Рейтинги
9 сентября 1976 года умер Мао Цзэдун. Китай смог наконец вздохнуть с облегчением. Единоличное правление «великого кормчего» дорого обошлось Поднебесной – миллионы погибших и репрессированных. Он считал себя учеником Сталина, и ему удалось превзойти своего учителя по масштабам террора. Даже те, кому удалось избежать лагеря или физических мер воздействия, пострадали психологически.
В том же 1976 году к власти пришел великий реформатор Дэн Сяопин, сам некоторое время «перевоспитывавшийся» в китайском ГУЛАГе. Началась массовая реабилитация жертв маоистского режима. Из ссылок и лагерей начали возвращаться писатели, поэты, ученые, некоторые из которых сидели аж с середины 50-ых годов!
В 1977 году были аннулированы итоги «Культурной революции». Дэн инициировал кампанию под названием «Пекинская весна». В ходе нее была разрешена открытая критика Культурной революции. Лишенные голоса и возможности высказаться вскоре получили шанс поведать всем о своем страшном опыте. И «первой ласточкой» стал рассказ «Шрамы» Лу Синьхуа, опубликованный в год начала «Пекинской весны». Это произведение отчасти и дало название целому направлению китайской литературы, пытавшейся проанализировать феномен Культурной революции. В центре его сюжета – образ бывшего хунвейбина, обманутого Культурной революцией и разочаровавшегося в навязывавшихся сверху идеалах.
Тогда же, в 1977 году, вышел рассказ «Классный руководитель» Лю Синьу. В нем речь пошла о детях, о тех психологических травмах, которые были им нанесены. Ведь их учили быть жестокими и безжалостными к «врагам Революции», травить собственных одноклассников и педагогов. Но при этом они оставались детьми. И их классный руководитель пытается им помочь.
Самыми яркими представителями литературы «ран и шрамов» являются «китайский Шаламов» Чжан Сяньлян (осужден в 1958 году, реабилитирован лишь в 1979 году) и «китайский Солженицын» Ван Мэн (посажен в 1957 году, реабилитирован в 1978 году). Судьба последнего сложилась особенно удачно – с 1986 по 1989 год он занимал пост министра культуры КНР.
Их романы, рассказы и повести рассказывают о судьбе китайской интеллигенции на фоне драматичных событий китайской истории прошлого века. Большинство произведений литературы «ран и шрамов» вышло в 80-ые годы. И вот настал 1989 год – произошли известные всем события на площади Тяньаньмэнь. Ван Мэн ушел в отставку с министерского поста. Народно-освободительная армия Китая освободила площадь от митингующих студентов. Дэн Сяопин «нажал на тормоза».
Партия нуждалась в иных произведениях. Литературу «ран и шрамов» сменила литература «дум о прошедшем» и литература «поиска корней», а за ними последовал «галлюциногенный реализм» Мо Яня – первого писателя коммунистического Китая, удостоенного Нобелевской премии по литературе в 2012 году.
Несколько слов о последнем. В армии он был кадровым политработником, Партия направила его на литературные курсы, а затем приняла в Союз китайских писателей (председателем которого он сейчас является). Это не биография предыдущего поколения китайских литераторов, прошедших лагеря и ссылки. Поколение Мо Яня было взращено Компартией и пишет ту литературу, которая нужна государству. Определенная критика в этих произведениях есть, но это скорее слабенькие полунамеки, которые не идут ни в какое сравнение с тем, что писалось в литературе «ран и шрамов».