«Я заинтересовался работой гробовщика в возрасте 12 лет, когда мой отец покончил жизнь самоубийством. Готовясь к церемонии прощания, мы узнали, что распорядителем похорон была его старая школьная подружка. Она смогла поделиться историями о нем, когда он был подростком. Она заставила нас смеяться, и я никогда не забуду облегчение, которое я испытал, когда вышел за дверь». Кеннет Маккензи

Находясь в компании малознакомых людей, я научился держать язык за зубами, когда разговор касается рода деятельности, потому что знаю, о чем сейчас пойдет речь. Нет, мертвецы не садятся; нет, я никогда не видел, чтобы покойник двигался, это невозможно; и да, я мужчина, который делает макияж. Ну и «контрольный выстрел»: «А вы верите в призраков?..»

Казалось, миссис Смит доставляют удовольствие плоские шуточки по поводу моей профессии. Она говорила: «Вы последний, кто кладет человека на лопатки!» или: «Готова поспорить, люди умирают специально, чтобы попасть сюда!..»

Выйдя из офиса в лобби, я увидел там вдову, а рядом с ней… покойного! Он стоял там во всем своем великолепии. — Я решил, что спятил…

За годы работы похоронщиком этот человек видел всё. Однако в тот момент и он выглядел как контуженный солдат. Разинув рот и выпучив глаза, он явно хотел дать дёру…

Мы, похоронщики, следим за тем, чтобы каждый человек, попавший к нам, был принят с уважением и получил надлежащее погребение. Профессия, связанная с похоронами и бальзамированием, древняя, как египетские пирамиды. Нам приходится нести тяжкую ношу, но это того стоит, потому что с нашей помощью испытавшие горькую утрату люди могут проводить ушедшего члена семьи и продолжить жить…

Детектив Джаз должна готовиться к будущему. Ее нужно научить тому, как настроиться на роль будущего Мастера. Она должна научиться оберегать стихи, что являются Библией нашего мира. Научиться карать тех, кто проявляет к этой Библии непочтительность. Время пришло… Мои губы чуть кривятся в улыбке, и я делаю глоток кофе. Полагаю, я присоединюсь к ней на ее утренней пробежке.

– Постой. Просто выслушай. Робертс пропал. Никакой он не убийца. Он в беде. Ты это знаешь. И я тоже. – Да, есть такое ощущение. – И это дело было для него последним, – продолжает Лэнг. – Теперь оно твое. И вот мой вопрос, который чертовски важен, так что слушай внимательно. Если убийца был здесь сегодня вечером, – это ты на него наткнулась, или он следовал за тобой?

– Все чисто, – я оборачиваюсь. – А наверху? – Тоже… Будешь смотреть квартиру? – Сейчас иду, – говорю я, но с места не трогаюсь. Остается еще кое-что, что мне необходимо сделать. Я сажусь на то же кресло, где сидел убийца, и вижу зал так, как мне нужно видеть его в ракурсе убийства: глазами Поэта.

Отец наставлял меня в свое время: «Используй свое паучье чутье. Если оно в тебе покалывает, будь настороже». Сейчас мое паучье чутье не просто покалывает. Оно гремит рок-концертом, шпаря мне по нервам. И, вопреки мнению матери, жажды смерти во мне нет.

Мы примерно в полпути от участка, и я уже давно окунулась в материалы дела, когда мне в голову приходит то, что недавно сказал Лэнг: «Не могу представить себе монстра настолько жуткого, чтобы напугать Робертса». В этом и есть суть проблемы. То, что мы не можем представить себе этого монстра, не означает, что его нет.

Лэнг поворачивает ручку, выхватывает свой «Глок» и пинком распахивает дверь. Наружу в летнюю жару выкатывается встречный вал духоты. Взгляд, которым мы обмениваемся, говорит о многом. Нет ничего хуже, чем войти в техасский дом без кондиционера; хуже только техасский дом без кондиционера, где находится мертвое тело.

Внезапно Стиви захотелось вернуться в Танглвуд. К миру, спокойствию, медленному темпу жизни. Она поняла, что на самом деле совсем не скучает по Лондону.

