Цитаты из книги Хадамаха, Брат Медведя

– Почему до сих пор в штанах? Или Храмовые указы не про вас писаны?

– А ну посторонись, орясина таежная!

– Выходит, кроме настоящих жриц есть теперь и поддельные, – глубокомысленно заключил в толпе кто-то. – Различать-то их как?
– А ты им в морду плюй, – насмешливо посоветовали ему в ответ. – Не сожжет – поддельная, сожжет – настоящая!

Третьи штаны! Третьи штаны он теряет – теперь и вернуть купцу нечего! Еще и тварью Нижнего мира обозвали! Совсем одичали эти горожане, честного Мапу от нижних чудищ-авахи отличить не могут!

Жуткий, как рев чэк-ная, утробный голос заставил содрогнуться все старое кладбище. Цепкие руки черного шамана сомкнулись на горле белого. Тощий мальчишка вздернул здоровяка в воздух, будто тот был воздухом наполнен! И страшен был черный шаман в тот момент, как сам злой дух Сакка!

Медведь плюхнулся на зад, невольно замерев от человеческого восхищения. А ему еще казалось, что их тысяцкий здорово мечом владеет! Но то, что творил скуластый красавчик, было достойно самого Чаухаматы, краснокожего духа войны! Вертясь, как детский волчок, мальчишка гибкой черной тенью скользил между размахивающими деревянными лопатами кузнецами. А меч его вертелся еще быстрее!

При упоминании о награде физиономии храмовых стражников стали решительно-одухотворенными, они подхватили копья… и дружно со всей силы ударили ими в стену.
– Да не сквозь стенку же, вы, бычье дурн… – тыча мечом в сторону входа, завопил Пыу… и осекся. – Быки вы могучие мои! Мамонты! – Стена полыхнула яростным Голубым огнем… и здоровенный толстый кусок льда с грохотом вывалился наружу, оставляя за собой исходящий паром пролом. – Вот на что способны солдаты Храма – конечно, под моим командованием! – разгоняя ладошкой пар, Пыу сунулся в пролом. – Здесь она, девчонка проклятая, я ее спиной чую! А ну сдавайся, ты арестована! – взвизгнул он и прыгнул прямо в клубящийся пар, то и дело вспыхивающий синими отсветами Огненных шаров.

– Куда штаны девал, парень? – оглядывая растерзанного мальчишку в драной куртке, поинтересовалась она.
– А куда половина вашего дворца делась, вам не интересно?

Голубоволосая Аякчан и черный шаман одновременно выпрыгнули из ямы! Взвились в воздух и плавно приземлились по обе стороны от Хадамахи. Замерли, подавшись вперед и пружиня ноги в коленях. На хищно растопыренных пальцах девчонки яростно искрил Огненный шар. Черный шаман стискивал в руке бубен, а глаза его были как два темных провала, в глубине которых с неспешной угрозой ворочался Нижний мир.

– Вылезайте! – нетерпеливо повторил он, протягивая вниз руку.
– Девочка-жрица пускай первая идет, – тоном заботливой тетушки сказал черный шаман.
– Давай-давай, пусть идет, – ехидно подбодрил он. – Если что не так – ее там первую и пришибут, не жалко!

Нет, он с ними с ума не сойдет! Потому как уже сошел!

– Не трогай его! – вмешался его седоусый напарник. – Видишь, арестовал уже кого-то. Не слыхал разве, наш Хадамаха аресты завсегда без штанов производит.
– Зачем? – наивно удивился первый стражник.
– Пугает, наверное, – с невозмутимой серьезностью откликнулся седоусый. – Злодеи как его в таком виде узреют, так сразу сдаются!

Скуластый тихо ругался сквозь зубы. Вот, так правильно, так и должно быть – стражник вяжет, преступник отбивается… Ну или хотя бы ругается!

– Девочка-жрица, а ты точно знаешь, что делаешь? – даже не глядя на Хадамаху, неожиданно строгим тоном спросил тот.
– Нет, – легкомысленно откликнулась Аякчан. – Но вы так вообще не знаете, поэтому будет по-моему.
– У нас всегда бывает только по-твоему, – пробурчал скуластый.

– Ну…
– Пельмени гну! – разозлилась девчонка. – Отправить в Нижний мир и убить – совершенно разные вещи! – Она немного подумала и добавила: – Во всяком случае, когда дело касается Нижней албасы!

Свиток 5, где черные медведи ездят на белых оленях

– А Донгар – тот и вовсе Хакмара убил! – продолжала девчонка. – В смысле, тогдашний Донгар убил черного кузнеца. Тогдашнего.
Донгар почему-то неприязненного взгляда не удостоился, зато сам черный шаман застыдился, запечалился, повесил голову, виновато забормотал что-то…
– А я убила Донгара! – закончила она.
Донгар повесил голову еще ниже и снова забормотал, явно извиняясь за то, что тысячу Дней назад ей пришлось так утруждаться.

– Ты б на Айбансу поглядел! – огрызнулась девчонка. – Вот кто непохож, а тем не менее… Бабка. Тысячедневная, – с мстительным удовлетворением добавила она.

– Спуск, говоришь, был, – недобрым голосом сказала Аякчан. – Нашли ваш спуск. И сделали из него… подъем.

– Совсем с толку сбил, уже не помню, о чем это я – то ли девичья память, то ли старческий склероз…