Наполеонов обоз. Книга 1: Рябиновый клин

Как всегда у Рубиной - насыщенный слог, густо приправленный яркими образами, немного лихорадочный текст, речь правдивая и настоящая. Так и говорят в провинции (а речь здесь идёт и о провинции тоже).
Много-много всего намешано - и Наполеон под Москвой, и особенности игры на английском рожке, и семейные тайны, и сладко-горькие воспоминания детства.
Чудесные, очень харАктерные персонажи - Изюм (неугомонный сосед с фантазией и диким энтузиазмом), чудаковатый писатель, страстно влюблённый в самого себя, полулысая учительница музыки - бывшая зэчка с богатым прошлым и сумасшедшинкой...
Буквально несколькими мазками Рубина рисует своих героев, и они предстают перед читателем живыми, правдивыми.
Книга яркая, цветущая, издающая густой запах медуницы, ландышей, кипрея и пижмы.
Иногда я люблю читать такие книги. В них погружаешься с головой, они держат внимание и рисуют очень яркие картинки в голове. Такие книги делают жизнь прекраснее – невольно начинаешь присматриваться к мелочам вокруг, видеть в привычных людях персонажей большой истории, признавать их право «на чудинку».
Теперь хочу прочитать продолжение.

Почему-то думала, что книга историческая, про времена битвы при Бородино. Но возможно в следующих томах история пропавшего наполеонового обоза станет центральной, а пока мы знакомимся с главными героями книги, и они наши современники. В книге описана жизнь российской деревни, быт небольшой железнодорожной станции в глухомани, служба в советской армии и все это так живо, что хватило бы на несколько книг. Погружаешься в одну историю, затягивает, уносит куда-то, а на следующей странице все меняется кардинально и ты уже совсем в других декорациях. Мне всегда у Дины Рубиной нравилась вот эта многоплановость, объемность, размах. Автор смело перебрасывает нас в пространстве и времени, но очень хорошо чувствуется, что план у нее есть, и этот план продуман на все три книги вперед.
Буду ждать продолжения!

Похожие мысли, как после прочтения первого тома «Русской канарейки». Что же, что же будет дальше?? Такое ощущение, что вначале Дина Рубина специально берет неспешный тон, потихонечку знакомит нас с героями, чтобы к концу разогнаться так, что не вздохнуть, ни выдохнуть.
И я очень, очень рада, что Дина Ильинична наконец взялась за большой роман о русской деревне. Ведь столько ярких типажей у нас есть! И самоучки-кулибины, и интеллигентные дамы почтенного возраста, и забулдыги-пьяницы, обиженные жизнью, и хлебосольные семьи с несметным числом родственников, и мастера с золотыми руками, и строгие, но справедливые начальники. Я могу еще перечислять и перечислять, хочется отдельно сказать спасибо автору за всех-всех персонажей, они теперь надолго со мной.

Заметка на полях

До сего дня я, читая много в детстве и в настоящее время, никогда не задумывался над тем, кем себя осознаёт  писатель по отношению к своим произведениям. Мне всегда представлялось, сто он стоит над ними. И казалось, что такое осознание настолько естественно и логично, что нет нужды над этим и задумываться. И действительно, писатель логично и естественно ставит себя выше своих произведений, считая, что они являются его детьми и на одной ноге с их автором они стоять никак не могут.
Оказывается, (мне так показалось) могут. В этом я убедился, познакомившись с произведениями Дины Рубиной (их у меня накопилось  уже около 50-ти).Это первый (а может быть,- время покажет, - и единственный) писатель, который осознаёт себя по отношению к своим произведениям на равных. Создаётся впечатление, что она родилась вместе с ними, и они ей не дети, но — сёстры и братья. Строя свои отношения со своими произведениями писатель конечно же рискует, что в глазах читателя он потеряет свой «вес». Но скорее всего Дина Ильинична об этом не задумывается. Поэтому-то, наверное, её литературный «вес» не только не уменьшается, а наоборот — увеличивается.
И это удивительно!

Может быть Дина Ильинична и не задумывалась над этим. Даже может оказаться, что она этот мизерный вопрос не считает настолько важным, чтобы обращаться к нему.
Не смотря на это, я всё-таки эту заметку публикую, чтобы облегчить сомнительность этого моего высказывания или укрепиться в нём.