Карен была лучшей подругой Стиви еще со школьной скамьи. Она была миниатюрной, темноволосой, хорошенькой, с ней было очень весело, и она говорила все как есть. Никакой лести или лжи. Если Стиви унаследует двести шестьдесят три тысячи фунтов и не будет знать, что с ними делать, Карен тоже будет иметь на этот счет свое мнение.

Ты получишь почти все мои деньги. Потому что ты этого заслуживаешь. И нуждаешься в этом.

Я люблю этого человека за то, какой он, и несмотря на то, какой он. Все сразу. И надеюсь, что он так же любит меня.

Хотя я думаю, что моя жизнь для тебя – как чужая страна.

Я знаю, что Мэтт для меня – идеальный мужчина, я знаю, что он такой, но в его жизни есть всего несколько аспектов, которые... какие? Не отрицательные, конечно, нет, но... сложные. Странное искусство. Гольф. Мясо. Родители.

Он заработал руками и ногами как обезумевшая мельница своими лопастями, танцующие разбежались, падали стулья, переворачивались столы, и, наконец, драка была закончена – противники валялись на полу, подвывая и хватаясь за ушибленные места.

Непонятно, сколько бы еще продолжалась эта поножовщина, но появившийся Чича, недолго думая, вынул пистолет и методично отстрелял всех остальных.

Когда Мартыш вышел из-за куста акации, то нос к носу столкнулся с пятью вооруженными неграми. Реакция у него была отменная, он бросил пулемет и выхватил нож. Применять стрелковое оружие на такой дистанции было бессмысленно.

Рядом стоял теодолит и полуоткрытые ящики с геодезическим оборудованием, чтобы пускать пыль в глаза случайным прохожим. А народец здесь всякий появлялся и мог еще появиться, поэтому за камнем лежал пистолет, прикрытый травой.

В качестве багажа бойцы несли чемоданчики со всякой дорожной мелочью. Оружия при себе они не имели в соответствии с инструкцией. «Без оружия разберетесь, если припрет».

Маркин ударил в полную силу, вогнав кадык противника в шейные позвонки. Морячок кулем рухнул на землю, захрипел, ноги его мелко задрожали.

Небеса гремят последним предупреждением, и на землю обрушивается холодная, плотная пелена воды. За ревом стихии ничего не разобрать, но я вижу, как девочка шевелит губами, повторяя одно и то же слово: «амэ». Дождь.

Ее никогда не целовали, не ценили и не любили, как в книгах. Впрочем, в каком-то смысле ее любили. Нори крепко держалась за эту мысль, цепляясь за маленькое теплое чувство. Она перебрала каждое счастливое воспоминание, которое сумела найти. Это была ее броня.

Она была на седьмом небе от счастья, что у нее теперь есть аники, и отодвинула остальное в сторону. Потому что каким-то образом понимала: как только этот разговор состоится, все изменится навсегда.

Однажды Нори прочитала в учебнике о гравитационном притяжении. В то время она мало что поняла, однако ухватила основной принцип: малое вращается вокруг большого. Земля вращается вокруг солнца. Луна вращается вокруг Земли. Великой иерархии существования.

Пообещай мне, что станешь во всем повиноваться. Не задавай вопросов. Не спорь. Не противься. Не думай, если эти мысли приведут тебя туда, куда не следует. Только улыбайся и делай что велено. Важнее послушания лишь твоя жизнь. Лишь воздух, которым ты дышишь. Обещай.

Мать редко брала ее с собой, и что-то внутри подсказывало: там ее ждет то, что ей не понравится.

Пуля попала точно под самый край каски. Сержант умер мгновенно, не осознав произошедшего. Стрелял снайпер и выбрал тот самый момент, когда голова сержанта на мгновение показалась из-за орудия.

Фаустник завалился в глубину комнаты, а сбившейся прицел направил снаряд высоко вверх. Пробив черепичную крышу соседнего здания, снаряд взрывной волной раскидал в переулки черепичные осколки и выставил наружу единственное уцелевшее оконное стекло.

