Рейтинги
Премьера сериала «Король и Шут» всколыхнула волну ностальгии по временам, когда «Лесник», «Кукла колдуна» и «Прыгну со скалы» были новинками радиоэфира и штурмовали вершины чартов. Сегодня песни Михаила Горшенева и Андрея Князева, на которых выросло не одно поколение россиян, попадает в тренды ТикТока. А созданный ими фантастический мир, вдохновленный старыми сказками и классикой хоррора, находит отражение в современном фэнтези.
Мы спросили у редакторов «Эксмо», писателей и блогеров о книгах, вызывающих ассоциации с творчеством «Короля и Шута», и собрали список, который немедленно хочется прочитать.
Дмитрий Шепелев, бренд-менеджер отдела фантастики
Я бы выбрал не одну, а сразу три книги. Во-первых, « Настоящие сказки братьев Гримм». Кажется, тут даже пояснять ничего не надо — многие хиты Князя и Горшка прямо продолжают традиции этих сказок. При этом вокруг немецких братьев-фольклористов в масскульте сложились почти те же стереотипы, что и вокруг «Короля и Шута». Одна часть публики уверена, что их творения — не более, чем детские побасенки. Другая же, начитавшись в Сети поверхностных статей и постов, наоборот, верит, что в немецких сказках все залито кровью и усыпано детскими костями. Правда же, как водится, посередине.
Да, европейский фольклор суров, и в записанных братьями историях действительно кто-то регулярно «умирает страшною смертию» (эта цитата частенько встречается в сборнике). Но и жизнь у крестьян веками была не сахар — то чума, то неурожай, то охота на ведьм. Поди выдумай чего повеселее. Вот и приходится родителям Ганзеля и Гретель отправлять детей на погибель, а сестрам Золушки кромсать себе пятки, лишь бы влезть в заветную туфельку и заполучить принца.
Но при этом далеко не в каждой сказке царят мрак и безысходность. Есть среди них и просто поучительные, и даже веселые. Чего только стоит история про парня, который хотел страху научиться, а в результате сам случайно распугал всю окрестную нечисть. Сюжет будто прямиком из хоррор-комедии в духе «Битлджуса» или, опять же, ранних альбомов «Короля и Шута».
Во-вторых, «Дом Ночи» Дмитрия Колодана. Андрей Князев, один из вокалистов и автор большинства песен «Короля и Шута», рассказывал, что изначально центральным образом своего творчества (помимо, собственно, шута) видел живое дерево, которое стоит посреди леса, населенного всякими диковинными существами, и рассказывает всем желающим свои сказки (его можно видеть на обложке альбома «Будь как дома, путник...»).
Вот именно в таком лесу (или очень похожем) и живет Ива, главная героиня романа «Дом Ночи» Дмитрия Колодана. Девочку приютила шестирукая Матушка Ночи — то ли языческое божество, то ли дочь самой Смерти, то ли что-то еще. В мрачноватой, но уютной обители вместе с ними делит крышу дюжина колоритных персонажей: дряхлый профессор Сикорский, любящий перечитывать в газете собственный некролог, Доброзлая Повариха, способная обращаться в свирепое чудище, жуткий на вид, но безобидный монстр-угольщик и прочие существа, чье происхождение покрыто тайной. А в темной чаще блуждают зловещий людоед, именующий себя Настоящим Джентльменом, и хтонический Первозверь. Юная Ива спасает одних, спасается от других, а по ходу пытается отыскать свое место в этом странном мире. В общем, материала хватило бы на целый диск «Короля и Шута», а то и на несколько.
Третья книга — это «Мгла над Инсмутом» Говарда Лавкрафта. Было бы странно не вспомнить произведение, которое напрямую вдохновило «Король и Шут» на написание одного из хитов — песни «Дагон» с альбома «Тень клоуна». Правда, тут есть казус — называется трек как один рассказ Лавкрафта, а пересказывается другой. Точнее, не рассказ, а повесть — «Мгла над Инсмутом» (она же «Тень над Инсмутом» или же «Морок над Инсмутом»). Но оставим это на совести Князя.
