РейтингиЕвгения Кретова, автор сборника «Дом с панорамными окнами» в рамках собственного проекта #Неформальный_разговор побеседовала с Марией Авериной, чей роман «Контур человека: мир под столом» номинирован Всероссийскую литературную премию «Национальный бестселлер» в 2020 году.
Мария, у вас много стихов, короткая проза. Скажите, «Контур человека» и переход в крупную форму дались сложно?
И да, и нет. Роман «Контур человека» родился из рассказов, зарисовок, которые я писала на протяжении девяти лет. Создалась определенная привычка. Переход в крупную форму, а именно к написанию романа стал необходим, когда я поняла, что в короткой мне вдруг стало тесно. В какой-то момент во всех этих «осколках» сами собой стали «просматриваться» сквозные линии — и сюжета, и судеб персонажей. Труднее всего было найти объединяющую идею, так сказать, угол зрения. С этим я долго мучилась. Но когда все это погрузилось в атмосферу 90-х, то все встало на свои места. И объединение материала пошло как-то само собой.
Контур человека: мир под столом Твердый переплет Есть планы продолжить в том же формате или вернетесь в малую прозу и стихи?
Посмотрим... По ходу работы роман естественно серьезно пополнился тем, чего изначально не было в рассказах — появились сквозные персонажи, развивающиеся во времени ситуации. Поэтому в «Контур человека» вошло не все, что накоплено за 9 лет. Все это ждет и, может быть, дождется своего часа... Пока не знаю. Идет процесс вызревания замысла.
А над чем сейчас работаете в поэзии?
Я вообще автор, никуда не спешащий (смеется). Роман вот 9 лет «зрел». Года два уже, как затеяла писать лирический цикл, герои которого переживают фантастически-романтическую историю. Хотя вообще о любви писать не люблю, мне ближе городская и философская лирика. Но здесь меня привлек не столько сам любовный сюжет, сколько идея попробовать закодировать в слова музыку чувств. Поэты-песенники стих «кладут» на музыку, а я хочу создать музыку слов. Вот послушайте:
«...Туманной складкой белого кашне
ложится на прохладный стылый вечер
усталость,
светом золочёных дней
уку́тывая поднебесья плечи...»
Или другое, смотрите, совсем иначе звучит:
«Деревья, разрезая тишину,
В безумье, заходились в мерной качке
Расшвыривая листья на ветру...»
Или вот:
«Ты смотришь
так спокойно,
так легко...
Во взлёте рук твоих — поэзия и нежность.
Оттенок кожи — словно молоко...
Ты — воздух,
ты — сентябрь, несущий свежесть...»
Кроме того, я продолжаю учиться. И это для меня сейчас главное. Впереди — защита диссертации, и, пока я не закончу это важнейшее для меня на сегодняшний момент дело, о чем-то другом думать не могу. Учеба для меня — не формальность, это бесконечное самосовершенствование. А иначе ты навсегда останешься автором всего одного успеха...
А какая у вас тема?
Неожиданная. Я пишу об авторе так называемого «второго-третьего плана», то есть в какой-то мере изучаю историю литературы. Капитолина Назарьева была в конце XIX века очень известной и буквально поголовно читаемой беллетристкой — то, что сегодня принято называть «массовой литературой». Естественно, что время похоронило ее многочисленные труды, в истории остались классики: Достоевский, Чехов, Лесков, Андреев — ее мощнейшие современники. Но сам феномен массовой литературы зародился именно в это время, и мне интересно понять, каковы причины такого явления. Это и есть моя тема. К тому же жизнь моя пополнилась очень свежими впечатлениями — а мы помним, что я человек любознательный! — возможность походить по рукописным отделам библиотек, например. Я съездила в ИРЛИ — в Пушкинский Дом, где помимо изучения рукописей Назарьевой познакомилась с интереснейшими людьми! Знаете, я словно иду по следам человека, который жил за сто лет до меня и, разбирая ее «каракули», прямо воочию восстанавливаю ее жизнь! Это ли не творчество?!
