Мария
2014-04-09
«Мефодий Буслаев. Ладья Света» - очередная книга из знаменитого цикла о подростке-маге, но, к счастью поклонников, не последняя. К сожалению, в этот раз я читала книгу с телефона, не имея возможности полистать странички в прямом смысле этого слова. Но на мое впечатление это не особенно повлияло, книга была прочитана мною за два дня, что говорит, несомненно, о том, что она интересна и увлекательна.
Эпиграф задает тон действию романа, а в данном случае – еще и каждой главы. Поэтому в первую очередь хочется отметить, как всегда, безупречно подобранные эпиграфы. Однако растащить на цитаты хочется не только сами цитаты, но и очень многие фразы из текста романа. Впрочем, каждая книга Емца – скрижаль глубокой философии. Она заставляет твои мозги расшевелиться и начать работу над ответами на важные вопросы бытия. В «Ладье Света» это вопрос смерти. Если не ошибаюсь, именно Дмитрию Александровичу принадлежит мысль о том, что детская книга – это книга, которая одинаково хороша как для ребенка, так и для взрослого. Данную книгу я бы не рекомендовала ребенку. Она не детская. Читатели растут вместе с Мефодием Буслаевым, однако приходят и новые, более молодые, которым, несомненно, нужно и важно постигать идеи данной книги, однако, на мой взгляд, рановато. На этой книге я бы поставила отметку «14+» или что-то в этом духе. Но ребенок ребенку рознь, конечно.
Встречаются ошибки и опечатки, что немного расстраивает. Но, возможно, расстраивает только меня, поэтому на данном аспекте не буду подробно останавливаться, хотелось бы высказать мнение только по одному очень спорному фрагменту текста:
«— Ты замечал, что приставка «не» иногда пожирает слова? — крикнула она Багрову. — Так прирастет, что отодрать нельзя! Вот смотри: ненависть, негодование… А теперь убираем приставку: «нависть», «годование»! Есть такие слова? Значит, сожрала!»
С этим опрометчивым высказыванием Трехкопейной Девы я бы, конечно, поспорила. В приведенных словах «не» - это не приставка, это часть слова, но в данной контекстной ситуации, наверное, ее мнение имеет место быть.
Вернемся к теме романа – с первых страниц читателя встречает тема жизни, которая постепенно превращается в тему смерти. Ирка и Мамзелькина, призрак Арея, судьба Варвары и, главное, финальная битва Мефодия – все это вертится вокруг шара под названием «Смерть». На мой взгляд, много, очень много посвящено смерти. Это немаловажный аспект бытия, автор показывает его с правильной точки зрения, подобрано множество хороших цитат на эту тему, но слишком много смерти в одном произведении. В прошлых романах я замечала особую религиозную нотку, ясно прослеживались духовные переживания самого автора, в этой же книге смерти было больше, чем жизни. Это придало ему темную траурную кайму.
По содержанию ясно видно, что автор прекрасно разбирается в истории и оружии. Роман наполнен множеством фактов и событий, мыслей и рассуждений, что делает его насыщенным и интересным. Довольно неплохо описаны материнские переживания Улиты и поведение Люли, мне, как матери маленького ребенка, это интересно и близко. Любовная линия, точнее, линии Эссиорха и Улиты, Корнелия и Варвары, Мефодия и Дафны, Багрова и Ирки, выдержаны каждый в своем неизменном стиле и оттого хороши. На мой взгляд, мало внимания уделено отношениям Мефодия и Дафны. Это уже не первая книга, в которой как бы (здесь не случаен этот «паразит») ведущими становятся взаимоотношения Ирки и Матвея. Хотелось бы побольше все-таки о самых главных героях. Кстати, вот это выдвижение на первый план не кого-то одного-двух, а практически всех лиц, сближает читателя со всеми героями и стирает границу «главный/второстепенный».
Стиль автора мне импонирует, с каждой книгой он усовершенствуется и приобретает новые черты. Мало современных писателей пишут настолько небанальным красивым почерком. Взгляните, к примеру, на предложение: «Они ехали дальше, а через километр валькирия обнаруживала красивую скамейку из литых завитушек. Выгнутая спинка влекла к упаднической неге». Казалось бы, ничего особенного, однако сколько человек смогли бы описать эту же скамейку столь же лихо?
Напоследок хотелось бы сказать пару слов относительно финала – мне не особо понятно, о чем будет следующая книга, ведь Мефодий был убит (кстати, переживаний Дафны по этому поводу нет ВООБЩЕ, что не может не поражать). И, снова-таки, все заканчивается эпизодом об Ирке и Багрове, но никак не о Мефодии, которому в романе было уделено очень мало внимания.
Кратенько подытожим? «Мефодий Буслаев. Ладья Света» - очередной шедевр Дмитрия Емца, однако шедевр неоконченный, что заставляет читателя нервно ждать, когда же выйдет следующая книга (нервно – потому что роман оборвался на самом интересном месте!).
