Иногда взгляд способен рассказать о многом. Иногда мы не хотим говорить, но наши глаза выдают нас.

Любовь не имеет границ, статусов, возраста и титулов.

Никогда не поворачивайся к своему врагу спиной.

Принимая себя такими, каковы мы есть, мы лишаемся надежды стать теми, какими должны быть.

Подчас любовь - это просто твоя способность любить, а не заслуга того, кого любишь.

Свободен лишь тот, кто умеет улыбаться.

Наши проблемы - это прежде всего то, что мы сами о них думаем.

Вы должны понять, что любовь - это тайна, пролегшая меж двумя людьми, а не сходство двоих.

Вам нравится быть любимым. Мне же нравится просто быть.

Мы, женщины, не особо капризны, нам доставят радость самые обычные презенты: брильянтовые серьги, машина, отдых на островах, с нами все просто и понятно. А вот мужчины, вечно они недовольны ароматом пены для бритья, которую им купила на Новый год жена.

Роль дурочки удалась ей на все сто процентов, а такую роль может играть только умная женщина.

У каждой кастрюли есть своя крышка, единственная, которая ей подходит. Если горшок нашел свою крышку, это прекрасно. И нечего остальной кухонной утвари сплетничать на сию тему. Горшок нашел свою крышку, и все успокоились.

Понять не могу, почему мне не дают приз за лучшее исполнение роли человека, у которого все в порядке?

Народная мудрость подобна морю, а народная глупость – бескрайний космос.

Только после свадьбы мужчина узнает, как надо правильно ставить ботинки в прихожей.

Когда вечером ложишься в кровать с тарелкой, на которой лежит гора всего вкусненького, включаешь сериальчик и начинаешь с аппетитом есть, ни один Барсик не станет говорить про крошки в кровати, не напомнит про диету. Нет, кот сядет рядом и начнет радостно жрать с тобой из одной посуды.

Я чихнула второй раз, третий. – Ой! У тебя изо рта что-то выпало, – удивился муж, – Вилка, ты вычихала два зуба! Я испугалась, вытащила из сумки пудреницу, посмотрела в зеркало, потом уставилась на красные клыки, которые лежали на асфальте, и махнула рукой: – Все в порядке, смотри, у меня мигом новые зубы выросли. Брови Степана медленно поползли вверх, а я, хихикая, села в джип.

Есть люди, для которых ненормативная лексика – обычный способ общения, другого они не знают. Иностранцы, которые учат русский, часто говорят, что этот язык им непонятен. «Сухое вино», «убить насмерть», «руки не доходят посмотреть», «да нет» – все эти выражения трудно объяснить не россиянину.

В жизни многих женщин наступает момент, когда она начинает внимательно изучать свое изображение в зеркале. Когда это случается впервые? Лет эдак в шесть. И как правило не нравится прическа. Лично я в этом возрасте схватила здоровенные ножницы, которыми Раиса подстригала во дворе кусты, и отрезала себе челку.

Семейное счастье зависит от умения супруги держать язык за зубами и освобождать его исключительно для того, чтобы похвалить мужа.

Вам встречалась женщина, которая искренне считает себя красавицей? Не говорит всем вслух: «Я прекрасна», а на самом деле так думает. Мне так нет. Большинство моих знакомых постоянно худеют, наращивают волосы, превращают свои брови в подобие кошачьих хвостов, становятся обладательницами ресниц-опахал, губ-пельменей. Про увеличение бюста я вообще молчу.

– Видите ли, – улыбнулся Гоша, – пока мальчик маленький, у него… – …есть любимая мама, – быстро продолжил Кеша. – Ей дано право решать проблемы ребенка. А потом жизнь поворачивается, закручивается… – …мальчик вырастает, становится мужчиной, – снова говорит Гоша. – И вступает в брак. Тогда право решать его проблемы переходит к жене!

Не затевай бурю в стакане беды, потому что в этой емкости несчастья мало. Не рыдай, не впадай в истерику, не бросайся на всех с обвинениями. Все живы? Значит, это стакан беды, не веди себя так, словно пришла самая страшная беда. Буря в стакане беды не нужна и опасна, она у тебя отнимет ум и разум. Посмотри на стакан и подумай: "Не беда, решу проблему!

А у нашего Донжуана было правило пяти встреч. Первая – романтическая: ресторан, кинотеатр, цветы, конфеты. Второе свидание – любовь пламенная. Третье и четвертое – постель. И последнее – красивое расставание: «Дорогая, давай останемся друзьями, всегда тебе помогу». И никогда не обманывал. Сейчас скажу то, что вам в свете уже сказанного покажется странным: Ефим – настоящий мужчина.

Думаю, ты ничего не добьешься. Особо не рассчитывай на успех беседы. Но в то же время, не откусив от конфеты, не узнаешь ее вкус.

Если хотите удачно выйти замуж, используйте «правило Золушки». Как оно звучит? Приходи на свидание только в новой дорогой обуви, и пусть все остальное подождет!

У шампанского нет назначения. Есть только время, когда необходимо откупорить пробку.

Потому как нет имени у парящей в небе птицы, у моей памяти нет дат.

Мы можем пойти куда угодно и не можем пойти никуда.

Привычка всегда все получать требует великого таланта.

