РейтингиМарина Крамер — одна из самых читаемых российских писательниц, на ее счету более сорока криминальных романов, каждый из которых становится настоящим событием для поклонников жанра. И это неудивительно, ведь большинство сюжетов Крамер основаны на реальных событиях. Мастер остросюжетной литературы уверена: внимательность автора, умение общаться и слушать — залог успеха будущей книги, ведь правдивые истории способны увлечь читателя гораздо больше, чем выдуманные.
О прототипах героев, сюжетах, которые легли в основу ее романов, о современных детективах и о новой книге «Синдром бесконечной радости» с Мариной Крамер поговорила Евгения Кретова.
Синдром бесконечной радости Твердый переплет
Почему криминальный детектив, а не социальная драма, например? Что повлияло на выбор жанра?
Я всегда повторяю, что не выбирала жанр, это он меня выбрал. Не думаю, что есть авторы, которые будут писать то, что им самим не очень интересно, это ведь мгновенно отражается в тексте. Так сложилось, что в жизни мне пришлось общаться и с людьми из криминальных кругов, поэтому некоторые вещи я видела очень близко, можно сказать, изнутри. У меня не было идеи романтизировать этот мир, но и отрицать какие-то человеческие качества людей или их положительные поступки тоже не хотелось. В итоге историй накопилось много — так почему не рассказать их тем, кто хотел бы «подсмотреть в замочную скважину»?
Получается, ваши истории основаны на реальных событиях?
Для автора важно умение слушать — тогда историй будет множество. А писать по реальным событиям хоть и сложнее, но все-таки интереснее. Безусловно, в ходе работы над романом возникает необходимость убрать или переиначить что-то, поменять хронологию, добавить тот или иной эпизод, возникают новые герои, подробности. Я же не создаю автобиографии, я беру историю, которая лично меня зацепила, и развиваю ее так, как мне того хочется.
Отечественный детектив и зарубежный отличаются?
Если даже не затрагивать ход расследования, методы, применяемые за границей, то все равно отличия очень существенны. В первую очередь речь идет о разности менталитетов. Многие вещи в российских книгах будут ясны только нашему читателю. Собственно, как и вообще большинство явлений, очевидных для нас, будут непонятны зарубежным читателям, и наоборот. Мы внутри иные, у нас другие жизненные устои. Детектив ведь не только о преступлениях и их раскрытиях, он и о душе тоже, о человеческой натуре, о мотивации, и чтобы герою сочувствовать, его нужно понимать и принимать.
Хозяйка жизни, или Вендетта по-русски Мягкая обложка
Как думаете, что нужно современному читателю?
Да то же, что и несовременному. В книгах люди ищут либо себя, либо стараются с их помощью уйти в нереальный мир — потому так популярно, на мой взгляд, фэнтези. Хочется сказки, которой не хватает в жизни, либо пощекотать нервы — тогда покупаются триллеры и детективы. Мы выбираем то, что есть в нас, или то, что мы хотели бы иметь в себе.
Что для вас самое важное в герое? У вас есть любимый персонаж?
В первую очередь герой должен быть живым — чтобы его видеть, когда читаешь. Он должен совершать такие поступки, в которые веришь, рассуждать так, чтобы его мысли были понятны — и неважно, соглашаешься ты при этом с персонажем или нет. Я не верю в идеально хороших и идеально плохих героев, так не бывает. А любимые, разумеется, есть. До сих пор таковыми остаются главные действующие лица из серии «Танго под прицелом».
В этом году у вас шесть новинок и еще четыре истории в межавторских сборниках. Это ваш обычный рабочий ритм?
Из этих шести книг новинки только три, два романа были переизданы, а один — совместный проект, новый для меня опыт. Мы работаем с Ольгой Пряниковой. Это мой обычный ритм, выпускаю три новых книги в год, мне комфортно в таком режиме. Лет пять назад могла написать больше, сейчас уже не тороплюсь никуда, даю себе время отдохнуть после каждого сданного редактору романа, около месяца вообще не берусь за ручку, разве что делаю какие-то наброски, записываю наблюдения, удачные, на мой взгляд, фразы. Постепенно продумываю новый сюжет, представляю героев, места действия, а уже полноценно работать начинаю, когда вижу роман целиком, ну, может, исключая конец. С финалами почти всегда что-то идет не так, иной раз переписываю несколько вариантов.
Никого не жаль Твердый переплет
Новая книга — «Синдром бесконечной радости» — поднимает еще и болезненную тему сект и киднеппинга. У героев здесь тоже есть прототипы?
Перед тем как эта книга вышла из типографии, я написала в своем блоге, что не имею отношения ни к Городу Солнца общины Виссариона, ни к его задержанию — это просто совпадение, не более. Правда, в свое время я имела возможность наблюдать, как живут последователи его учения в одной из деревень Минусинского района, потому какие-то бытовые вещи я позволила себе описать.
Прототипы есть не у всех героев этой книги, кое-кого пришлось выдумать, а других — слегка подкорректировать. Проблема сект всегда стояла довольно остро, люди ищут пристанища, ищут какую-то идею, в которую начинают истово верить, и иногда это переходит в фанатичное, слепое подчинение чужой воле. Это происходит еще и оттого, что многие из нас тотально одиноки — даже если рядом люди. А подобные культы и секты дают ощущение братства, наличия единомышленников, тех, кто тебя понимает, потому что они такие же, как ты.
Сегодня почти все авторы ведут социальные страницы, активно общаются с читателями. Издатели тоже поощряют активность автора в Сети. Между тем «писательство — работа одинокая» (Стивен Кинг «Как писать книги»). Как вы для себя решили эту дилемму?
Я разделяю для себя общение с читателями и работу над книгами. Общаться люблю, у меня есть страницы в соцсетях и группы, где взаимодействуют мои подписчики, я всегда открыта для диалога и не оставляю вопросы без ответа. Но люблю делать это в общественном пространстве, не лично. Кроме того, иногда я устраиваю встречи с поклонниками — мы собираемся в кафе, пьем чай, болтаем.
Что же касается писательства, то я не выкладываю черновиков, не делюсь планами, могу изредка показать какой-то крошечный кусочек пишущегося романа — но это скорее исключение. Я не люблю обнародовать то, что еще не написано, не завершено. Я должна сначала сама «прожить» новую книгу, а потом уж представлять ее читателям.
Вы переживаете из-за критических отзывов? Как справляетесь с негативом?
Надо четко разделять критические отзывы на книгу и критику в адрес личности автора. Первые необходимы и помогают совершенствоваться, вторые характеризуют, к сожалению, только личность человека, их написавшего. Я не ищу отзывы о себе в интернете, и никогда этого не делала. Автору важно иметь панцирь, толстую кожу — иначе растратишь эмоции на негативные отзывы и критику, что же тогда будешь вкладывать в романы? Важно уметь не принимать близко к сердцу чужой негатив.
