Во время чтения «Трех сестер» Чехова у некоторых людей возникает вопрос, почему сестры не пошли на вокзал в их городке и не купили билеты в Москву, о которой мечтают и говорят в течение всей пьесы. На это можно ответить, что образный мир пьесы таков, что Москва в нем – недостижимая цель, объект воспоминаний, то место, куда никогда не попасть, вне зависимости от того, близко или далеко находится вокзал, и есть ли оттуда поезда в Москву. Этим постоянным присутствием «города» как объекта, о котором говорят, на который ориентируются, куда мечтают уехать и где почти никто не бывал, роман «Поселок на реке Оредеж» Анаит Григорян схож с пьесой Чехова. В нем героини Катя и Лена Комаровы живут в поселке на реке Оредеж и мечтают уехать в город.
Для жителей юга Ленинградской области эта удаленность города, невозможность туда попасть может показаться такой же неестественной, как и невозможность попасть в Москву в «Трех сестрах» – ну чего стоит сесть на электричку и поехать, ведь это совсем близко. Но чтобы полностью погрузиться в мир «Поселка», нужно забыть, что город в целом территориально доступен, и что электричка – это обычное средство попадания туда. Для сестер Кати и Лены Комаровых мир города – это далекий, во многом чуждый им, но тайно зовущий к себе мир фантазий, и не только потому, что они еще маленькие и не могут сами купить билет, или остаться жить в городе – для другой героини романа, Олеси Ивановны (а она здесь –выросшая, никуда не уехавшая Ленка) он так же далек, как и для двух девочек.
Поэтому весь мир романа – это именно Поселок на реке Оредеж. Погружение в его реальность глазами девочек – это в первую очередь то, за что хочется посоветовать прочитать этот роман. Здесь будут и животные, и птицы, и травы, и грязь, и холод реки, и жара июля, и ночные залезания в окно, и порезы, боль и удары – все это переживаешь вместе с героинями, бонусом получая возможность посмотреть на этот мир и глазами Олеси Ивановны, и доброй попадьи Татьяны, и ее мужа, священника Сергия, и даже сравнивающего «странный» поселок со своей удобной квартирой городского мальчика Костика.
Также очень любопытны в романе отношения с историческим временем. Конечно же, самое важное в «Поселке» – это время человеческой судьбы, стремление девочек выстроить или хотя бы сносно пережить, снести свою судьбу. Историческое время проступает через мифологизированные воспоминания о партизанах и войне, о красных и священнике Алексее, о предшественнике отца Сергия отце Александре, а также – в упоминаниях собираемых Ленкой Комаровой вкладышей от жвачек Love is и Тurbo. Только по ним, этим вожделенным вкладышам (кто их не собирал в начале 90-х), мы и можем определить, что мы в 90-х – это очень интересный ход, делающий поселок еще более удаленным от того, что происходит в это время в постсоветской России. Потому что пока страна стремительно меняется, в поселке, по сути, все остается прежним. Из стремительно меняющейся потребительской корзины тех лет до поселка не доходит почти ничего (водка, пряники и печенья не в счет, они – еще из советских времен), кроме ярких вкладышей от «жувачек». От этого его связь со всеми предыдущими временами, с жизнью «так, как было» не обрывается, как для России тех лет, а, кажется, только укрепляется. Не доезжает сюда ни доктор, ни даже медсестра (имеющаяся женщина-фельдшер прописывает только парацетамол). Зато есть священник – и отец Сергий и его бездетная жена Татьяна, по сути, являются ангелами-хранителями, врачевателями, утешителями этого поселка и этих людей.
Что больше всего привлекает в романе – его безоценочность, доброта, внимание к каждому человеку и даже каждому животному. Как будто и нам, читателям, дается возможность посмотреть на поселок глазами Татьяны или Сергея, принимающих и понимающих всех, кто здесь живет. Пожалуй, в этом всеприятии есть и некоторая слабость текста – он как будто не дает возможности составить для себя какую-то внутреннюю моральную матрицу, выделить главных и второстепенных, плохих и хороших. Также, пожалуй, отмечу сознательную бессюжетность текста, отказ автора создавать единую историю с началом и концом – в нем есть маленькие небольшие сюжетики, но они так не связываются в единый сюжет, оставляя читателю импрессионистскую, мозаичную картину жизни поселка. В результате уносим мы с собой некую безысходность, помноженную на гуманизм авторского взгляда. И с нею тоже можно не согласиться – ведь в 1990-е судьбы людей могли резко поменяться, много дорог было открыто, и далеко не все юные жизни заканчивались магазином у станции в поселке на реке Оредеж и вокзалом, с которого не уедешь в город. Но яркое эмоциональное ощущение, цельный образ, подпитанный вытканными автором разнообразными картинками и удивительно чистым, многослойным, сложным языком романа, от «Поселка на реке Оредеж» остается. И ради этого послевкусия стоит перенестись в подробно выстроенный, пахнущий, кричащий, хлюпающий грязью, согретый летним солнцем и продуваемый осенними ветрами мир, созданный Анаит Григорян в ее романе.