Послушайте!

Трудно среди наших поэтов найти человека с такой сложной судьбой, какая досталась Маяковскому. С одной стороны, Маяковский – один из создателей, а скорее даже – конструкторов современного русского языка, в особенности современного стиха и рифмы. Маяковский – изобретатель знаменитой «лесенки». И в то же время Маяковский – это поэт, пострадавший от советской власти.

В современную школьную программу Маяковский перешел из школьной программы СССР. И так получается, что нам нередко по старой памяти преподносят главным образом советского Маяковского. Поэта, угрожающего буржуям «последним днем» и преподносящего юному поколению суровые уроки про то, что такое хорошо и что такое плохо. Поэта громогласного. Поэта бескомпромиссного. Но – поэта однополярного.

Советская власть принесла Маяковскому настоящий успех и признание. Но она же проделала с ним скверную шутку, монополизировав его для современников и в определенной степени, для потомков. Даже сейчас, спустя более чем двадцать лет после распада СССР, в глазах многих Маяковский оказался не просто прикован  к бесславно обрушившемуся советскому знамени. Он долго воспринимался не как самобытный поэт, а скорее как некое явление советской эпохи. И это было очень печально.

Сегодня нам очень полезно отмыть портрет Маяковского от полинявших шаблонов советской эпохи, чтобы, наконец, увидеть за ними Маяковского–футуриста. Да, в тот период, в сравнении с советским, он сделал не так много. Но теперь настал его час.

Для человека истинно думающего тот - дореволюционный -  Маяковский сегодня не просто не устарел. Он необходим. Он – «бесценных слов транжира и мот», необходим во времена, когда русское слово заждалось своего умелого расточителя. Он – мастер эпатажа в лучшем и забытом смысле этого слова.

Не верите? А вы попробуйте представить. Только не переносите его в сегодняшний день механически. Представьте себе его родившимся сегодня. Вот он меряет решительными шагами московские или питерские улицы. Он окидывает толпы насмешливым взглядом. Он появляется всюду – вечно свободный, вечно одинокий пешеход. Вот он лавирует между стоящими в пробках машинами. А вот он сидит на парковых скамейках, величественный и вместе с тем неприкаянный, и, не обращая ни на кого внимания, барабанит по клавиатуре ноутбука, создавая «Адище города», «Теплое слово кое-каким порокам», а может быть и «Внимательное отношение к взяточникам». Он приходит на светские тусовки лишь для того, чтобы бросить «Вам» притихшей толпе. Перед его острым языком трепещут все литераторы и критики…

Был бы такой человек современен? Были бы у него поклонники? Пошли бы они за ним?..

Это не Маяковский неактуален. Это наоборот – наше время, увы, не приросло Маяковским. Перечитывая все, что он создал до революции, мы видим, что местами устарели декорации, но никак не суть, и тем более – не та мощная энергия, что заложена в этих строках.

Вот как обошлась с поэтом жизнь… Маяковский – не диссидент. Не испытал того, чему подверглись, например, Пастернак или Ахматова. И тем не менее, с позиций сегодняшнего дня он видится в печальном списке жертв политической идеи. Мы не можем, конечно, судить о причинах его самоубийства, и тем более утверждать, что большевизм погубил его в прямом смысле этого слова. В конце концов, однажды Маяковский добровольно «зачистил себя под Ленина». Но то, что в нем был убит футурист – бесспорно. И впоследствии созданный в СССР трафаретный портрет трибуна губил Маяковского–футуриста и губит его сегодня, по крайней мере, для тех, кто не привык к самостоятельным выводам.

Что мы можем сделать? Давайте просто непредвзято читать Маяковского. Своего Маяковского.