Рейтинги
Издательство «Эксмо» готовит к выходу трилогию Наоми Новик «Смертельное образование» (Deadly Education) о школе волшебства Шоломанче (Scholomance). Главная героиня — юная ведьма Галадриэль (или Эль) — пытается выжить в ее стенах, где ученики-маги прячутся от монстров. Но Эль не обычная волшебница. Во-первых, она очень язвительна. А во-вторых, обладает темными и могущественными силами. Иногда кажется, что ей легче уничтожить цивилизацию одним заклинанием, чем убраться в комнате.
-17% Первый урок Шоломанчи (#1) 688 ₽ 826 ₽ -17% В корзину
«Первый урок Шоломанчи» выйдет на русском языке в конце марта стартовым тиражом 8 тысяч экземпляров. В российском издании трилогии будут использованы немецкие обложки. На первой книге будет золотая фольга, на форзацах — карта школы Шоломанча. Выход второй запланирован на вторую половину апреля, третьей — на конец мая.
В преддверии одной из самых ожидаемых премьер года мы публикуем интервью с Наоми Новик, знакомой российским читателям по хитам «Чаща» и «Зимнее серебро», а также с переводчицей Валентиной Сергеевой, благодаря которой история зазвучала на русском языке.
Наоми Новик, писательница
Правда ли, что учебное заведение под названием Шоломанча существовало в легендах?
Я впервые услышала легенду о Шоломанче, когда мне было 10 лет. Я нашла эту историю в библиотеке средней школы. С тех пор у меня в голове поселился невероятно яркий образ с иллюстрации, которая была в этой книге: фигуры в капюшонах в кромешной тьме. Сбоку была подпись: «Это школа магии, где у учеников не было учителей. Ответы на вопросы проступали огненными буквами на стенах, и последний ученик, закончивший эту школу, заплатил своей душой школьному учителю по имени Сатана».
Наоми Новик
Позже у своих тети и дяди я нашла роман о Дракуле. И там Ван Хельсинг говорил, что граф «посещал Шоломанчу и узнал там темные секреты». И была сноска: «Шоломанча — восточноевропейская легенда о школе в Карпатах, куда ученики отправлялись изучать темную магию. В конце обучения дьявол взял последнего из десяти выпускников в качестве платы за обучение. И он заставил этого ученика ездить на драконе и вызывать бури».
Все это захватило мое детское воображение, и название школы засело у меня в голове. Я стала думать о том, что заставляло кого-то идти в это ужасное место. Неужели магия? Но если бы все было так просто: выучил заклинание — и получил что хочешь! Но так не бывает. Я соединила эти размышления с легендой о Шоломанче. Так и появилась моя трилогия.
Чем интересна главная героиня истории?
Одна из отличительных черт Эль — ее гнев. Для меня это важно, потому что молодых женщин сейчас учат не злиться. Но у Эль есть причины для ярости, она переживает в Шоломанче кошмарный опыт. Ее способ защиты — это рассказывание историй самой себе. «Я собираюсь выбраться. Я собираюсь заключить союз с анклавом. Я собираюсь получить место в анклаве, когда закончу школу. Я собираюсь использовать свои темные силы». Она говорит себе это потому, что не видит другого способа выжить. Но чем больше времени вы проводите с ней, тем яснее видите, что это только слова.
Иллюстрация сгенерирована нейросетью Midjourney
Чтобы написать фэнтези, нужно быть мастером-исследователем. Как проходят ваши исследования?
По-разному. Когда я писала фэнтезийный цикл о драконах во времена наполеоновских войн, я изучала много исторических документов: мне было важно, чтобы читатели поверили в эту историю. Я гуглила, есть ли в Эдинбурге тротуары. Для меня была важна каждая деталь.
С романами «Чаща» и «Зимнее серебро» все было совсем иначе. Я не хотела быть привязанной к какому-то историческому месту. Польния в «Чаще» и Литвас в «Зимнем серебре» не являются реальными местами. Они существовали в моем пятилетнем сознании, их образ основан на историях, которые рассказывали мои родители, на сказках, которые читала мне моя мать, и на колыбельных, которые она пела. Я просто пыталась получить доступ к своим воспоминаниям.
Если говорить о Шоломанче, то я пыталась понять, откуда родом мои герои, подобрать им верные имена, языки, на которых они будут говорить. Заклинание для мытья пола — это не то, что можно найти в Гугле.
