Классик американской литературы о любви, смысле жизни и возможностях
Синклер Льюис (1885 — 1951) — американский писатель, ставший первым в Соединенных Штатах лауреатом Нобелевской премии по литературе. Он начинал свою карьеру как журналист и, подобно О. Генри и Шервуду Андерсону, хорошо изучил быт и нравы провинциальной Америки. Льюис выступил как автор типичных для начала XX века произведений об упорном и предприимчивом одиночке, выходце из самых низов. Идею его романа купил сам Джек Лондон, находившийся под конец жизни в глубоком творческом кризисе.
Героев своих первых произведений Синклер Льюис примирял с действительностью, например, отправляя их в мир спорта, где все играют по правилам и где побеждает лучший из лучших. Но спорт не есть жизнь. И лучшие не всегда оказываются на пьедестале... Уже в романе «Работа» (1917) автор отходит от романтического желания примирить мечты и реальность, рассказывая о женщине, которая добивается своего положения благодаря адскому многолетнему труду, показав тем самым изнанку американской мечты.
Писатель разочаровался в менталитете своих сограждан, резко выступил против ограниченности и нетерпимости провинциальных жителей Соединенных Штатов. Наиболее известные произведения зрелого и позднего периода его творчества: «Главная улица», «Бэббит», «У нас это невозможно». В 1925 году он при содействии ученого Поля де Крюи написал роман «Эроусмит», в котором повествуется о реальном состоянии американской науки тех лет.
Также Синклер Льюис прославился как мастер социальной прозы. Он оказал сильное влияние на всю американскую литературу XX века. Даже в произведениях таких современных авторов, как Филип Рот или Джонатан Франзен, видны отсылки к его романам и рассказам.
| Никогда не переведутся люди, которые — как бы хорошо им ни жилось — вечно жалуются и вечно завидуют своим соседям, умеющим одеваться так, что и дешевые костюмы кажутся дорогими, соседям, способным влюбляться, танцевать и хорошо переваривать пищу. «У нас это невозможно» |
| Он полагал, что ураганы, наводнения, засухи, молнии и москиты сохранятся так же, как искони живущее в человеке стремление к убийству, которое может заявить о себе даже в самом лучшем из граждан, когда, например, его возлюбленная идет танцевать с другим мужчиной. «У нас это невозможно» |
| Я же всегда мечтал укрыться в башне из слоновой кости — или пусть хоть целлулоидной, под слоновую кость,- чтобы прочитать все, что мне за всю жизнь не удалось прочесть. «У нас это невозможно» |
| Человек чувствует себя королем до тех пор, пока ему есть на кого смотреть сверху вниз. «У нас это невозможно» |
| ... Он был вынужден с болью признать, что ни один нормальный человек не может долго выносить трагедию другого человека и что дружеское сочувствие в один прекрасный день неминуемо сменяется раздражением. «У нас это невозможно» |
| Запретная любовь похожа на карточный долг: она требует большей щепетильности, чем законный долг супружества. Не потому ли, что ее нельзя взыскать судебным порядком? «Главная улица» |
| На вашем месте я стремилась бы к самому высокому, а там было бы видно, на чем остановиться, что делать: рисовать платья, строить храмы или утюжить брюки. Что за беда, если вам придется вернуться? По крайней мере вы что-то увидите! Не робейте перед жизнью. Идите вперед! Вы молоды, холосты. Дерзайте! «Главная улица» |
| Вся его вера сводилась к тому, что есть какое-то Высшее Существо, которое пыталось создать нас совершенными, но, по всей вероятности, потерпело неудачу. «Бэббит» |
| Чрезвычайным событием явилось перекладывание всех вещей из карманов коричневого костюма в карманы серого. К своим вещам Бэббит относился серьезно. Он видел в них вечные ценности, такие же, как бейсбол или республиканская партия. «Бэббит» |
| Он напряжённо думал. Ему пришло в голову, что, может быть, вся его деятельная жизнь, к которой он привык, идёт впустую; что и рай, каким его изображает достопочтенный доктор Джон Дженнисон Дрю, и нереален, и достаточно скучен; что делать деньги — сомнительное удовольствие, что вряд ли стоит растить детей только для того, чтобы они потом сами растили детей, а те, в свою очередь, растили своих детей. К чему всё это? Что ему, в сущности, нужно? «Бэббит» |
| Брак как-то связывает людей. Его нелегко порвать, даже когда следовало бы. «Главная улица» |
| ... ее отец однажды сказал серьезной десятилетней девочке Кэрол: «Милая моя, только дурак не ценит красивого переплета книги, но дважды дурак тот, кто в книге интересуется только переплетом». «Главная улица» |
| Она удивлялась самообману миллионов женщин, которые всю жизнь до самой смерти уверяют себя, будто глупая хозяйственная суета доставляет им удовольствие. «Главная улица» |
| Она боролась со своей раздражительностью, зная, что стоит поверить, что тебя не любят, и тебя вправду не будут любить. «Главная улица» |
| У очень немногих хватает храбрости быть приличными эгоистами — не отвечать на письма и отстаивать свое право на работу. «Эроусмит» |