Цитаты из книги Греческие боги. Рассказы Перси Джексона

Где-то с миллион страниц ранее я упоминал первую жену Зевса, титаниду Метиду. Помните ее? Вот и я не помню. Пришлось пролистать и перечитать. Метиды, Фетиды, Темиды — голова раскалываться начинает, когда пытаешься всех запомнить и не перепутать.

Тифоей бушевал себе вволю, практически не встречая сопротивления. Армия морских чудовищ и китов Посейдона попыталась его остановить, но Тифоей просто распинал их и отравил воду. Кое-кто из небесных богов пошел в атаку — духи звезд, а еще Селена, титан луны. Греки верят, что все эти шрамы и кратеры на луне остались как раз после того, как Селена повела свою колесницу в бой.

Боги резко сменили боевые кличи на: «БЕЖИМ!», «ПОМОГИТЕ!» и «МАМОЧКА!».
Все, кроме Зевса, развернулись и бросились наутек.
То была не самая светлая страница их истории. Кое-какие предания утверждают, будто они превратились в животных, желая избежать гнева гиганта. В одном из них даже говорится, что они скрылись в Египте. И будучи там, в своих животных формах, стали причиной зарождения всех этих египетских мифов о богах с головами животных.
Уж не знаю, как на это отреагируют египтяне, если учесть, что их мифы на тысячи лет старше греческих, но мы ведь говорим о греках.

Многие из вас, наверное, уже подумали: «Слушайте, так этот парень пережил глобальное наводнение, когда все остальное человечество утонуло! Звучит знакомо! Только в той истории речь шла о некоем Ное!»
Да, но в истории всех древних цивилизаций встречается похожий эпизод с потопом. Полагаю, то было по-настоящему всемирное бедствие. Разные люди вспоминали о нем по-разному. Может, Ной и Девкалион даже проплывали мимо друг друга, и Девкалион сказал жене:
— Ковчег! Всех животных по паре! Почему мы до этого не додумались?
А его жена Пирра, возможно, ответила:
— Потому что они бы не поместились в наш ящик, болван!
Но это лишь мое предположение.

— Но если не станет людей, — подала голос Гестия от очага, — кто будет тебе поклоняться, мой господин? Кто будет строить храмы и сжигать подношения?
— Придумаем что-нибудь, — отмахнулся Зевс. — В конце концов, это ведь не первая раса людей. Мы всегда сможем создать новую.
Согласно старым преданиям, формально он был прав. Людей, живших во времена Кроноса, звали золотой расой. После они предположительно все вымерли, и на их место пришла серебряная раса. Тех, что жили в первое время правления олимпийцев, прозвали бронзовой расой. Но чем все они отличались от нас? Версий много, но главное отличие в том, что они вымерли, а мы — нет… пока.

Подумайте вот о чем: Зевс был богом закона и порядка. Тот самый парень, который начинал разбрасываться молниями при первом же звоночке недовольства и который же не смог сдержать своих брачных клятв — именно он следил за тем, чтобы цари поступали мудро, советы старейшин уважали, обещания держали, а путники получали кров и пищу.
Почти то же самое, что сделать меня богом домашних заданий и хороших оценок.

Другая подружка Посейдона, Эфра, произвела на свет еще более знаменитого героя Тесея. Так что не думайте, будто все великие герои были детьми Зевса. Просто пиарщики у Зевса поактивнее.

Месяцами позже Феофана родила волшебного барана Крия, чья шерсть почему-то была золотой.
В итоге с Крия таки содрали его шкуру, которая стала известна как золотое руно, а это значит, что у меня в родственниках есть коврик из овечьей шерсти.

Нереиды были благодарны Посейдону за то, что тот отстоял их честь. Может, в этом и заключался его план. Одними мыслями, что ты крут, внимание пятидесяти красоток не завоюешь.

до появления Аида решение о твоей загробной жизни принималось еще до твоей смерти.
Как это работало? Слабо представляю. По всей видимости, коллегия из трех живых присяжных устраивала тебе мощное собеседование незадолго до смерти и выносила вердикт, чего ты заслуживаешь: Поля наказаний, Элизиум или Поля асфоделей. И не спрашивайте меня, откуда этим судьям было знать, что ты вскоре умрешь. Может, они действовали по наитию. Может, им сообщали о том боги. А может, присяжные кричали на первого попавшегося прохожего: «Эй, ты! А ну быстро сюда! Твоя очередь окочуриться!»

