Рейтинги
В последнее время хэштег #русреал набирает все большую популярность. Он давно вышел за рамки одного лишь сеттинга (панельные дома, подворотни, более или менее депрессивные районы или городки) и все больше становится похожим на обозначение поджанра. Так, в нулевых тексты некоторых авторов пытались объединить определением «новый реализм» в противовес «классическому».
Как знать, может и «русреал» когда-нибудь станет термином нашей эпохи. Тем более что он одновременно и похож, и непохож на реализм XIX века. Разбираемся, в чем сходство и различие современных и классических реалистических романов.
Внимание к неприглядной повседневности
Все мы помним «желтый Петербург» Достоевского, в котором съемная квартира «приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру», а на улицах прохожих встречала «толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу».
-12% Преступление и наказание 1742 ₽ 1979 ₽ -12% В корзину
Неприглядные картины районов, где живут бедняки и люди среднего достатка, можно встретить у многих классиков, и часто эти описания очень и очень детальные. Именно в таких квартирах-шкафах и на провонявших улицах происходят настоящие драмы, рушатся судьбы и рождаются надежды на новую лучшую жизнь.
В этом плане современные романы мало чем отличаются от классических. Разве что локация еще больше сместилась на окраины. И место относительно центральных Хитровки и «Вяземской лавры» заняли спальные районы.
«Авторам интересно писать о своих городах, выкручивая на максимум детализацию, а читателям погружаться в такие истории», — рассказывает редактор издательства Inspiria Людмила Иванова.
По ее мнению, книг, в сеттинге которых присутствуют панельки и повседневный быт, сегодня так много, что их вполне можно выделить в отдельное направление. Тем более что место и время нередко определяют сюжет.
-17% Возраст согласия 665 ₽ 799 ₽ -17% В корзину Контент 18+
Так, Елена Кречман, автор романа «Возраст согласия», признается, что сама по себе история нездоровой любви — универсальна. Пример тому — набоковская «Лолита», действие которой происходит в США. Но в своей книге Кречман оставила столь много примет 90-х — начала 00-х, что они начали «диктовать условия»:
«Неустроенность Ксении — проблема, которую многие переживали в 90-е. Жизнь в спальных районах Петербурга мало чем отличалась от жизни в других городах России. Может быть, в центре северной столицы люди жили хоть как-то иначе. В конце концов, вокруг была красивая архитектура, а спальный район — место вполне депрессивное: дома, дома, поля, дома... Приткнуться тут можно было только в подворотни».
По словам Елены, эпоха без интернета также повлияла на развитие истории. Ксения — «человек немассовой культуры». Книги и фильмы, которые она любила, были не интересны ее сверстникам. Сегодня, как считает автор, такие люди, как героиня романа, могут найти «собратьев» по духу хотя бы в сети. У Ксении такой возможности не было, и отсутствие единомышленников сказалось на ее судьбе.
Психологизм и истории «маленьких людей»
«Все мы вышли из гоголевской „Шинели“», — утверждал Достоевский (в разговоре о реализме без него — никуда). Однако до Гоголя о маленьком человеке заговорил Пушкин в своем «Станционном смотрителе». Эту традицию продолжили Куприн, Чехов, Горький. Ему нашлось место даже в прозе Толстого и Тургенева. Авторы пытались понять, что думают эти люди, чем живут и о чем мечтают.
-17% Отцы и дети 499 ₽ 599 ₽ -17% В корзину
Иногда социальный разрыв приводил к тому, что из-под пера писателей выходили почти лубочные образы вроде Платона Каратаева или родителей Базарова. А иногда персонажи получались живыми и полнокровными, и в этом случае, по словам культуролога и филолога-германиста Александра Михайлова, внутренняя жизнь таких героев была «неисчерпаема» и включала в себя «множество оттенков чувств, мыслей и ощущений».