От коллеги-филолога как-то услышала, что глубокие знания языка мешают в литературе — текст выглядит правильно, но не «дышит». «Контур человека» написан очень легко. Вы нашли способ «отключать» филолога или мой знакомый не прав?
Все люди разные и, мне кажется, всех одной меркой мерить невозможно. Потом, не стоит забывать, писать я начала задолго до того, как пошла учиться. К моменту поступления в МГПУ у меня сложился какой-то свой тон, слог что ли — не рискну сказать, стиль. Так что приобретенные в Университете знания мне только помогали.
Поддержка знакомых — людей, которых вы видите пусть не ежедневно, но часто — для вас важна?
Конечно. Бесспорно, поддержка моих родных и особенно — бабушки, которая послужила прототипом героини романа. Это и мои товарищи по «цеху» — поэт Сергей Остров, чья критика написанного подчас была едка и язвительна, но тем самым позволяла мне сохранять некую творческую трезвость по отношению к материалу. Конечно же — Александра Николаенко, которая одной из первых оценила рукопись и стала автором иллюстраций к ней, — именно её усилиями рукопись попала в издательство. Большую поддержку мне оказала директор моего института, в котором я работаю — Галина Анатольевна Макеева и мой научный руководитель — Ирина Анатольевна Беляева — благодаря их вере в меня и мои силы роман стал возможен. Вообще, за все эти годы, пока писался роман, очень многие, знакомясь с его первоначальными вариантами, активно поощряли меня, уверяя, что из моих «почеркушек» однажды точно выйдет толк. Этим они вселяли в меня уверенность. И подчас я думаю, что, не окажись вокруг такое количество по-доброму относящихся ко мне друзей, возможно, не было бы и самого романа.
Как изменилась творческая жизнь после публикации романа?
Многие перестали здороваться (смеется)... Ну, а если серьезно, то, в общем-то — никак. Я все так же учусь и работаю, все так же пишу диссертацию и стихи... Лишь изредка в этом плотном графике мне удается вырваться либо на творческую встречу с читателями, либо на встречу с коллегами, а как правило — на презентацию чьей-нибудь новой книги. А так — все по-прежнему.
Коллеги по кафедре как отнеслись к публикации?
Знаете, вот тут мне точно грех жаловаться. И в институте, где я учусь, и в институте, где я работаю, ничего кроме поддержки от своих педагогов и коллег я не видела. Мне даже устроили встречу с читателями, студентами нашего вуза, а также организовали первое интервью. Так что в родных стенах мне комфортно, и я очень благодарна своему университету, который принимает самое активное участие в моей творческой судьбе.
Расскажите о первой встрече с читателями. Страшно было? Свое имя забывали и название книги? Чем запомнилась первая авторская встреча?
Да, было очень страшно. Имя я, правда, помнила очень хорошо, тем более, что главную героиню книги тоже зовут Маша — подсказка у меня была перед глазами (смеётся). Но страшно только первые несколько минут. Мне как-то повезло, наверное. Собравшиеся люди были очень расположены к моей книге, с большим удовольствием высказывали свое мнение и задавали вопросы, так что через совсем короткое время мне было уже не до своих страхов. Атмосфера была очень теплой, человечной, а сама встреча обернулась каким-то свободным, неформальным и очень содержательным обменом мнениями.
Вашу героиню зовут Маша... Невольно напрашивается мысль, что повесть автобиографическая. Это так? Как появился роман «Контур человека: жизнь под столом»?
При всем сходстве имени героини с моим, следует понимать, что роман принципиально не автобиографичен и почти целиком — плод вымысла. Поскольку и сама Маша, и Бабушка, и все герои романа — это собирательные образы, впитавшие в себя столько судеб, что даже страшно подумать. Имя же я оставила сознательно: Маша — это традиционное имя русских сказок, это, можно сказать, плоть от плоти Россия. Та, народившаяся новая Россия, которая сменяла «советскую», символом которой и стал образ Бабушки. Самим фактом своего рождения обязанная чуду Маша, как и в нашем фольклоре, завязывает совершенно особые отношения и с реальным, и с «потусторонним», ирреальным миром. На иконе, которая, условно говоря, даёт жизнь маленькой героине, изображена Дева Мария, культ которой важен для русской православной традиции, и это тоже важно: в какой-то мере моя маленькая героиня — это собирательный образ ребёнка, хранимого Богом. Ну, символ трудно «пересказывать»... Он сам себя множит в книге через огромное количество мотивов.