— Добрый день, — Танатос сверился с блокнотом. — У меня доставка на имя Сизифа — одна мучительная смерть под роспись. Вы Сизиф?
Сизиф попытался скрыть накатившую на него панику.
— Э-э… Да, это я! Заходите! Сейчас, я только найду ручку…
Танатос наклонился, так как проход был для него явно низковат, а Сизиф схватил первый попавшийся под руку тяжелый предмет — то оказался каменный пестик, которым он толок муку, — и ударил им бога смерти по голове.
Танатос свалился без чувств. Сизиф связал его, сунул в рот кляп и затолкал под кровать. Когда миссис Сизиф вернулась домой, она спросила:
— А что это за огромное черное крыло торчит у нас из-под кровати?
Сизиф рассказал, что случилось. Его жену услышанное не обрадовало.
— У нас обоих будут неприятности! — сказала она. — Тебе следовало умереть по-хорошему.
— Я тоже тебя люблю, — пробормотал Сизиф. — Все будет в порядке. Вот увидишь.
Не вышло. Без Танатоса люди перестали умирать. Поначалу никто и не думал возмущаться. Если тебе полагалось умереть, но этого не происходило, с чего жаловаться?
Затем между двумя греческими городами...

Когда Аид встал у штурвала, он оглянулся и сказал:
— Ну нет! Так дело не пойдет!
И отправился на Олимп, где объяснил ситуацию Зевсу. Необходимость спрашивать одобрения Зевса немного раздражала Аида, но он понимал: любые значительные изменения в вопросах посмертной жизни должны быть согласованы с Главным Боссом тем более, когда речь идет о людях. Боги относились к людям как к совместному имуществу.
Зевс выслушал его и в задумчивости нахмурился.
— И что ты предлагаешь?
— Ну, — начал Аид, — мы можем сохранить коллегию из трех присяжных, но…
— Устроим голосование аудитории! — выдвинул свою идею Зевс. — А в конце каждого сезона будем выбирать Звезду Элизиума из тех смертных, кто наберет большинство голосов!
— Э-э нет, — возразил Аид. — Лично я думал о том, чтобы присяжные были душами умерших, а не живыми людьми. И каждую душу смертного будет ждать суд, как только она окажется в Царстве Мертвых.
— То есть… Никакого соревнования? Хм, жаль…

Аид побежал к Полям асфоделей, где его ждала Левка.
— Ну и? — спросила океанида. — Ты украл меня и притащил сюда. Что ты намерен со мной делать?
— Понимаешь, у нас ничего не получится, — ответил Аид. — Жена не одобряет.
— Удивительно, — буркнула Левка. — Тогда отвези меня домой!
— Не могу, — вздохнул Аид. — Персефона хочет твоей смерти.
Левка побледнела еще сильнее.
— Но… но это неправильно! Это ты меня украл!
— Все в порядке! — заверил ее Аид. — У меня есть идея. Вместо того чтобы убивать тебя, я превращу тебя во что-нибудь другое — например, в растение. Так ты будешь жить вечно, и я всегда смогу тебя вспоминать.
— Это ужасная идея!
— Может, в дерево? — предложил Аид.
— Нет!
— Высокое, стройное, белое дерево, — решил Аид, — что будет столь же прекрасно, как и ты.
— Я…
ПУФ!
Левка стала первым в мире тополем, и Аид обнял его ствол.
— Спасибо, что ты поняла меня! Я всегда буду тебя помнить!

Аид также способствовал распространению среди смертных на поверхности слуха, что им лучше всерьез отнестись к похоронным обрядам, иначе их не впустят в Царство Мертвых. Так что, когда ты умирал, твоя семья должна была сделать подношения богам, достойно похоронить тебя и поместить тебе под язык монету, чтобы ты смог расплатиться с Хароном. Не окажись у тебя монеты — и ты будешь обречен вечно блуждать в мире смертных в качестве призрака, а это бесперспективное и скучное занятие.
Как Аид пустил этот слух среди смертных? У него была целая армия чернокрылых мерзких созданий, называемых онейры или даймоны сна, они прилетали к смертным, пока те спали, и награждали их видениями или кошмарами.
Вам никогда не приходилось резко просыпаться от ощущения, что вы падаете? Это проделки онейров. Скорее всего, они подхватили вас, а затем сбросили с высоты, просто из природной вредности. В следующий раз смело бейте кулаком по полу и кричите:
— Аид, скажи своим тупым даймонам угомониться!

Но даже если тебе удавалось пересечь Стикс, ты оказывался в Эребе, в котором царил полнейший хаос. Вообще-то призраки должны были делиться на разные группы, согласно тому, как хорошо они вели себя при жизни. Последние негодяи отправлялись на Поля наказаний, где их ждали особые пытки до скончания веков. Если же ты был хорошим, то путь твой лежал в Элизиум, своего рода Рай, Лас-Вегас и Диснейленд в одном флаконе. А тем душам, которые при жизни не сделали ничего особенно плохого или хорошего, а просто просуществовали положенный им срок (что касалось большинства людей), была уготована вечность на Полях асфоделей, которые сами по себе были местечком неплохим, вот только чудовищно, до разжижения мозгов скучным.