Современных авторов, работающих в сеттинге «русреала», также интересуют «маленькие люди», истории одной семьи или небольшой группы. По словам редактора Людмилы Ивановой, чаще всего в таких книгах «присутствует флер безнадежности, неприглядных переулков и морального разложения, преследующего главных или второстепенных персонажей».
-17% Вероятно, дьявол 665 ₽ 799 ₽ -17% В корзину Контент 18+
Согласитесь, что похожим образом мы могли бы описать прозу Горького, например. Однако между классическим реализмом и «русреалом» есть и различия. Определенный в 70-х годах автофикшн стал крайне популярным после «Моей борьбы» Кнаусгора, и сегодня интерес писателей и читателей к этому направлению только растет. В некоторых случаях место исследования других людей в литературе заняло самокопание, изучение своего внутреннего мира, перепридумывание биографии и анализ того, как бы автор поступил, окажись он в той или иной ситуации. Примерами автофикшена в «Эксмо» могут служить сборник «Помутнение», романы «Вероятно, дьявол» и «Возраст согласия».
Разнообразие жанров и гротеск
Принято считать, что реалистический текст максимально приближен к повседневности и исключает любого рода условности и допущения. Писатели-реалисты действительно оставляют читателей в знакомых, а иногда и приевшихся декорациях, не уводят их в экзотические страны и не придумывают для публики новые волшебные миры. Но в реалистических произведениях тоже есть место и мистике, и допущениям.
Так, тишайший Акакий Акакиевич превращается в призрака, который кошмарит прохожих на Калинкином мосту, некоторые герои Достоевского все-таки обретают счастье и любовь, почти невозможные в их жизненных ситуациях, а гротескные чиновники Салтыкова-Щедрина все равно кажутся вполне реальными.
-17% cнарк снарк. Книга 1: Чагинск 778 ₽ 939 ₽ -17% В корзину
В сеттинге «русреала» также происходят разные истории: от романтических комедий, о которых мы рассказывали в предыдущем материале, до гиперболизированных хтонических трагедий, таких, например, как история Виктора в романе Веркина «снарк снарк». Добавились разве что литературные поджанры. Например, постапокалиптика, изобретенная в 1826 году, но сформировавшаяся в конце XIX — начале XX веков.
Читайте также: Как спальные районы становятся идеальным местом для романтических историй 
Так, сеттинг «русреала» с мотивами конца света удачно совместил Алексей Поляринов в романе «Кадавры». Его герои, с одной стороны, живут в совершенно иной стране, перенесшей трагедию. А с другой, едят соленые арбузы, путешествуют по местам, знакомым всем жителям российского юга, и лазают по заброшкам.
К эстетике «русреала» обращаются самые разные авторы, работающие в очень непохожих жанрах и стилистиках. В какой-то степени, как призналась Елена Кречман, это ностальгия по уходящей натуре:
«Современные спальные районы стали гораздо комфортнее, тут есть и детские площадки, и торговые центры, и какие-то развлечения. И мне хотелось отразить мелочи, рассказать о том, как мы перематывали кассеты карандашами. Ведь что-то в этом есть: когда вещи можно потрогать руками, не просто скачать трек, а прямо руками эту кассету перемотать».
Однако есть в этом и романтизация настоящего, а также попытка хоть как-то примириться с действительностью.
«До какого-то времени я не замечала этот сеттинг. Просто внезапно обнаружила, что подписана на всяких фотографов российских трущоб, в отложенных у меня панелька из картона, а в плеере — постпанк. Кстати, возможно, все и началось с музыки, с русского постпанка?», — рассуждает Людмила Иванова.
***
Вполне возможно, «русреал» требует более глубокого анализа и подробного изучения. Мы уверены, что разговор о нем только начинается, и чтобы вы тоже смогли сформировать свое мнение о сеттинге, мы дарим скидку 20% по промокоду ЖУРНАЛ на все книги, упомянутые в этом материале.
