Рейтинги
Мы публикуем отрывок из книги Джоанны Фабер и Джули Кинг «Как говорить, чтобы маленькие дети вас слушали», которая посвящена искусству общения с малышами от двух до семи лет.
***
Иногда ребенок хочет что-то, что невозможно получить. Вашим первым порывом бывает, как правило, объяснение, почему это невозможно: почему нельзя желание удовлетворить. Это рациональный подход.
И что, это вам помогает? Не особенно.
Ребенок не понимает вашей логики? Как только вы приступаете к объяснениям, он начинает рыдать и вопить?
Вы не одиноки!
Моральные страдания ребенка невозможно успокоить путем обоснованных рассуждений.
Для таких моментов существует удивительный инструмент. Дайте понарошку то, что не можете дать на самом деле.
Когда ребенок рыдает в машине, потому что вы не купили ему конфет, не стоит читать лекцию о вреде сладкого для зубов. Согласитесь с ребенком!
Конфета — это так вкусно! Вот было бы здорово — есть конфеты каждый день, и чтобы зубы никогда не болели. Что бы у нас было на завтрак? Разноцветные драже или леденцы на палочке? А что насчет обеда?
Пусть ребенок поможет вам придумать меню.
Однажды мы с тремя сыновьями возвращались домой, и мальчишки наперебой фантазировали. Они придумали, что машина сделана из сладостей, а дорога покрыта карамелью. Захотел есть, остановился, погрыз бампер или откусил кусочек тротуара — и дальше в путь.
Сара, участница наших семинаров, работает воспитателем в подготовительной группе. Также она мама семилетней Софии, пятилетней Джеки и Мии, которой только исполнилось три года. Сара поделилась воспоминаниями о тяжелом времени в ее жизни, когда только фантазии спасли ей жизнь.
История Сары: Розовый дом
Мы снимали квартиру с одной спальней, и когда появился второй ребенок, стало тесновато. Подумав, мы решили купить дом. Конечно, это было волнующее событие. Мы выскребли все деньги до дна и до последнего сомневались в правильности принятого решения.
Софию по утрам я возила в детский сад, и однажды она начала ныть: «Ненавижу новый дом!»
Я знала, что маленькие дети не любят перемен, так что для нее было вполне естественно расстраиваться из-за переезда. Но это не остановило мое раздражение. Я рявкнула, чтобы дочь перестала ныть. Потом я разразилась длинной речью о том, какой маленькой и неудобной была старая квартирка, а в новом доме у нее будет собственная спальня.
Я все говорила и говорила, пока не повернулась и не увидела, что София плачет. Это меня остановило.
— Эй, тебе и правда не нравится этот дом? Ты бы выбрала совсем другой?
— Даааа, — ответила дочь.
—А если бы ты могла выбрать, какой дом ты бы хотела? Каким бы он был?
— РОЗОВЫМ!
— Ого, розовый дом.
— Да, у него были бы розовые стены, розовая крыша и еще розовая кровать.
— А как насчет розовой травы на лужайке? — предложила я.
— Мааам, не бывает розовой травы. Но можно посадить розовые цветы.
Всю оставшуюся дорогу мы рассуждали о том, что еще в доме могло быть розовыми. Потом мы купили розовое покрывало для кровати Софии. Я привезла в детский сад счастливого ребенка вместо расстроенного и рыдающего.
На следующем семинаре Сара поделилось историей, которая произошла в ее подготовительной группе.
История Сары: Бесконечные часы
На прошлой неделе один ребенок в нашей группе отказался убирать за собой игрушки. Вместо того чтобы прочитать стандартную лекцию о порядке, я признала его чувства:
— Как неприятно, что приходится убираться, когда ты еще не закончил свою постройку.
Мальчик посмотрел на меня, и я попыталась пробудить в нем фантазию:
— Вот было бы здорово, чтобы у тебя было на сотню часов больше времени для игры.
— Ну, я бы хотел, чтобы у меня для игры было миллион биллионов часов! — сказал мальчик, а потом начал собирать кубики. Потрясающе.
История Марии: Сохраненная монетка
Бенджамин нашел мелкую монетку в парке и положил ее в карман. Потом мы поехали домой, и он захотел рассмотреть находку, однако не смог вытащить монетку из кармана, потому что был пристегнут в детском кресле. Он начал вопить. Раньше я бы сказала ему: «Все нормально, мы достанем монетку, когда приедем домой» — и это бы не помогло. Или бы я попыталась достать монетку, оставаясь за рулем, что могло закончиться аварией. Но, в этот раз я вспомнила о том, что можно дать желаемое понарошку. Я сказала:
— Как жаль! Знаешь, что бы я хотела? Я бы хотела, чтобы прямо здесь была кнопка, — и показала на приборную доску. — Бенджамин уставился на указанное место. — И если бы я нажала эту кнопку, целый поток монет полился бы сверху, — я показала на потолок салона. — Причем не только наши монетки, но и из других стран, и все они упали бы тебе на колени. У тебя было бы столько денег, что ты бы смог купить все, что пожелаешь. Что бы ты хотел купить на все эти деньги?
— Настоящего большого плюшевого медвежонка! — ответил Бенджамин.
— Очень большого? Такого большого, как ты сам?
— Дааа!
В этот момент он по-настоящему погрузился в сказку и был очень счастлив. И он был счастлив не из-за монетки, лежавшей у него в кармане, — что удивительно, если знать моего сына!
(ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ МОМЕНТ) Боритесь с желанием задавать сочувственные вопросы страдающему ребенку.
Не стоит реагировать на страдания ребенка вопросами: тебе грустно? почему ты злишься? почему ты плачешь? Даже осторожные расспросы могут вызвать у него ощущение допроса с пристрастием. Если ребенок мал, он может и не знать, что его так расстроило. Или же он не способен выразить это отчетливо, ему просто не хватит слов. Часто подобные расспросы вызывают неприятное ощущение даже у взрослого. У нас возникает чувство, что собеседник хочет оценить наши эмоции, и объяснения не всегда удовлетворяют его (О, и это все? Ты не должен из-за этого плакать!).
Если вместо вопроса сказать что-то в тему, с утвердительной интонацией, появится шанс показать, что вы принимаете чувства без какого-либо осуждения. Вовсе не обязательно докапываться до причины чувств, если вы хотите проявить сочувствие. Можете просто сказать: «Ты выглядишь грустной», «Что-то тебя расстроило». Или даже так: «Что-то случилось» (не вопрос, а утверждение). Такие фразы приглашают ребенка к разговору, если ему действительно этого хочется, но в то же время дают ему ощущение комфорта, если он не настроен говорить.