Четвертая река была моей самой нелюбимой: Лета, река забвения. (У меня за плечами неприятный опыт амнезии. Длинная история.) Так вот, Лета выглядела совершенно безобидной. Почти везде она напоминала спокойную речушку, несущую свои молочно-белые воды по каменистому руслу, а от ее тихого журчания твои веки начинали слипаться. Можно было подумать, что перейти ее труда не составит. Но мой вам совет: даже не думайте.
Одна лишь капля из Леты сотрет вашу краткосрочную память. Вы не вспомните ничего, что пережили за прошедшую неделю. А глоток или погружение в эти воды уничтожит все ваши воспоминания напрочь. Вы не сможете вспомнить ни как вас зовут, ни откуда вы, ни даже тот факт, что «Нью-Йорк Янкиз» куда лучше «Бостон Ред Сокс». Скажите же, жуть берет?
Но для некоторых душ мертвых Лета была настоящим благословением. На ее берегах вечно толпились призраки, спешащие глотнуть из реки и забыть о прошлой жизни, ведь нельзя тосковать о том, чего не помнишь. Некоторым душам даже было позволено воскресать — то есть вновь рождаться в мире смертных для новой жизни. И если ты соглашался на это, ты...

Вторая река — Флегетон, река огня. Ее бурные воды несутся по расщелинам Царства Мертвых подобно стремительному потоку горящего бензина, прорубающему себе путь сквозь черные вулканические породы, освещая все вокруг кроваво-красным заревом и наполняя воздух дымом и ядовитыми испарениями, пока наконец он огненным водопадом не направится в самую бездну Тартара, что-то вроде подвала под подвалом.
Так что, да… когда Аид поворачивал кран с горячей водой в душе, ему в лицо било огненным Флегетоном. Неудивительно, что этот парень всегда был в плохом настроении.
Самое удивительное, что вода Флегетона не убивает, даже если ты смертный. Да, она обжигает, подобно радиоактивному чили, вымоченному в кислоте, так что вам захочется умереть, но река была создана как раз для того, чтобы поддерживать в своих жертвах жизнь, чтобы те могли страдать вечно — ура! Многие проклятые души были обречены до скончания веков плавать в ней или стоять, погруженными в ее воды по шею.
Согласно некоторым преданиям, Флегетон со временем сжигал твои грехи и отпускал тебя восвояси, если, конечно, ты на самом деле...

Пятой рекой Царства Мертвых был Стикс, река ненависти. Определенно самая известная река, но при этом любое ее упоминание уничтожало на корню даже возможность притока туристов: «Ну что, детишки, поехали на весенние каникулы к реке ненависти? — Ура!»
Стикс протекал в самых глубоких и темных местах подземного мира. В некоторых преданиях утверждается, что эту реку сотворила титанида вод Тефида, а соленые источники со дна океана наполнили ее русло.
Стикс огибал Эреб подобно защитному рву, так что, желая попасть в Царство Мертвых, вам поневоле приходилось его пересекать. (По другой версии, необходимо было пересечь Ахерон, но раз Стикс был ответвлением Ахерона, думаю, оба варианта правильны.)
Эта река была темной и неторопливой и всегда скрыта вонючим туманом, а ее воды разъедали плоть смертных. Смешайте серную кислоту со сточными водами, плесните немного жидкой ненависти, и вы получите Стикс.

Река номер три, Ахерон, была рекой боли. Что-что, в ней было больно? Правильно, возьмите с полки пирожок. Ахерон брал начало на поверхности, неподалеку от храма мертвых в Эпире. Может, поэтому многие призраки оказались унесены течением и наполнили реку своей болью и страданиями. Ахерон какое-то время тек по земле, а затем уходил вглубь и попадал в Эреб. Там он разливался и принимал подобие темного, скрытого испариной болота, причиняющего жуткую боль любому, кто оказался достаточно невезучим, чтобы коснуться его вод или хотя бы услышать его течение. Дальше Ахерон разветвлялся на две речки поменьше — Кокитос и Стикс, — которые текли в противоположных направлениях, пока обе не изливались в Тартар.

Как бы то ни было, одним прекрасным днем Харон сообразил, что на другом конце скопилась уйма душ, желающих добраться до Эреба, и тогда Харон построил лодку и занялся переправой людей через Стикс.
Не за бесплатно, разумеется. Он принимал золото, серебро и почти все основные кредитки. А раз порядки в Царстве Мертвых никак не регулировались, Харон сам назначал цену за свои услуги. Если ты ему нравился, он мог перевезти тебя за пару монет. Но если нет, он мог потребовать целое состояние. А если уж тебе так не повезло оказаться похороненным без денег — ну что ж! Ты был вынужден бродить по смертному берегу Стикса вечность. Кое-кто из умерших даже отправлялся назад, на поверхность, где привидением начинал донимать живущих.