Принять вызов - все равно, что нырнуть в холодный бассейн в начале июня, нужно просто заставить себя это сделать.

Все эти сакраментальные опасения перекрывались здравым смыслом:никогда не случается то,что ты воображаешь.

А где, в каком учебном заведении женщину вознаграждают по заслугам?

Удары их сердец наскакивали друг на друга, сминая ритм. Свое Лизель пыталась съесть. Вкус сердца во рту не очень-то бодрит.

Ад там, куда попадают все грешницы, — я говорил вам, что люблю погорячее, — и, может быть, оттуда, снизу, я смогу заглянуть ангелам под платья, или рясы, или что они там носят, и узрю ответ на старый богословский вопрос.

Никто точно не знает, что происходит после смерти. — Ведьмак вздохнул. — Если бы мы знали, не существовало бы такого множества религий, провозглашающих разное и верящих, что именно они знают истину.

Чтобы завладеть королем, надо завладеть его сердцем, отдав взамен свое.
– Зря ты так думаешь, у Людовика весьма капризное сердце, ему нельзя дарить свое, растопчет.

Когда жизнь хороша, спорить о ней незачем.

Люди, как правило, не задают вопросов, если думают, что вы знаете дорогу.

Я отдала ему сердце, а он взял его, насмерть исколол и швырнул обратно.

Мне снились в жизни сны, которые потом оставались со мной навсегда и меняли мой образ мыслей: они входили в меня постепенно, пронизывая насквозь, как смешивается вода с вином, и постепенно меняли цвет моих мыслей.

Мы порой жалеем людей, которые не знают жалости ни к себе, ни к другим.

Предательство и насилие – это копья, заостренные с обоих концов: того, кто пускает их в дело, они ранят больней, чем его противника.

И люблю не потому, что он красив, а потому, что он больше я, чем я сама.

Грусть не лучший спутник в пути.

Вопрос об умении властвовать собой она решала очень просто: сильные, бурные чувства всегда берут над ним верх, спокойные его не требуют.

- ...ты всего лишь мои собственные слова? Всего лишь воск в моих руках?
- Я бы сказала - дешевый пластилин. Это больше подходит.

...владелица этого лица оскорблена.

Майлз, я ведь женщина. Я соткана из противоречий, тут ничего не поделаешь.

...когда любовь уйдет, ты поймешь, какой это чудесный дар.

Меня назвали в честь бассейна. Это тем более странно, что родители мои совсем не умели плавать.

Как глупо, а, Ричард Паркер? Быть в аду и бояться вечности.

Хорошего директора и так видно.

Вовсе не на арене общественных дебатов вершится истинная битва добра и зла, а на крошечной площадке сердца.

Скорее всего, я надеялся найти в своих фантазиях себя, различить в структуре реализованных мечтаний хотя бы смутный облик того, что я есть на самом деле, и когда мечты реализовались и я присмотрелся, увиденное не произвело на меня особо приятного впечатления. И не то чтобы я активно себе не понравился, просто я оказался далеко не такой интересной, утонченной и благородной личностью, как мне прежде думалось. Я-то все считал, что дай мне благоприятные условия - и я тут же расцвету махровым цветом и запахну, широко распахну крылья и взлечу... а на поверку оказалось, что я так себе, бурьян придорожный, и некоторые бутоны грозились раскрыться, да так и не раскрылись и никогда уже не раскроются, а некоторые гусеницы оказались заурядными инфантильными червяками, какие уж там из них бабочки...

Действительное впечатление великая вещь.

Злость взяла меня, и я вдруг сумел рассудить совершенно правильно, потому что присутствие духа никогда не оставляет меня: я рассудил, что, отдав ей деньги, сделаю ее, может быть, даже несчастною. Я бы отнял у ней наслаждение быть несчастной вполне из-за меня и проклинать меня за это всю свою жизнь. Поверьте, мой друг, в несчастии такого рода есть даже какое-то высшее упоение сознавать себя вполне правым и великодушным и иметь полное право назвать своего обидчика подлецом.

За всю эту минуту благодарю! О! пусть мы униженные, пусть мы оскорбленные, но мы опять вместе, и пусть, пусть теперь торжествуют эти гордые и надменные, унизившие и оскорбившие нас! Пусть они бросят в нас камень! Не бойся, Наташа... Мы пойдем рука в руку, и я скажу им: это моя дорогая, это возлюбленная дочь моя, это безгрешная дочь моя, которую вы оскорбили и унизили, но которую я, я люблю и которую благословляю во веки веков!..