Напоминая о себе, танкисты шарахнули в верхний этаж углового здания кумулятивный снаряд, и крутанувшись, увлекая за собой атакующих, «Т-34» двинулся к соседней улочке, с которой предстояло начинать штурм.

Михаил стеснялся своего увлечения. Невероятно конфузился, когда Бурмистров расспрашивал у него про стихи. Не самое подходящее дело для боевого офицера марать страницы четверостишьями, когда вокруг грязь и кровь.

В какой-то момент Бурмистрову показалось, что стрельба утихает, однако через минуту обстрел неожиданно усилился, но в этот раз в перестрелку вмешалась полковая артиллерия, – в упор и под прикрытием дымов она расстреливала укрепленные гнезда.

Окруженный, уже разделенный штурмующими соединениями на многие части, город продолжал упорно сопротивляться. Следовало отдать должное упрямству немцев, сдаваться они не собирались и, походило на то, что они рассчитывали драться до последнего солдата.

— Ты будешь страдать в жизни. Много. Много. – Эти слова, повергшие меня в ужас, она произнесла спокойно, почти улыбаясь. – Но ты выживешь!

Мертвые уходят из жизни тогда , когда умирают в наших сердцах.

Странная это штука – любовь к родине! Мы носим ее в себе, будто кровь, будто потроха. Нам достаточно оказаться разлученными с родной землей, чтобы ощутить боль, исходящую из самой глубины нашего существа, при этом никогда не ослабевающую.

Смерть – это дверь, которую никто не может запереть. В нее должен пройти каждый – в свой час, в свой день.

Желаю будущим поколениям жить в те времена, когда государство станет покровителем своих граждан и возьмёт на себя заботу об их благополучии.

Злость – это дар, который получают от рождения. Его нельзя приобрести. Те из нас, кто приходит в мир без такого оружия, как когти и клыки, проигрывают все сражения.

Моя теория, которой придерживаются и многие другие, состоит в том, что у призраков есть незаконченные дела в этом мире. Иногда это происходит из-за сообщений, которые они хотят нам передать. А иногда они просто не знают, что умерли и пора уходить.

Все эти исследования, эти пугающие попытки найти людей со временем позволили мне понять одну простую истину, которую, однако, довольно часто игнорируют любители паранормального: призраки – тоже люди.

Действительно ли мы помогаем? Хотелось бы так думать. Мы погружаемся в историю места. В историю данного конкретного дома, чтобы докопаться до причины паранормальной активности. Мы говорим с членами семей бывших жильцов и тех, кто наблюдал активность рядом с собой. Мы находили гробовые плиты, спрятанные на заднем дворе и в подвальных колодцах трехсотлетних домов. Жутко? Определенно, да.

Здоровый скептицизм необходим для лучшего упеха в исследовании паранормальных явлений. Поработав некоторое время над этим навыком, вы увидите совпадения в заявлениях людей и сможете легче находить объяснения.

Не забывайте: у призраков есть свобода воли, как и у нас. Если кто-то из них решит пойти со мной, я не смогу его остановить. У некоторых из этих духов есть острая необходимость передать сообщение. Вы можете быть их первой надеждой за долгое время, поэтому они могут последовать за вами: «Если они обладают разумом и могут идти, куда захотят, зачем говорить, что они не могут пойти за вами?»

5. Мы были ошеломлены. Она не знала о собственной смерти. Не могу представить, каково это – провести почти век, не подозревая, что с тобой происходит. Мы должны были открыть ей правду.

Еще не в полной уверенности, насколько серьезно их подозреваем, мы решили подловить маму и папу. Мы поставили им отрывки из телесериалов с похожими сценариями — серии из «Главного подозреваемого» и «Бруксайд» — в которых тела были похоронены во внутреннем дворе дома. Мы наблюдали за их реакциями, но они своим поведением никак не показывали, что им некомфортно это смотреть.

Я знала, что мама уже работала проституткой довольно долго, когда она стала привлекать меня помогать ей в этих делах. Она поручала мне и Хезер сидеть с младшими детьми. В дверь звонили, и она просто исчезала в своей комнате на верхнем этаже — и иногда успевала принять нескольких клиентов за несколько часов, прежде чем спускалась вниз.