Сначала образ Шоломанчи был немного расплывчатым. Это была классическая школа магии, что-то вроде средневекового замка, похожего на Хогвартс. А потом один из моих бета-ридеров задал мне вопрос о том, как устроено художественное пространство, и мне пришлось разобраться в этом. И я поняла форму и масштаб. Вспомнила фотографии «Титаника», где крошечный человек стоит рядом с гигантским пропеллером, который может его перемолоть. Этот образ настолько подходил моей истории, что я буквально переписала все заново.
Иллюстрация сгенерирована нейросетью Midjourney
Как вообще можно охарактеризовать ваш писательский метод?
Это похоже на то, как будто вы стоите, смотрите на тропу, по которой хотите пойти, и говорите: «Я собираюсь взобраться на вершину этой горы, увижу ту башню, потом дойду до водопада, а затем вернусь мимо вон тех руин». Так и у меня: я знаю, куда иду, но пока не вижу всех шагов. Дорога может петлять. Я могу пройти полпути к башне, и там могут оказаться развилка и указатель к озеру. И если мне захочется, я сверну к озеру. А если путь размыт, я обойду его другой дорогой. Но даже если у меня есть точный план, я всегда пожертвую им ради реалистичности персонажей и мира. И это самая захватывающая часть писательства для меня. Чтобы сюжет имел значение, персонажи должны быть настоящими.
Валентина Сергеева, переводчица
Не могли бы вы немного рассказать про название школы Шоломанча?
Вообще легенда о Шоломанче, школе колдунов и чернокнижников, сама по себе достаточно древняя. Она якобы находилась в Трансильвании, и, согласно преданию, ее выпускником был сам Дракула. Поэтому при переводе, конечно, хотелось сохранить эту отсылку, раз писательница явно решила продолжить традицию. Северный «аналог» Шоломанчи, по легенде, находился в Исландии, и сказка про эту школу даже вошла в известный сборник «Сказки народов мира» (как мы видим, некоторые черты этой школы вполне соответствуют тому, что описано у Наоми Новик).
Какие интересные с точки зрения перевода понятия вы встречали в тексте? Как вы решили эти задачи?
Например, maleficaria — совокупное обозначение всяких злых существ и чар, которые приносят вред волшебникам и стремятся высосать из них ману. Если для англоязычного читателя корень с обозначением чего-то вредоносного, злого («mal») может быть здесь очевиден (тем более что в английском языке есть другие похожие слова, например maleficent — преступный, злонамеренный), то для русскоязычного это менее очевидно, в переводе пришлось выкручиваться. При этом темных магов, носящих название maleficers, я решила оставить как есть, отчасти по аналогии с известным киноперсонажем — Малефисентой.
Карта Шоломанчи
Еще одно интересное понятие — mundane (обыкновенные люди, не волшебники, в принципе все то, что находится за пределами магического мира). Это те, кто у Джоан Роулинг названы «маглами», — и это слово из мира «Гарри Поттера» уже само по себе вошло в язык. С mundane, конечно, так не получится, оставить их без перевода было нельзя, и они стали «заурядами» (по одному из значений слова mundane).
Кроме того, конечно, были интересны аллюзии на «Властелина колец», хотелось узнать, как они у автора «сыграют». Иногда нужно было сделать их чуть более заметными для русского читателя: например, если в оригинале мышку-фамильяра у главной героини зовут Precious («Прелесть»), то в переводе я назвала ее «Моя Прелесть», потому что эта фраза звучит гораздо более узнаваемо.
С какими еще трудностями вы столкнулись при переводе трилогии?
Например, переводить ли заклинания, данные в тексте на французском или латинском языке. А еще порой сталкиваешься с трудностями при переводе реалий, которые понятны англоязычному читателю, но в русской культуре не имеют аналогов, например названия классов — freshman, sophomore, junior и senior. Это нормальные обозначения классов в американской старшей школе (high school), однако при переводе приходится как-то выкручиваться. В принципе, это касается и других школьных реалий, той же организации учебы (специализированные предметы, семинары и т.д.). Вообще изображение школьной жизни в англоязычной литературе нередко удивляет читателей, потому что совсем не похоже на нашу привычную школу, но, с другой стороны, так интересно их с этим непохожим знакомить.
