Рассказываем о книге, собравшей главные награды в области фантастики и фэнтези
В издательстве fanzon выходит роман «Вавилон. Сокрытая история» Ребекки Куанг. В сентябре прошлого года эта книга вошла в топ-лист The New York Times, а летом 2023-го она была отмечена премиями «Небьюла» и «Локус».
Разбираемся, почему мрачная история о британском империализме и любви к переводам может быть интересна русскоязычным читателям.
Лондон 30-х годов XIX столетия. Британская империя на пике своего экономического и политического величия — и все благодаря серебру и магии языков. Заколдованные серебряные пластины используются в медицине, для очищения водопровода, ускорения и безопасности транспорта, а также в качестве грозного оружия.
В этот странный магический и деловой Лондон попадает китайский мальчик, которого берет под опеку профессор перевода Ловелл. Опекун настаивает, чтобы ребенок взял себе английское имя, и он нарекает себя Робином Свифтом.
«Автор разработала любопытную магическую систему и ловко увязала ее с экономикой и политикой империи. Герои ярко и профессионально описаны, психологически достоверны, что в фэнтези бывает не часто», — рассказывает редактор отдела фантастики Григорий Батанов.
Задача Робина — изучить суть языков, поступить в Вавилон — престижный Королевский институт переводов Оксфордского университета — и подчинить себе наречия других народов, чтобы использовать их для укрепления короны и пополнения запасов серебра. Но главному герою не под силу забыть свои корни, и он не может допустить, чтобы его родина была уничтожена ради амбиций англичан.
Ребекка Куанг рассказывает нам увлекательную и неожиданную историю борьбы с мощными и, казалось бы, несокрушимыми соперниками.
«Еще дебютная трилогия Ребекки Куанг продемонстрировала ее нешуточный талант. „Вавилон“, завоевавший еще более широкое признание, доказывает, что первый успех молодой писательницы не был случайным — более того, она стремительно развивается и готова пробовать в своем творчестве новые темы и направления. Это книга уже не просто перспективного автора, а состоявшейся звезды».
Дмитрий Злотницкий, PR-менеджер направления фантастики
Персонажи Куанг — люди совершенно непохожие как внутренне, так и внешне. Они же — носители разных культур и мировоззрений. Робин Свифт — полукровка, родился в Кантоне (Гуанчжоу) и знаком с бытом китайских моряков и рыбаков. Его сосед по комнате — Рамиз Рафи Мурза (для друзей — просто Рами), индийский мусульманин, чувствующий себя неуютно в протестантском мире. Летиция Прайс (Летти) — дочь британского адмирала с немецкими корнями, а Виктория Дегрейв — гаитянская студентка, выросшая во Франции. На страницах романа встречаются шотландцы и ирландцы, представители самых разных темнокожих народов и, конечно, «белые» чопорные англичане. И именно это делает текст романа и мир в нем завораживающе прекрасным.
«Это удивительное, многогранное повествование, в котором у каждого персонажа есть своя личная боль, и она связана с его местом в мире Оксфорда. Проблемы расизма, гендерного и классового неравенства тут обыграны в мимолетных диалогах, тонко, но остро. Проблемы выбора красной линией проведены через весь сюжет. Является ли перевод актом проявления империализма?»
Ксения Хан, писательница
Куанг мастерски показывает, как даже в рамках одной страны и одной национальности может скрываться масса нюансов.
«Ужасно раздражает, когда все приравнивают Индию к индуизму. Будто правление мусульман — какое-то отклонение, Великие Моголы — просто захватчики и подлинные традиции — это санскрит и Упанишады. <...> Но ведь ты даже не знаешь значения этих слов, правда?»
«Вавилон. Сокрытая история», Ребекка Куанг
Борьба с ксенофобией и первенством западной культуры красной нитью пронизывает роман Куанг, и тем не менее автор с большой любовью пишет об улицах Лондона — «сердце империи», а также об оксфордских зданиях. Редактор русскоязычной версии «Вавилона» Григорий Батанов отмечает, что, в отличие от «Маковых войн», в этой книге преобладает западный колорит.
Куанг рассказывает мрачную историю, но мир британской бытовой культуры делает этот рассказ менее жестким и намного более уютным. Возможно, потому, что писательница вложила сюда свои теплые чувства и эмоции.
«Я попыталась описать жизнь викторианского Оксфорда как можно правдивее, в соответствии с историческими летописями, и вводить выдуманные элементы, только когда это необходимо для сюжета. <...> Мое любимое кафе „Кладовые и сад“ не существовало до 2003 года, но я провела в нем столько времени (и съела столько сдобных булочек), что я не могла лишить Робина и компанию этого удовольствия».
«Вавилон. Сокрытая история», Ребекка Куанг
Герои Куанг коротают время в пабах, кафе и библиотеках, бродят по старинным городам, читают только что отпечатанные газеты и старые засаленные книги. Все вместе это напоминает мир «Гарри Поттера». Но, возможно, чуть более взрослый и сложный.
«Вавилон Ребекки Куанг — несомненно, один из идеальных образцов дарк-академии. В этой книге собраны каноничные тропы этого жанра: кропотливо и с любовью воссозданный Оксфорд начала XIX века, университетские будни со своими законами, написанные правила, этикет и классовое разделение, правящее в обществе того времени».
Ксения Хан, писательница
Как уже было замечено, Куанг в своей книге разработала необычную магическую систему, где все завязано на слове и его переводе на другой язык. Волшебство здесь — не просто заклинание, использующее несуществующие слова, это поиск лингвистических корней и подлинных смыслов. Именно поэтому в романе так много отступлений в сторону языкознания:
«Происхождение английского слова „гнев“, anger, тесно связано с физическими страданиями. Оно берет начало в древнеисландском слове angr, означающем „недуг“, которое произошло от древнеанглийского enge, что значит „болезненное жесткое состояние“, а оно в свою очередь произошло от латинского angor — „удушье, страдание, боль“. Гнев — это удушье. Гнев лишает сил».
«Вавилон. Сокрытая история», Ребекка Куанг
Под пером Куанг язык становится по-настоящему волшебным и гораздо более интересным, чем любая вымышленная магия.
«Для меня самым удивительным в романе были многообразные рассуждения о языке, символизме и магии слов. Да, в книге есть фэнтези-элемент, но для меня он отходит на второй план после разговоров о переводах, языках, религии, политике и истории. В слогане к книге давалась цитата: „Перевод — это всегда акт насилия“. Теперь я понимаю, насколько она точная и жестокая».
Ксения Хан, писательница