– Вы все правильно поняли, генерал Золенберг. Это похищение, – подтвердил догадку немца Шубин. – Мне не хотелось бы вас убивать, поэтому давайте тихо встанем и оденемся. Это – для начала…

Глеб быстро снял с немца верхнюю одежду и сапоги. Сунул в подобранную тут же торбу. Хотел было спуститься по лесенке, но передумал и, вернувшись, склонился над лежащим фашистом. – Передай привет Гитлеру на том свете, когда черти его туда доставят, – проговорил капитан на немецком языке и свернул фашисту шею…

Он шагнул в сторону висящего тела и остановился. Под ногами висевшей старухи лежало что-то темное и… Глеб вздрогнул и отступил на шаг. На него из темноты смотрели две светящиеся точки глаз.

Шубин и Одинцов открыли огонь по мотоциклам, не давая им подъехать ближе к автомобилю. Энтин попытался под прикрытием их огня выскочить на дорогу, но офицер, залегший в машине, уже добрался до своего пистолета. Он едва не попал в Энтина, и тому пришлось уйти обратно, под защиту высокой травы и кустарников.

Передав первого немца под охрану Энтина, вошедшего следом за ними в комнату, Шубин тихо скользнул к второму фрицу и сдернул с него наушники, не забыв при этом приставить к его голове автомат.

Оттащив немца подальше в лесок, разведчики уложили его на траву и приставили к груди автомат. – Даже не думай крикнуть, – сказал Шубин по-немецки. – Кивни, если понял. Немец кивнул и что-то тихо пролепетал.

Услышав за спиной резкий свист, все трое боевиков от неожиданности привстали и оглянулись. В тот же миг в воздухе просвистели камни, и каждый из камней угодил в цель: двоим боевикам – в лоб, а третьему – в горло. Удары были настолько сильны и точны, что все трое на миг потеряли сознание.

Все дальнейшее происходило именно так, как Дубко и рассчитал. Выскочив из засады, он вцепился в ручку дверцы и резко повернул ее. Дверца открылась, и Дубко со свирепым звериным ревом навалился на женщину, с силой оттолкнув ее от руля, – так, что она оказалась на пассажирском сиденье, а сам Дубко – на водительском.

Это были не просто слова. Они прозвучали как намек, более того, как угроза или даже приговор. Приговор ему, Валентину. И опять он невольно пожалел о том, что поддался на уговоры в европейском порту. Сладкие это были уговоры, манящие. А на самом деле вот как оно, оказывается, выходит.

Скорее всего, где-то поблизости обосновались вражеские диверсанты-подводники, хорошо обученные, которые прибыли в эти края, чтобы уничтожить секретный корабль. Каким образом они просочились, и как им удалось здесь обосноваться, не вызывая ни у кого подозрений, это вопрос отдельный. Сейчас гораздо важнее знать, как они намерены подобраться к кораблю.

Аквалангов в тайнике не оказалось. Собственно, не было больше и самого тайника. Камень, прикрывавший вход в пещеру, валялся в стороне. Каких-то особо отчетливых следов рядом с пещерой видно не было. Акваланги исчезли! Точнее сказать, их забрали. Вероятно, почти сразу же после того, как у тайника побывали четверо спецназовцев.

Присмотревшись, Терко понял – это «Пентагон». Степану приходилось держать в руках такой фотоаппарат. Да, весьма недурственная вещица, что и говорить. У «Пентагона» была изумительная оптика. Это, если разобраться, больше шпионский фотоаппарат, чем любительский.

Нырков распахнул закрытую створку ворот и влетел во двор. Он едва успел увернуться от мчащейся на него машины. Пуляевский даже не притормозил перед воротами, бампером протаранил второй створ ворот и вылетел на дорогу. Савин услышал, как засвистели колеса, когда Пуляевский выруливал из проулка, затем все стихло.

Савин замер. Английская шерсть, костюм из Англии, коричневый цвет – все сходилось! «Понимают ли они, что Эмма держит в своих руках улику, которая на долгие годы упрячет ее мужа за решетку?» – пронеслась в голове капитана мысль.

– Милиция! Хозяева, откройте! Мужчина вздрогнул от неожиданности и бросил встревоженный взгляд на дом. «Странно, что первая реакция посмотреть на дом, а не на калитку, – снова отметил про себя Савин. – Посмотрим, что будет дальше».

Савин слушал, и мысленно пытался представить, что на самом деле произошло на шоссе. Он был согласен с судмедэкспертом, что убили жертву не здесь. Скорее всего, тело привезли на машине и сбросили в кусты. Но зачем? Кому и чем мог насолить молодой (Савин склонялся к тому, что жертве не более тридцати лет) ничем не примечательный парень?

Стараясь двигаться так, чтобы не затоптать возможные следы, Савин добрался до кустов. Ноги, обутые в кеды, он увидел еще издали. Подойдя ближе, он, как и Леонид, раздвинул ветки. Сомнений не было: мужчина в кустах был мертв, и смерть его наступила не от естественных причин.

Леониду пришлось вернуться к кустам. Сначала он пару раз окликнул мужчину, затем постучал носком ботинка по кедам незнакомца. Не дождавшись реакции, Леонид раздвинул кусты и отшатнулся: мужчина лежал лицом вверх, глаза его были открыты: Леонид понял, что мужчина мертв.

– Руки вверх! – раздался крик откуда-то сверху. – Бросай оружие, это милиция! «Ах ты милый», – с усмешкой подумал Шелестов, повернув голову и увидев паренька лет шестнадцати. Тот держал автомат ППШ и целился в него, стоя на склоне.

Опытный водитель из числа оперативников с Лубянки разогнал машину и выпрыгнул на ходу, через несколько секунд сработал радиозапал по сигналу, который передали из едущей следом машины. Триста граммов взрывчатки на переднем сиденье сработали как надо.