Чем сложнее задача, тем больше оснований сейчас же приступить к ней
Писательница и композитор, уроженка ирландского Корка Этель Лилиан Войнич (1864 — 1960), поддавшись романтическим мечтам о загадочной стране, два года провела в России в семье Веневитиновых, вышла замуж за польско-литовского революционера Михаила Войнича и до конца жизни переводила произведения славянских авторов. Для англоязычных читателей она открыла Николая Гоголя, Михаила Лермонтова, Федора Достоевского, Михаила Салтыкова-Щедрина, Тараса Шевченко, а также перевела письма гениального польского композитора Фридерика Шопена, но прославилась на весь мир собственным романом «Овод», опубликованным в 1897 году.
В образе главного героя Артура Бертона угадываются черты знаменитых итальянских патриотов Джузеппе Гарибальди и Джузеппе Мадзини, однако не последнюю роль в создании характера «Овода» сыграло и то впечатление, которое когда-то произвел на Войнич русский писатель Сергей Кравчинский.
За свою долгую жизнь она написала лишь пять романов. В России (а позже и в СССР) они пользовались необыкновенной популярностью. Да и сейчас интерес к ее творчеству не угасает.
| А уж если врать, так врать забавно. «Овод» |
| Настанет день, когда вы тоже полюбите что-нибудь слишком сильно, и тогда — помоги вам бог! «Сними обувь твою» |
| — Да побудьте же серьезным хоть пять минут! Ведь дело идет о жизни и смерти. |
| Чем сложнее задача, тем больше оснований сейчас же приступить к ней. «Овод» |
| Наверно, бог просто потихоньку протащит всех грешников на небеса, когда ангелы отвернутся, а потом сделает вид, что и сам не понимает, как это они туда пролезли. «Сними обувь твою» |
| Мы не имеем права умирать только потому, что это кажется нам наилучшим выходом. «Овод» |
| Вы, такая отзывчивая, жалеете тело в дурацкой одежде с колокольчиками, а подумали ли вы когда-нибудь о несчастной душе, у которой нет даже этих пестрых тряпок, чтобы прикрыть свою страшную наготу? «Овод» |
| Жизнь повсюду одинакова: грязь, мерзость, постыдные тайны, тёмные закоулки! Но жизнь есть жизнь — и надо брать от неё всё, что можно. «Овод» |
| Если уж ты всю жизнь носила маску, придется и умереть в маске. Эта по крайней мере тебе к лицу... и ты носила ее не без изящества. «Сними обувь твою» |
| ...Разве мы вообще можем кого бы то ни было осуждать? Мне кажется все мы так страшно мало понимаем. «Сними обувь твою» |
| Есть вещи, которые можно только думать, а сказать нельзя. Никому. Но написать можно, это совсем другое... «Сними обувь твою» |
| Я могу лишь восхищаться вашим постоянством и сожалеть о вашем неразумии. «Сними обувь твою» |
| Что было — смерти. Будущее — мне. «Овод» |
| Тот, кто подслушивает, ничего хорошего о себе не услышит. «Прерванная дружба» |
| Я боюсь не ада! Ад — это детская игрушка. Меня страшит темнота внутренняя, там нет ни плача, ни скрежета зубовного, а только тишина... мёртвая тишина. «Овод»
|