РейтингиМалика Атей (Бадамбаева) — казахстанская писательница, финалист премии «Лицей». Публиковалась в СМИ с 15 лет, позже работала главным редактором журнала MINI и сайтов о моде. Сегодня издается в журнале Harper’s BAZAAR. В своей книге «Я никогда не», которая и принесла ей премию, Малика подняла вопрос независимости женщины в патриархальном обществе.
О том, как принимают ее творчество российские читатели, можно ли сделать книгу одновременно глубокой и увлекательной и почему литературные штампы — это зло, с Маликой Атей поговорила Евгения Кретова в рамках проекта #Неформальный разговор.
Я никогда не Мягкая обложка
В одном из своих интервью вы сказали, что проблема нынешнего поколения в том, что «Мы слишком поздно съезжаем от своих родителей и у нас кошмарные мужчины». Это связано с традициями родителей или инфантильностью молодежи?
Круг не имеет начала. Это и выученная беспомощность, и страх оставить родителей, и уровень жизни. Современное поколение не инфантильное. Оно тревожное.
Российское общество тоже во многом патриархально, но так ли сильно, как в Средней Азии?
Я могу по-разному трактовать восприятие «Я никогда» читателями из России. Мне часто пишут, что ассоциируют себя с героями книги, что история Коры им очень близка. Значит ли это, что патриархат в наших странах одинаково силен? Может быть. А может, дело в универсальности книги, общечеловеческих вопросах, которые поднимаются в ней. Но так или иначе, отношение к женщине в наших странах пока оставляет желать лучшего.
Вы стали финалистом премии «Лицей» имени Пушкина. Как считаете, вам это помогло найти своего читателя?
Да, конечно. И издателя тоже.
«Мы наш, мы новый мир построим» — давно известный лозунг. Поколение, которое разрушило старый мир до основания, чтобы выстроить на его руинах новый, ушло с исторической арены не так давно. И сегодня их деяния стали поводом для сожалений, стыдливых оговорок и очередного витка «я никогда не». Все повторяется и мы ничему не учимся? Или нашему поколению действительно нужны кардинальные изменения и нам до такой степени душно в прежних границах?
Если мы находимся в контексте романа, то мы говорим о вопросах социальных, не о политике. Я получила неплохое образование в сфере политических наук, но никогда не работала по специальности и не люблю затрагивать эти темы — отчасти потому, что сейчас все стали доморощенными политологами и историками. И это просто глупо, потому что если нырнуть в наше с вами общее прошлое, останется только обняться и плакать.
Как думаете, желание изменить уклад — это равнозначно победе западных ценностей над восточными? Или компромисс возможен?
Между демократией и Западом не стоит знак равенства, как он не стоит между несвободой и Востоком. В Алабаме запретили аборты даже в случае изнасилования или инцеста — решение принято старыми белыми мужчинами-республиканцами в западной стране. Это борьба гуманизма с жестокостью, здравого смысла с невежеством, а не противопоставление западных и восточных ценностей.
Сегодня основной тренд (в кино, литературе, политике) — сильная женщина. Нет ощущения, что это становится новой традицией, подлежащей разрушению, новым штампом? Как вы вообще относитесь к штампам в литературе?
Людей в массе ведь не раздражает и не смущает образ сильного мужчины? Он кажется естественным. И образ самостоятельной, самодостаточной женщины должен войти в менталитет настолько прочно, чтобы не возникало этого вопроса.
Когда-то я проглотила 500-страничного «Крестного отца», а сейчас не буду ни перечитывать, ни пересматривать — даже в вымышленной истории больше невозможно принимать те роли, которые там отведены женщине. Что касается штампов, мне кажется, это вопрос умелости их использования. Допустим, Дамблдор вплоть до пятой части — это довольно стереотипный наставник и стереотипный волшебник. Но после мы не просто узнаем, что он совершал ужасные ошибки в молодости, последствия которых никогда не исчезнут, — на наших глазах он продолжает их совершать вплоть до самой смерти.
Крестный отец Твердый переплет
Чего ждет современный читатель? Судя по противоречивым отзывам, с одной стороны, читатель хочет сложного, многоуровневого сюжета, но с другой — развлечения и простоты.
Почти все современные люди страдают синдромом дефицита внимания в той или иной степени и не могут долго на чем-то фокусироваться. Это нельзя игнорировать. Удивительным образом, когда ты это учитываешь, ты даешь себе шанс на создание произведения, которое может перебороть эту утраченную способность к концентрации. И человек читает твою книгу запоем, не замечая, что уже несколько часов не проверял телефон.
Насчет противоречия — мне кажется, нет никакого конфликта в многоуровневости повествования и легкости его восприятия читателем. Это вполне сочетающиеся параметры. Но едва ли можно написать классную книгу, пытаясь понравиться всем. Противоречивые отзывы возникают вследствие непохожих ожиданий и вкусов разных читателей, и чем ярче произведение, тем более полярные реакции оно получит.
Как вы относитесь к критике? Выработали свои секреты, как не срываться в депрессию после несправедливого отзыва?
Зачастую критика говорит об авторе отзыва больше, чем о предмете обсуждения. Она бывает поверхностной и пристрастной, и в этом случае она не оставляет большого следа. Критики, которая бы меня больно ранила, я пока, к счастью, не встречала. Может, потому что одновременно со шквалом негатива я постоянно получаю прекрасные отзывы и рецензии, и они дают уверенность.
Если какие-то слова о вашей книге действительно неприятны, попробуйте представить человека, который вам их написал. Это, скорее всего, поможет.
Вы пишете для Harper’s BAZAAR, ведете свой блог в инстаграм, пишете книги. Как вы организовываете свою работу?
Вы знаете, ничто не влияет на мою работу так хорошо, как прогулки или небольшие занятия спортом. Когда-то я читала о режиме Мураками — работа, потом бассейн или пробежка. И мне кажется, он прав.
Еще у меня есть правило: я не пишу в Инстаграм на ту же тему, которой занимаюсь в новой рукописи.
Ваш идеальный рабочий день — какой он?
Он находится в веренице хороших дней. Я просыпаюсь утром в хорошем настроении и самочувствии, меня ждут только приятные дела. Вчера я остановилась на интересном моменте в рукописи и сегодня примерно знаю, как продолжить. Я нашла подходящую песню, и она стоит на повторе.
О чем сегодня мечтаете?
Наверное, о благополучном окончании пандемии.
