Наталья Павлищева

О, Борджиа. Моя средневековая любовь. Самая знаменитая семья. Самый скандальный Папа Римский. Как я могла пропустить мимо себя такую книгу? Конечно, никак. Лукреция еще долго будет оставаться прекрасной музой для поэтов, писателей, трагиков. Она будоражила умы своих современников, но не была забыта и после смерти. Она была сестрой Чезаре Борджиа, жестокого и расчетливого мужчины, истинного воина, сменившего сутану на кирасу. Признаюсь честно, читая эту книгу, я несколько раз по Станиславскому кричала "Не верю!". Ну, вот не верю и все. Я много прочитала о семье Борджиа в разных источниках, посмотрела фильмы и сериалы. В книге использованы многие слухи и заблуждения. Думаю, они только для того, чтобы сделать сюжет ярче. Но все равно не могу назвать эту книгу лучшей о семье Борджиа. Читать далее

Павлищева работает в основном в жанре женского исторического романа a la Виктория Холт (про жизнь замечательных женщин, так сказать), но временами пишет историческую фантастику про "попаданцев" и "просто" исторические романы про выдающихся исторических деятелей (мужского пола). Это, конечно, не Валентин Пикуль и не Мика Валтасари, но читать вполне можно. Павлищева не делает каких-либо открытий (в конце концов, она не историк), но ее оценки исторических персонажей довольно любопытны. В биографии Даниила Галицкого, в частности, она справедливо указывает на сильную переоценку этого персонажа, который уже под конец жизни остался "у разбитого корыта". Хотя его называют первым русским князем, который наносил поражение татарам, на деле это совсем не так - поражение он наносил русским союзникам татар, а когда татары на него "цыкнули", то князю пришлось свою гордость спрятать. С западными рыцарями (поляками и венграми) он воевал успешно, но не прошло и столетия после его смерти, как соседи взяли реванш. А уж про "успехи" Даниила Галицкого в русских междоусобицах и говорить не хочется. Одним словом, это биография исторического персонажа, успехи которого во многом мнимы, а репутация в глазах потомков выше его реальных дел. Книга не блестящая, но вполне хорошая, крепкий литературно-ремесленный уровень. Читать далее

Наталья Павлищева определенно претендует на роль современного Валентина Пикуля. Как и он, она скорее рассказчица, чем сочинительница. Это значит, что ее книги про исторических персонажей построены по принципу «я вам расскажу, как это было на самом деле», при этом чисто художественные достоинства текста предполагаются относительно второстепенными в сравнении с установкой на достоверность. В данном случае заочное «соревнование» даже происходит на почти одной площадке: Пикуль в «Фаворите» писал про Григория Потемкина, а Павлищева в «Последней любви Екатерины» - про тех фаворитов, которые были у Екатерины после Потемкина. В некоторых аспектах Павлищева читается НЕ ХУЖЕ Пикуля. Скажем, история «случая» Ланского – не слишком умного, но в высшей степени искреннего молодого человека – стала лично для меня маленьким открытием. Но в целом, увы, нельзя дважды войти в одну воду, всё же для современного читателя подобные сюжеты уже не настолько оригинальны, как в 1980-е. Да и стиль у Пикуля был, пожалуй, более сочным. Так что звание «второго Пикуля» Павлищевой пока не грозит. Впрочем, есть у Павлищевой и вполне «пикулевские» недостатки – склонность к «патриотической» манере отбора фактов. Скажем, историю о русско-шведской войне Павлищева завершает тем, что «самоуверенный швед» позорно драпает после поражения под Выборгом. А о том, что в этой войне «под занавес» шведы смогли-таки разгромить наш флот, российскому читателю знать, ясное дело, совсем не надо… Читать далее

Гончарову многие склонны осуждать за то, что она оказалась для Пушкина всего лишь верной женой и не слишком искусной домохозяйкой, но отнюдь не единомышленником. Павлищева защищает Гончарову от нападок всяких ахматовых, полагая, что у жены Пушкина был свой крест и свой долг, который она полностью выполнила. Действительно, осуждать Гончарову за то, что она не смогла встать вровень с гением, могут лишь те, кто сам гений (как Ахматова). А Павлищева отнюдь не гений, поэтому ей по-человечески так понятно и вполне простительно, что с богатым генералом Ланским вдова Пушкина чувствовала себя счастливее, чем с бедноватым и безалаберным поэтом. Трудно требовать от людей, окружающих гения, чтобы они «дотягивались» до него. В конце концов, Пушкин сам выбрал себе именно ТАКУЮ жену, и вряд ли надо Гончарову винить за пушкинский выбор. Читать далее