Спасибо за внимание, уделенное моему скромному мнению.
С уважением, Мария.
Эпиграф задает тон действию романа, а в данном случае – еще и каждой главы. Поэтому в первую очередь хочется отметить, как всегда, безупречно подобранные эпиграфы. Однако растащить на цитаты хочется не только сами цитаты, но и очень многие фразы из текста романа. Впрочем, каждая книга Емца – скрижаль глубокой философии. Она заставляет твои мозги расшевелиться и начать работу над ответами на важные вопросы бытия. В «Ладье Света» это вопрос смерти. Если не ошибаюсь, именно Дмитрию Александровичу принадлежит мысль о том, что детская книга – это книга, которая одинаково хороша как для ребенка, так и для взрослого. Данную книгу я бы не рекомендовала ребенку. Она не детская. Читатели растут вместе с Мефодием Буслаевым, однако приходят и новые, более молодые, которым, несомненно, нужно и важно постигать идеи данной книги, однако, на мой взгляд, рановато. На этой книге я бы поставила отметку «14+» или что-то в этом духе. Но ребенок ребенку рознь, конечно.
Встречаются ошибки и опечатки, что немного расстраивает. Но, возможно, расстраивает только меня, поэтому на данном аспекте не буду подробно останавливаться, хотелось бы высказать мнение только по одному очень спорному фрагменту текста:
«— Ты замечал, что приставка «не» иногда пожирает слова? — крикнула она Багрову. — Так прирастет, что отодрать нельзя! Вот смотри: ненависть, негодование… А теперь убираем приставку: «нависть», «годование»! Есть такие слова? Значит, сожрала!»
С этим опрометчивым высказыванием Трехкопейной Девы я бы, конечно, поспорила. В приведенных словах «не» - это не приставка, это часть слова, но в данной контекстной ситуации, наверное, ее мнение имеет место быть.
Вернемся к теме романа – с первых страниц читателя встречает тема жизни, которая постепенно превращается в тему смерти. Ирка и Мамзелькина, призрак Арея, судьба Варвары и, главное, финальная битва Мефодия – все это вертится вокруг шара под названием «Смерть». На мой взгляд, много, очень много посвящено смерти. Это немаловажный аспект бытия, автор показывает его с правильной точки зрения, подобрано множество хороших цитат на эту тему, но слишком много смерти в одном произведении. В прошлых романах я замечала особую религиозную нотку, ясно прослеживались духовные переживания самого автора, в этой же книге смерти было больше, чем жизни. Это придало ему темную траурную кайму.
По содержанию ясно видно, что автор прекрасно разбирается в истории и оружии. Роман наполнен множеством фактов и событий, мыслей и рассуждений, что делает его насыщенным и интересным. Довольно неплохо описаны материнские переживания Улиты и поведение Люли, мне, как матери маленького ребенка, это интересно и близко. Любовная линия, точнее, линии Эссиорха и Улиты, Корнелия и Варвары, Мефодия и Дафны, Багрова и Ирки, выдержаны каждый в своем неизменном стиле и оттого хороши. На мой взгляд, мало внимания уделено отношениям Мефодия и Дафны. Это уже не первая книга, в которой как бы (здесь не случаен этот «паразит») ведущими становятся взаимоотношения Ирки и Матвея. Хотелось бы побольше все-таки о самых главных героях. Кстати, вот это выдвижение на первый план не кого-то одного-двух, а практически всех лиц, сближает читателя со всеми героями и стирает границу «главный/второстепенный».
Стиль автора мне импонирует, с каждой книгой он усовершенствуется и приобретает новые черты. Мало современных писателей пишут настолько небанальным красивым почерком. Взгляните, к примеру, на предложение: «Они ехали дальше, а через километр валькирия обнаруживала красивую скамейку из литых завитушек. Выгнутая спинка влекла к упаднической неге». Казалось бы, ничего особенного, однако сколько человек смогли бы описать эту же скамейку столь же лихо?
Напоследок хотелось бы сказать пару слов относительно финала – мне не особо понятно, о чем будет следующая книга, ведь Мефодий был убит (кстати, переживаний Дафны по этому поводу нет ВООБЩЕ, что не может не поражать). И, снова-таки, все заканчивается эпизодом об Ирке и Багрове, но никак не о Мефодии, которому в романе было уделено очень мало внимания.
Кратенько подытожим? «Мефодий Буслаев. Ладья Света» - очередной шедевр Дмитрия Емца, однако шедевр неоконченный, что заставляет читателя нервно ждать, когда же выйдет следующая книга (нервно – потому что роман оборвался на самом интересном месте!).
Спасибо за внимание, уделенное моему скромному мнению.
С уважением, Мария.