"У меня нет настоящего паспорта, я не знаю, сколько мне лет, и мне все кажется, что я молоденькая".

Я думал, я решил, я клялся себе, что уже не будет в моей будущей жизни ни тех ошибок, ни тех падений, которые были прежде. Я начертал себе программу всего будущего и положил твердо следовать ей. Во мне возродилась слепая вера, что я все это исполню и могу исполнить…

До всего чужого им было дело, хотя своей собственной души, своих собственных тайных дел и они никому не выдавали напоказ. Это было не в моде, не принято.

В сущности мне надо было почти год времени для этого, и это был самый трудный год моей жизни. Оттого-то он так весь целиком и умножился в моей памяти. Мне кажется, я каждый час этого года помню в последовательности.

Нужно много равнодушия, чтоб к этому привыкнуть.

...преступление, кажется, не может быть осмыслено с данных, готовых точек зрения, и философия его несколько потруднее, чем полагают.

Я не могу сосредоточиться. А почему? - Она сверкнула глазами. - Потому что я злюсь!

Катастрофа, приближение которой я тогда предчувствовал, наступила действительно, но во сто раз круче и неожиданнее, чем я думал.

Я убежден, что тут наполовину было самолюбия; мне хотелось удивить зрителей безумным риском, и - о странное ощущение - я помню отчетливо, что мною вдруг действительно без всякого вызова самолюбия овладела ужасная жажда риску...

Мы уморим желание: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство..

– Тебе хочется непременно видеть и мою кровь?
– Я не по злобе, поймите; мне всё равно. Я потому, чтобы быть спокойным за наше дело. На человека положиться нельзя, сами видите. Я ничего не понимаю, в чем у вас там фантазия себя умертвить.

– Я только лишь взял его в руки, и вдруг в одно утро – обыск, арест, полицейский хватает его за шиворот, а вот теперь его убаюкивают дамы в салоне градоправителя! Да у него каждая косточка ноет теперь от восторга; ему и во сне не снился такой бенефис. То-то начнет теперь на социалистов доносить!

...воплощенность укоризны сохранялась и в лежачем положении, - надо отдать справедливость, тем более, что для губернии было и того достаточно. Посмотрели бы вы на него у нас в клубе, когда он садился за карты. Весь вид его говорил: "Карты! Я сажусь с вами в ералаш! Разве это совместно? Кто ж отвечает за это? Кто разбил мою деятельность и обратил ее в ералаш? Э, погибай Россия!" и он осанисто козырял с червей.

О друг мой, брак – это нравственная смерть всякой гордой души, всякой независимости.

Ребенку можно всё говорить, -- всё; меня всегда поражала мысль, как плохо знают большие детей, отцы и матери даже своих детей. От детей ничего не надо утаивать под предлогом, что они маленькие и что им рано знать. Какая грустная и несчастная мысль!

Трус тот, кто боится и бежит; а кто боится и не бежит, тот еще не трус, — улыбнулся князь, пообдумав. — А вы не убежите? — Может быть, и не убегу,...

— Вот видите, князь: никто не прыгает из окошек, а случись пожар, так, пожалуй, и первейший джентльмен и первейшая дама выпрыгнет из окошка. Коли уж придет нужда, так нечего делать,...

Он был чудесным мальчиком, оказавшимся вдали от дома, и он умирал.

Член Партии должен быть счастлив внести свой вклад в ратный подвиг страны, говорилось в бумаге. А если он не счастлив, то, разумеется, будут последствия.

Тьма питается страхом, парень, – говорил он, – а если разум спокоен и живот пуст, битва уже наполовину выиграна, даже не начавшись..

Ребенком я никогда не сомневался в существовании Бога, однако со временем сильно изменился. Видишь ли, парень, когда живешь на свете так долго, как я, некоторые вещи начинают вызывать удивление. Поэтому теперь я не так уверен, хотя полностью не отказался от этой идеи.

Лихо иссушает мужество и волю. Заставляет людей делать то, что ему нужно, заглушает голос доброты и разума: люди становятся жадными и жестокими, злоупотребляют властью, грабят бедняков и немощных.