За самим писателем, впрочем, тоже немало грехов. Сегодня его полагается ругать за вопиющую ксенофобию, притом вполне оправданно. В той же «Мгле...» без труда считывается открытое отвращение Лавкрафта к межрасовым бракам. И хотя в произведении жители прибрежного городка вступают в союз с мерзкими амфибиями, из писем и заметок автора становится ясно, что вместо тех можно мысленно подставить любой народ, чей цвет кожи хоть на тон отличается от бледно-розового. Но если закрыть на это глаза, останется превосходный образчик хоррора, способного пробрать до костей даже через сто лет после написания.
Лавкрафт — мастер саспенса. Его слог, словно прибрежный туман, обволакивает читателя и гипнотизирует, как бой барабанов безумных культистов. И в «Мгле...», и в других произведениях его главным инструментом выступает недосказанность. Самое страшное он обрисовывает пунктиром, а доделывает ужасную картину ваша фантазия.
Анастасия, книжный блогер @anaswon
Мой отец слушает «Король и Шут», поэтому у меня еще с детства любовь к их музыке. Но самое веселое, что меня манила песня «Мертвый анархист» именно из-за мелодии и перехода с куплета в припев. Как будто тебя зовут вместе с этими героями за собой. Когда меня спросили, какая песня и книга ассоциируются друг с другом, то почему-то эта песня сразу подкинула мне «Мару и Морок». А чем герой песни в длинном плаще не таинственный Морок, который несет за собой кучу тайн?
Джек Гельб, писательница
«Короля и Шута» я люблю давно, еще с детства. Я была еще школьницей, и помню, как ребята во дворе удивленно-завидно на меня смотрели и спрашивали: а как же меня мама отпустила на концерт? И я радостно отвечала, что мы всей семьей-то и ходили.
До сих пор с теплотой вспоминаю, как я гуляла по лесу под эти песни, не сказать, что придумывала свои будущие книги, но фантазии очень даже было где разгуляться. В том числе благодаря этим песням я стала тем, кто я сейчас.
Одна из моих любимых песен — «Хозяин леса» — стала идеальным ядром для персонажа моей книги «Проклятье Жеводана».
Анастасия Резниченко, редактор «Журнала „Эксмо“»
Как человек, чьи школьные годы прошли под аккомпанемент «Нашего радио», я хорошо знаю все хиты группы «Король и Шут». Еще до того, как я плотно познакомилась с творчеством Терри Пратчетта, обложки книг про Плоский мир в оформлении Джоша Кирби стали прочно ассоциироваться с их музыкой. И я даже была удивлена, когда выяснила, что Пратчетт немного из другой оперы.
В прошлом месяце я добралась до романа «Пятый элефант», в котором Сэм Ваймс и другие стражники отправляются с дипломатической миссией в Убервальд, параллельно расследуя загадочное убийство и исчезновение исторической буханки гномьего хлеба. Эта выдуманная страна Плоского мира, заселенная вампирами, оборотнями, гномами и горячо любимыми мною игорями, воскресила в памяти песню «Лесник», которая играла в моей голове в особо напряженные моменты этой истории, связанные с вервольфами.
Евгения Сафонова, редактор, критик, автор романов
Нежно люблю «Короля и Шута», а потому под «Куклу колдуна» и «Марионетки» писала сразу две свои книги: «Кукольную королеву» и «Риджийский гамбит». В обеих книгах мои любимые герои — кукловоды-манипуляторы, которые плетут паутину интриг и решают судьбы королевств, оставаясь в тени. Так что эти песни служили мне прекрасным источником вдохновения и «саундтреком» к историям.
Халимат Текеева, главный редактор «Журнала „Эксмо“»
Одно время я много общалась с инспекторами заповедников, с лесными пожарными-добровольцами и со специалистами по экологическому законодательству. Так что у меня особенно теплые чувства к песне «Лесник». Впрочем, и сами защитники природы с теплом и иронией относятся к строкам «что нет среди животных у старика врагов, что нравится ему подкармливать волков».
А песня про мага, который случайно оживил толпы трупов, напоминает мне открывающую сцену из замечательной книги Уны Харт «Когда запоют мертвецы». Да и в каком-то смысле Эйрик Магнуссон тот еще анархист! И если вы не читали этот увлекательный, глубокий, нежный и жестокий роман о любви, что сильнее смерти, и предназначении, что сильнее любви, то я вам его очень рекомендую!