Читала в одном из ваших постов, что «Литературный клуб» вы создавали несколько лет. Должна отметить, что создать популярный паблик в сети, ориентированный на литературу, при этом не развлекательный — адски сложно. Читатель приходит в сеть преимущественно за развлечением. А тут ему про Есенина и Толстого. Что стало вашей «фишкой», которая привела читателей в паблик?
Мало кто знает, что до того, как мне пришла идея создать «Литературный Клуб», я пробовала свои силы и в самом разнообразном развлекательном контенте. Знаете, чуть даже не открыла собственный магазин в интернете (смеется). И этот опыт мне чрезвычайно пригодился, когда я после долгих мытарств окончательно поняла, что мои стихи не будут публиковаться в толстых журналах. Так мне пришла в голову идея создать свой «Литературный Клуб Марии Авериной», тогда — по сути — только свою творческую страничку. Именно там и начали публиковаться мои стихотворения и первые отрывочки-рассказики про Машу. И первая «волна» подписчиков пришла ко мне исключительно на мое собственное творчество. Но когда число читателей достигло 4 000, я поняла, что за своим читателем я... не успеваю. Не могу писать в день по одному хорошему стихотворению — подчас над стихами работаю годами. Но у сетей свое правило и надо было искать, чем поддерживать интерес к «Клубу» в моменты моих «творческих пауз». Тогда-то я и начала публиковать произведения классиков, а сейчас, когда количество подписчиков превышает 20 000, у меня появилась возможность публиковать и современных авторов, разумеется, бесплатно. Так начало складываться уникальное для сети сообщество любителей литературы и мастеров пера: тех, кто любит поэзию, и тех, кто стремится творить. На сегодняшний день каждый участник может прислать в «предложенные новости» свое произведение, и оно будет опубликовано на стене сообщества, а любой желающий может выразить мнение относительно него в комментариях.
Социальные сети имеют значение для популярности современного писателя, как считаете?
В наше время думаю, что да. И не только для приобретения популярности. Например, именно в сети я познакомилась с великолепным писателем, лауреатом «Русского Букера» и художником Александрой Николаенко, которая впоследствии стала иллюстратором моего романа и без которой он, возможно бы, не случился.
Расскажите об этом подробнее.
Мои рассказы в социальных сетях попались Саше на глаза, как она утверждает, совершенно случайно, и вскоре ее голос присоединился к голосам тех, кто настаивал на публикации этих историй. Окончательным толчком к тому, чтобы я попыталась из отдельных историй сделать хотя бы повесть, стало то, что Саша внезапно прислала мне огромную пачку иллюстраций, которые она создала из любви к героине будущей книги, как она тогда сказала. Согласитесь, что, коль скоро уже были иллюстрации, просто сам Бог велел серьезно озаботиться «слиянием» всех отдельных забавных историй в единое целое.
Современную прозу читаете? Есть любимые авторы или книги?
Практически не читаю сейчас ничего, кроме романов Капитолины Назарьевой — предмета моей диссертации. (К слову сказать, она была крайне плодовита — только романов за жизнь написала 50 штук!)
Ваше самое большое литературное открытие 2019 года — какое оно, в чем заключается?
«Серотонин» Уэльбека. Меня и в самом деле потряс совершенно неожиданный вывод автора, к которому он свел идею романа: о том, что приверженность иллюзии индивидуальных свобод напрочь разрушила наши жизни, причинив необыкновенные страдания. С этой точки зрения прочитанный и, казалось бы, уже понятый роман стал смотреться совершенно иначе. И этот «перевертыш» точки зрения оставил глубочайшее впечатление.
