Рейтинги
Для многих Евгений Замятин — прежде всего автор романа «Мы». Меж тем это произведение, безусловно великое, далеко не единственное в арсенале писателя. Да и сама биография Замятина полна историями, которые легко могут стать основой для романа.
Рассказываем, кем был и за что боролся знаменитый классик.
Атеист, сын священника
Евгений Замятин родился семье православного священника и с ранних лет был погружен в христианскую культуру и церковную жизнь:
«Позже: мне года два-три. Первый раз — люди, множество, толпа. Это — в Задонске: отец и мать поехали туда на шарабане и взяли меня с собой. Церковь, голубой дым, пение, огни, по-собачьи лает кликуша, комок в горле. Вот кончилось, прут, меня — щепочку — несет с толпой наружу, вот я уже один в толпе: отца с матерью нет, и их больше никогда не будет, я навсегда один. Сижу на какой-то могиле; солнце, горько плачу. Целый час я жил в мире один».
«Автобиография», Евгений Замятин
Однако православное воспитание принесло неожиданные плоды. Уже в первых произведениях Замятина сильны атеистические мотивы. Со временем из-за этих убеждений у писателя возникло немало хлопот.
-17% Мы (ил. А. Симанчука) 513 ₽ 619 ₽ -17% В корзину
Его первые рассказы и повести были запрещены, так как царское правительство активно поддерживало церковь и цензурировало любую критику в адрес ее служителей. Отношения с отцом, к которому писатель был привязан, заметно охладели. А смысл жизни пришлось искать заново, неверие стало предметом внутренних метаний писателя.
И все-таки Замятин не до конца порвал с христианством. Библейские мотивы также постоянно присутствовали в его творчестве — и далеко не в сатирическом ключе. Предметом нападок писателя стала внешняя сторона религиозности:
«Прошло двенадцать веков. И снова — тысячи людей заперты за свою веру в темные подземелья; снова — те же самые пытки; снова дымятся человеческие факелы на кострах. И это тоже — христиане; но тогда христиан сжигали живьем — теперь сжигают живьем христиане; тогда умирали во имя Христа — теперь во имя Христа убивают; тогда христиане были жертвами — теперь они стали палачами. И имя этим палачам во имя Христово — инквизиторы».
«Огни св. Доменика», Евгений Замятин
Арестант и ссыльный
В 1902 году Замятин закончил школу и поступил в Санкт-Петербургский политехнический университет. Вскоре он стал членом фракции большевиков РСДРП:
«В те годы быть большевиком — значило идти по линии наибольшего сопротивления; и я был тогда большевиком. Была осень 1905 года, забастовки, черный Невский, прорезанный прожектором с Адмиралтейства, 17-е октября, митинги в высших учебных заведениях...»
«Автобиография», Евгений Замятин
Портрет Евгения Замятина. Художник: Борис Кустодиев. 1923 год
В своей автобиографии писатель вспоминал, как один из товарищей спрятал в его съемной комнате мешок с пироксилином, а уже на следующий день Замятина арестовали:
«Когда, обысканные и избитые, мы разделены были по группам, я вместе с другими четырьмя — оказался у окна. У фонаря под окном увидел знакомые лица, улучил момент и в фортку выбросил записочку, чтобы у этих четырех и у меня убрали из комнат все неподобающее. Это было сделано. Но о том я узнал позже, а пока — несколько месяцев в одиночке на Шпалерной мне снился мешочек от филипповских булок — налево, на подоконнике».
«Автобиография», Евгений Замятин
За время учебы писатель несколько раз был арестован, побывал в ссылках и долго жил в Петербурге нелегалом. Но это не помешало ему ни закончить институт, ни преподавать, ни побывать в зарубежных командировках.
Инженер-кораблестроитель
Замятин выбрал необычную для себя профессию. Его школьной «специальностью» была литература. Сочинения он писал на «пятерки с плюсом», а вот математика не давалась. В политехнический он поступил «из упрямства», а своей специальностью выбрал строительство ледоколов.
«Русских недаром обвиняют в легкости нравов: вот, например, я — двоеженец, и, что еще хуже, — не стесняюсь открыто, вслух заявлять об этом. В оправдание себе могу сказать только одно: я — не первый и не единственный, в истории русской литературы такие случаи уже бывали. Антон Чехов в своих письмах признался, что у него тоже было две жены: законная жена — медицина и незаконная — литература.
