Рассказываем, что такое жженка, варенуха и «Слеза комсомолки»
Истина, как известно, в вине, но иногда для счастья героям русской литературы требовались и напитки покрепче, причем в больших количествах! В произведениях, столь знакомых с детства, персонажи пьют почти постоянно. Рассказываем, чем именно злоупотребляли герои Пушкина, Гоголя и Булгакова, но не забываем, что алкоголь вредит здоровью.
«Но какая же была причина решиться черту на такое беззаконное дело? А вот какая: он знал, что богатый козак Чуб приглашен дьяком на кутью, где будут: голова; приехавший из архиерейской певческой родич дьяка в синем сюртуке, бравший самого низкого баса; козак Свербыгуз и еще кое-кто; где, кроме кутьи, будет варенуха, перегонная на шафран водка и много всякого съестного». Николай Гоголь «Ночь перед Рождеством»
Герои Гоголя пьют много и с удовольствием, чаще всего горилку, все остальное — вариации, но довольно занятные. Та же варенуха — напиток, настоянный на горилке с добавлением меда, груш и яблок, различных ягод и пряностей, из которых Чуб предпочитал шафран. Появилась она на Левобережной Украине в XVI столетии и, кажется, до сих пор не потеряла своей популярности. Уже в XX веке киевлянин Михаил Булгаков назвал своего героя Варенухой, видимо, за аляповатый внешний вид и желание быть всегда навеселе.
«Это водка? — слабо спросила Маргарита.
Кот подпрыгнул на стуле от обиды.
— Помилуйте, королева, — прохрипел он, — разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!» Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»
Вспомнив о Булгакове, было бы ошибкой обойти вниманием бал Сатаны, где герои благоразумно повышали градус. Шампанское, в котором купались гости, Бегемот превратил в коньяк, и дамы «с визгом и воплем» кинулись из бассейна за колонны. А после того, как об этой милой шутке забыли, знаменитый кот галантно предложил Маргарите выпить спирта. Попойка закончилась кровью барона Майгеля, которой героиня закончила свой бал.
«Их речи пьяны, взоры страшны! / Кто в сбруе весь, кто без штанов, / Пируют — в их кругу туманном / Дубовый стол и ковш на нем, / И пунш в ушате деревянном / Пылает синим огоньком». Михаил Лермонтов «Уланша»
Жженка — коктейль типа пунша — была внешне весьма эффектной альтернативой более дорогому алкоголю. Изготовлялась она из водки, фруктов и жженого (а точнее плавленого) сахара. Впервые появилась в Европе в студенческой среде и стала известна в России после войны с Наполеоном. Сварить это жутко нездоровое пойло было настолько просто, что его полюбили военные, постоянно находящиеся в походах, вот и офицер Лермонтов «пуншем» называет именно жженку. Благодаря восторженным откликам поэтов-гусаров XIX века напиток приобрел необоснованную популярность.
«Я там был, мед, пиво пил, / Да усы лишь обмочил». Александр Пушкин «Сказка о мертвой царевне»
Не путать с сытью — безвредным медом, разведенным в воде. Медовуха — напиток старинный и уважаемый, изготавливается из меда (что логично), воды и дрожжей. Когда точно он появился на Руси — не очень понятно, однако считается, что уже в XV веке оригинальный рецепт был утрачен, ушли в прошлое и ритуалы, с ним связанные. В XVII веке даже модернизированная версия медовухи была вытеснена вином, но уже столетие спустя интерес к ней возродился, а вместе с этим появилась и современная версия напитка.
«Сосед наш неуч; сумасбродит; / Он фармазон; он пьет одно / Стаканом красное вино; / Он дамам к ручке не подходит;/ Все да да нет; не скажет да-с / Иль нет-с». Александр Пушкин «Евгений Онегин»
Вино в «Евгении Онегине» едва ли не отдельный персонаж. Пушкин перечислил марки и типы вин и показал, в каком обществе и при каких обстоятельствах пили тот или иной напиток.
Удивление соседей вкусовыми пристрастиями Онегина можно трактовать двояко. Во-первых, они могли критиковать молодого человека за то, что тот предпочитает заграничное вино простой русской водке и наливкам, а во-вторых, за то, что вино он попросту не разбавляет водой, как это было принято в дворянской среде XIX века. Сам же Пушкин, в отличие от своего героя, все-таки любил добавить в шампанское сельтерскую воду.
«Пьющий просто водку сохраняет и здравый ум, и твердую память или, наоборот — теряет разом и то, и другое. А в случае со „Слезой комсомолки“ просто смешно: выпьешь ее сто грамм, этой слезы, — память твердая, а здравого ума как не бывало. Выпьешь еще сто грамм — и сам себе удивляешься: откуда взялось столько здравого ума? и куда девалась вся твердая память?» Венедикт Ерофеев «Москва — Петушки»
Давайте уже перейдем от интеллигентных и старинных напитков к чему-нибудь более современному. Вот, например, «Слеза комсомолки» по рецепту Венички Ерофеева. Название коктейля уже само по себе парадоксально и иронично: комсомольцы, как надежная смена коммунистов, плакать не имели права, что постоянно подчеркивалось в советской пропаганде. Так, в 1924 году Маяковский писал: «Если бы / выставить в музее плачущего / большевика, / весь день бы / в музее / торчали ротозеи. / Еще бы — такое / не увидишь и в века!» Но то был 1924 год, а в 1969-м, когда родилась поэма, от советского эксперимента устали, и слезы комсомольцев уже никого не удивляли.