Рассказываем о плюсах и минусах такого подхода
История вроде бы закончилась, но герой все равно остается на распутье, и куда он пойдет дальше, читателю приходится додумывать самостоятельно... Кого-то такие концовки приводят в восторг, а кого-то в ужас. Но несмотря на риск потерять часть аудитории, авторы нередко оставляют финал своего произведения открытым. Мы попытались узнать, зачем им это.
Классический конец произведения требует «поставить все точки над і». Ружья должны выстрелить, влюбленные соединиться или, на худой конец, погибнуть, а вопросы и сомнения — разрешиться. Публике такой итог дает комфорт, даже если все закончилось трагедией.
Среди русских писателей одним из первых этот порядок вещей нарушил Александр Пушкин. Поэт буквально бросил Евгения Онегина после объяснения с Татьяной: «Она ушла. Стоит Евгений, / Как будто громом поражен». Внезапное появление мужа главной героини только добавило неловкости этой ситуации. И все-таки автор остался безжалостен: «В минуту, злую для него, / Читатель, мы теперь оставим, / Надолго... навсегда».
О том, зачем Пушкин так поступил с героем, над которым работал больше десяти лет, филологи гадают до сих пор. Первое и, пожалуй, самое известное объяснение такого финала дал Виссарион Белинский:
«Мы думаем, что есть романы, которых мысль в том и заключается, что в них нет конца, потому что в самой действительности бывают события без развязки, существования без цели, существа неопределенные, никому непонятные, даже самим себе».
По мнению критика, странный финал призван подчеркнуть характер заглавного персонажа. С одной стороны, очень понятного для пушкинских современников, а с другой — крайне эксцентричного и дерзкого.
Открытые финалы служат и другим целям, например настраивают читателя на продолжение истории, как это было с «Мертвыми душами» Николая Гоголя, или обозначают переход героя в новый статус, как это сделал Сергей Аксаков в «Детских годах Багрова-внука».
Кстати, самая пронзительная повесть о детстве — «Вино из одуванчиков» Рэя Брэдбери — тоже заканчивается чем-то вроде открытого финала: засыпая, герой переходит на другой этап жизни:
«За это время нужно обдумать минувшее лето и подвести итог. А если он что-нибудь забудет — что ж, в погребе стоит вино из одуванчиков, на каждой бутылке выведено число, и в них — все дни лета, все до единого».
Современные авторы видят в открытых финала море возможностей. Так, Мария Скрипова, автор детектива «Ненадежный свидетель», считает, что концовку книги ей подсказали сами герои:
«Изначально финал должен был быть совершенно другим. Как бы странно это ни звучало от автора романа, сеттинг которого разворачивается в психиатрической больнице, но герои сами пишут свою историю. Писателю остается либо принимать, либо не принимать тот или иной расклад! Справедливости ради, я тоже не хотела раскрывать все карты».
Для Марии открытый финал — это полет воображения, в котором каждый из читателей может самостоятельно додумать судьбу героя.
«Книга — это маленькая жизнь, вернее ее маленький отрезок. Когда автор ставит в конце произведения точку, история героев не заканчивается на фразе: „И жили они долго и счастливо“. Они продолжают жить, и, если у читателя остается послевкусие и желание поразмышлять, как же в дальнейшем сложится судьба полюбившегося или, напротив, не полюбившегося героя, разве это не лучший финал?»
Софья Асташова, автор психологического триллера «Вероятно, дьявол», признается, что в рецензиях на роман она часто встречала вопросы, почему финал именно такой. Некоторые читатели хотели видеть конкретные выводы и более однозначное завершение книги.
«Редко когда в жизни мы можем провести четкую границу между какими-то этапами: вот это начало, а вот это конец. В жизни эти границы плавно переходят одна в другую, и очертить их мы можем только в ретроспективе, и то довольно условно. Например, если мы видим человека каждый день, то не замечаем, что он понемногу меняется».
Софья уверена, что борьба за перемены не заканчивается с принятием какого-то важного решения, но продолжается ежедневно. Именно об этом писательница хотела рассказать открытым финалом своего дебюта.
«Бывает, что мы ждем какого-то события и думаем, что после него наша жизнь кардинально изменится. Например, я думала, что издам книгу и жизнь повернется на 180 градусов, но книга издана, а моя жизнь мало в чем изменилась. Может быть, кто-то может в один момент проснуться знаменитым, но, по моему опыту, изменения не происходят одномоментно — это долгий путь. Я хотела отразить в книге эту присущую реальности особенность».
Иногда концовка книги, которая оставляет читателя в замешательстве, это не что иное, как ловушка. Но будем честны, попасть в нее порой очень приятно.
Совсем скоро в издательстве «Эксмо» выйдет «Индийский ноктюрн» — роман, несколько десятилетий ждавший своего перевода на русский язык. Это роуд-стори с элементами детектива, в которой безымянный главный герой отправляется в Индию, чтобы найти пропавшего друга.
Автор текста — итальянский писатель Антонио Табукки — постепенно размывает грани реального и вымышленного, а в конце и вовсе оставляет больше вопросов, чем ответов.
«Табукки — представитель постмодернистского направления в литературе, этим многое можно объяснить. Вся книга в целом читается (и была написана) не ради финала и не ради разрешения детективной составляющей. Она скорее о экзистенциальном поиске себя, о взгляде (ироничном) на Индию в глазах европейцев — что она для них? Для главного героя, например, это залы, заваленные книгами из европейских каталогов, путеводитель „Лонли пленет“ и люди, которых он встречает за время путешествия. Читать стоит ради атмосферной ночной Индии, объемной интертекстуальности, невероятных диалогов», — рассказывает редактор Людмила Иванова.
Табукки заставляет искать концовку книги в самом тексте, размышлять и давать собственные ответы на заданные им вопросы. И такое доверие автора к читателю не может не подкупать.
Открытые финалы — это шанс иначе взглянуть на структуру большого текста и по-новому построить взаимоотношения автора и читателя. А значит, чтение книг с такими концовками — это как минимум интересный опыт. Убедитесь сами, а мы дарим скидку 20% по промокоду ЖУРНАЛ на все произведения из нашей статьи.