Мои две жены: техника и литература».
«О моих женах, ледоколах и о России», Евгений Замятин
-18% Мы 469 ₽ 569 ₽ -18% В корзину
Замятин принимал участие в создании нескольких кораблей, в том числе наблюдал за постройкой ледокола «Александр Невский» («Ленин»), позже сыгравшего значительную роль в освоении Арктики. Для его разработки писатель отправился в Англию. По мотивам этого путешествия были написаны «Островитяне» (1917) и «Ловец человеков» (1917). Именно на верфях Ньюкасла его застала революция. Замятин выехал в Россию.
Автор первой в мире антиутопии
Как большевик, он воспринял переворот с воодушевлением. Тут были и надежды на изменение косной русской жизни, которую писатель так часто критиковал, и перспективы к переменам в собственной писательской судьбе:
«Веселая, жуткая зима 17-18 года, когда все сдвинулось, поплыло куда-то в неизвестность. Корабли-дома, выстрелы, обыски, ночные дежурства, домовые клубы. Позже — бестрамвайные улицы, длинные вереницы людей с мешками, десятки верст в день, буржуйка, селедки, смолотый на кофейной мельнице овес. И рядом с овсом — всяческие всемирные затеи: издать всех классиков всех времен и всех народов, объединить всех деятелей всех искусств, дать на театре всю историю всего мира. Тут уж было не до чертежей — практическая техника засохла и отломилась от меня, как желтый лист (от техники осталось только преподавание в Политехническом институте)».
«Автобиография», Евгений Замятин
Евгений Замятин, инженер-конструктор Виктор Ключарев и Людмила Замятина (жена писателя). 31 мая 1931 года, Ленинград
Замятина начали издавать: свет увидели его некогда запрещенные тексты. К нему начали прислушиваться: среди прочих членами его литературной группы «Серапионовы братья» были Михаил Зощенко, Вениамин Каверин и Всеволод Иванов.
-18% Мы 469 ₽ 569 ₽ -18% В корзину
Его активно начали привлекать к литературным и театральным проектам. Словом, творческая жизнь била ключом. Но Замятин не мог не заметить и обратную сторону революции: террор, нищету, страх. Краски его прозы быстро сгустились, и в конце 10-х годов прошлого века он напечатал ряд рассказов, среди которых «Глаза» (1917), «Дракон» (1918), «Мамай» (1920), «Пещера» (1920). А в 1920-м закончил и попытался опубликовать роман «Мы».
Как мы уже знаем, советское правительств нашло в тексте этого произведения насмешку над новым обществом. «Мы» впервые увидел свет в Германии, а затем и в США, став первой в мире антиутопией и серьезно повлияв на западную литературу. В СССР же он считался «идеологически враждебным» вплоть до 1988 года.
Сказочник и историк
Роман «Мы» стал важной вехой в творчестве автора, а для многих читателей — вообще единственным его произведением. При этом до сих пор вне поля зрения публики остаются и вполне реалистичные его тексты, и очаровательные и колкие сказки. Однако последним и, кажется, в представлении Замятина главным трудом его жизни стал роман «Бич Божий» о знаменитом Атилле.
-18% Мы. Повести. Рассказы 600 ₽ 729 ₽ -18% В корзину
Работу над литературной биографией гуннского вождя писатель начал во время, когда в Германии к власти пришли нацисты. Он скрупулезно собирал доступные для него данные о жизни Рима того периода и вместе с тем идеально передал настроение, царившее в дореволюционной России, а позже — в предвоенной Европе.
«Все ждали войны, восстаний, катастроф. Никто не хотел вкладывать денег в новые предприятия. Фабрики закрывались. Толпы безработных шли по улицам и требовали хлеба. Хлеб становился все дороже, а деньги с каждым днем падали в цене. Вечное, бессмертное золото вдруг стало больным, люди потеряли в него веру. Это было последнее, ничего прочного в жизни больше не осталось».
«Бич Божий», Евгений Замятин
Роман так и не был закончен. Но первую его часть — повесть о детстве Атиллы — мы горячо рекомендуем к прочтению.
Как, впрочем, и другие книги автора, на которые дарим скидку 20% по промокоду ЖУРНАЛ.
