравнение хромает, как известно, а натянутое — на обе ноги. Пушкина с Гоголем будут сравнивать только потому, что они писали исторические повести? Только в средне-арфиметической школе средне статистический двоечник. Так зачем же увеличивать количество глупости в этом мире.Ее и так достаточно.
— Ваш главный герой Ванзаров — такой упитанный скромный молодой человек, «пухля», с большими сложностями с женским полом, вы намеренно сделали его таким, чтобы подчеркнуть его детективные способности? Ибо, если мне не изменяет память, по большей части в «герои» выводят таких либо солидных взрослых людей (Холмс, Ниро Вульф), либо молодых и резвых красавцев (тот же Фандорин, Перри Мейсон).
— Родион Ванзаров обладает удивительным взглядом, от которого не может устоять ни одна дама. Попробуйте и убедитесь. Поэтому проблем у него с дамами нет. Это у них с ним проблемы. Про толщину тоже слишком преувеличено. Родион наш мужчина в полном соку и расцвете лет, 23 годов, крепкий и прочный, как ладно стесанный бычок. А уж лихости и быстроты ему не занимать. Так что прочие господа нервно курят в сторонке, давясь отдышкой. В общем резвый малый с мозгами, развитыми классическим образованием и стариной Сократом.
— В предпоследней книге он у вас фактически умирает, а в последней мы наблюдаем за его делами, совершенными в, скажем так, начале пути. Часто такое происходит, когда автор устает от своего героя. И не собираетесь ли вы «расширить штат» новым главным персонажем?
— Разве можно избавиться или устать от своего второго я? Как бы он не устал от Антона Чижа. Родион, конечно, умирал порою, но как феникса из пепла мы ожидаем его возвращения в «Формуле преступления». Ему еще много чего надо успеть сделать.
— Меня до глубины души потрясла ваша книга «Смерть мужьям». По моему никто еще из наших писателей не забирался так глубоко в историю костюма, что не могло не вызвать восхищения. Расскажите, как вы готовились к написанию этой книги? Были ли у вас спец консультанты?
— Самое большое богатство России — это красота наших женщин. Они прекрасны и в современной моде и особо были прекрасны в длинных платья
Получалось чрезвычайно аппетитно. Так что осталось только вложить эти образы в текст. Кстати за обилие костюмов в «Смерти мужьям» меня крепко ругала мужская часть читателей. Один бессмертный критик даже выдвинул предположение, что я писал при эти куски при помощи компьютерной программы. Забавно, однако.
— Но вот эти же «шемизетки» не являются общеупотребимыми словами, их надо было откуда-то узнать! Сейчас даже женщин не найти, которые могли бы оперировать этими словами!
— Вы не поверите как просто узнать, если это хочешь. Зато меня стало радовать, что медленно но верно возвращается мода на шляпки в обыденной жизни, а не только на гламурных скачках Женщина в шляпке — совсем не то, что женщина без шляпки. В любом месте — в метро, троллейбусе или маршрутке. Она как бы сказать... становится более женщиной. И окружаю от этого светлее. Женские шляпки несут в мир добро. Я в этом уверен.
— Многие писатели со временем понимают, что хотели бы написать что-то эпическое, серьезное, вне серии. У вас такие мысли уже есть? Если да, то о чем будет эта книга?
— Во-первых, называть Антона Чижа писателем довольно забавно. Ну, литератор в лучшем случае. А что такое серьезная литература я не знаю. Она, конечно, может быть серьезной, вот кому от этого тепло или холодно, когда ее читает два человека — редактор книги и жена автора?
Мне кажется, что есть только интересная и не интересная литература. Ведь вспомните середину
— Про вас, кстати, практически ничего не известно, кроме того, что Антон Чиж — это творческий псевдоним (так по крайней мере пишут в Интернете). Будете ли вы раскрывать себя?
— Все, что пишут про меня в интернете — абсолютная ерунда. Это все выдумки. На самом деле Антон Чиж — самый таинственный писатель России. Ни одной настоящей подробности моей биографии не знает никто. Издательство попросило фотографию, но пришлось дать карточку одного доброго родственника, которая стала моим «аватаром». Так что все это покрыто глубоким слоем тайны. Никому не советую ее разгребать.
— Родственника то все достали наверное! Есть ли кстати в ваших произведениях отсылы к реально существующим людям, вас окружающим? Кстати некоторые детективщики любят в своих книгах сводить счеты со своими обидчиками. По крайней мере мне в этом признавались и Татьяна Устинова, и Дарья Донцова... Вы не выводили в книгах подобных людей?
— Родственник уже не раз пожалел, что поделился своей физиономий. Но что поделать — родных не выбирают. Сводить счеты в своих книгах? Для этого я слишком хорошо к ним отношусь. Была бы охота пачкать страницы. А вот людей, которых любишь, невольно засовываешь в текст. Начинается с какой-то черточки, а заканчивается: здрастьте, вот и мы! Не хочешь, сопротивляешься, но они все равно лезут. В конце концов я смирился. Пусть уж остаются в вечности.
— А с кого же списан Ванзаров? Не сам же по себе он получился такой колоритный?
— Ванзаров — это ядреный коктейль исторических личностей из сыскной полиции Петербурга и современного медийного персонажа чрезвычайно популярного, который об этом даже не догадывается. Но приподнимать полог тайны пока не рискнем.
— Практически во всех ваших романах женщины — умные, хитрые, часто безжалостные, хладнокровные, но при этом совершенно прекрасные внешне. Одна даже попыталась умертвить Ванзарова. Проходных «милых» персонажей что-то и не припомнить. Откуда такое отношение к женскому полу?
— Женщина — это основа и стержень нашего мира. Хотя мы живем в глубоко мужском обществе, но на самом деле все, что делается — делается ради женщины. Без нее ничего не имеет смысла. Поэтому женщина крутит нами, как ей захочется. Иногда ей приходят в голову сумасшедшие идеи, иногда гениальные, иногда они хитрят и жульничают, иногда делают пакости, но все равно остаются самыми прекрасными созданиями этого мира. И что же вы хотите об скромного аффтара?
— Обращались ли к вам уже по поводу экранизации ваших книг? И вообще, кто из наших актеров смог бы достойно воплотить на экране Ванзарова и Лебедева?
— Сейчас идут переговоры с голливудской компаний об экранизации одной из книг. Американцы проявили бешеный интерес. Добрый человек перевел книжку, она попалась на глаза продюсеру и они уцепились. Говорят: такого у нас еще не было! Это вам не скучный Пуаро. Хотя чем закончится — не знаю. Наши кино-теле деятели пока не шевелятся. Возможно скоро совсем опоздают. А сыграть Ванзарова и Лебедева — это большое испытание. Не каждому оно по плечу.
Елена Лаптева
Источник: kp.ru