Так уж устроены девчонки: в определенном возрасте нам обязательно нужно влюбиться в кого-то недосягаемого. Кто-то тащится от корейских мальчиков из k-pop-групп, кто-то – от Тимоти Шаламе, а нам подавай такого близкого и одновременно далекого Рубцова – высокого зеленоглазого блондина с самой обаятельной улыбкой в школе…

Влюбленный человек – самый добрый и счастливый.

Поднимайся на сцену, пташка. Я хочу послушать свой рождественский подарок вживую.

Я была влюблена в него в старшей школе. Это было сто лет назад. Я очень многому научилась с тех пор — главным образом тому, что нельзя встречаться с такими вот суперзвездами, хозяевами жизни.

Она не просто любовь всей моей жизни; она — моя семья.

Карьера в маркетинге действительно гораздо проще. Работа в офисе не может разбить тебе сердце.

Эта женщина может заставить копа отдать ей свое оружие. Стоит ей только улыбнуться, встряхнуть волосами, и он такой: «Пули вам тоже нужны?»

Нельзя увлекаться такими парнями. Популярными парнями. Парнями с большим самомнением. Парнями, которые считают, что могут творить что угодно без всяких последствий.

Судья Родз еще раз прошелся по всем пунктам, добавив, что смертный приговор заменят пожизненным без права на апелляцию, если Винсент Кинг признает себя виновным. Уок трудно вдохнул. Сделка предложена. Когда прозвучал вопрос о признании вины, Винсент взглянул в глаза Уоку и отчеканил: – Я невиновен.

– Иди в гостиную, Уок, – произнес Винсент. Горячий, липкий от пота лоб; ствол, нацеленный на друга детства. Осознание ситуации не заставило Уока опустить оружие. Им управлял адреналин. – Что ты наделал? – Поздно, Уок. Уже ничего не исправишь. Иди в гостиную, позвони кому следует. Я буду здесь, с места не сдвинусь.

– Не хочется, ох как не хочется применять к тебе особые методы… Прозвучало это так, что Дачесс поверила в его нежелание. – Но ты все равно применишь. – Да. Он вытянул ручищу, едва не коснувшись Дачесс, порылся в бардачке, извлек солнечные очки. Захлопнул крышку не прежде, чем на Дачесс зыркнуло пистолетное дуло.

Из гримерок она вышла собственно в зал, прямо к бару, где бокалы и бутылки множились в зеркальной стене. Взяла бутылку «Курвуазье», открыла, облила кожаный диванчик. Достала спички, подожгла сразу весь блок, швырнула в кабинку, уставилась на гипнотическое голубое пламя.

– Я тут про Винсента Кинга думал. Говорят, он сегодня выходит – это правда? – Правда. Милтон присвистнул. – Тридцать лет, Уок. Должно было быть десять, и то – в худшем случае. И было бы, если б не драка. Отчета о ней Уок не видел, знал только, что на его друге две смерти. Десять лет переросли в тридцать, непредумышленное убийство – в умышленное с особой жестокостью; пацан вырос в мужчину.

– Ты слыхала про Винсента Кинга? Они как раз переходили Фишер-стрит. Дачесс взяла Робина за руку. – Почему ты спрашиваешь? Что тебе известно? – Что он убил тетю Сисси. Тридцать лет назад. В семидесятые, когда каждый дядька ходил с усами, а мама причесывалась по-другому чем как сейчас.

Если у мужчины в голове каждый день бубнит голос: «Не кури, сядь на диету, не пей, не опоздай на работу, не забудь поздравить сына с днем рождения, в субботу едем к маме, почему так мало денег принес», то не надо пугаться. Это не симптом психиатрического заболевания. Когда голос примется в очередной раз ныть, посмотрите по сторонам, где-то поблизости определенно окажется ваша любимая жена.

Если Гарик неожиданно исчезает из Ложкина и где-то проводит время, то жди беды. Скорей всего, родственничек Феликса уж в который раз занялся бизнесом. Чего он только ни придумывал ранее. Хотел разводить енотов-полоскунов, которые заменят собой стиральные машины. Но особенно восхитила меня съедобная втулка от рулона туалетной бумаги. Воистину гениальная идея.

В комнату вдвинулся полковник. Я вытаращила глаза. На Дегтяреве были розовые бархатные штаны, напоминающие бриджи. Чуть пониже колен они сужались и завершались широкими отворотами, на которых сияли ослепительно-белые стразы. Далее шли светло-бежевые чулки, а лаковые туфли с золотыми пряжками полковник держал в руках. Торс толстяка упаковали в шелковую блузу с жабо и рукавами «летучая мышь».

В жизни большинства из нас рано или поздно случается событие под названием – свадьба, деваться некуда. Лучше просто пережить катастрофу! Нервничать бесполезно, спорить по поводу костюма пустая затея. Все равно тебя поймают, заставят влезть в неудобную одежду, причешут, засунут твои ноги в тесные ботинки. Прими это испытание достойно.

Я достала из гардеробной красные сапоги-ботфорты с золотыми каблуками, синее мини-платье, широкий пояс с пряжкой. Килограмм тонального крема, нарисованные соболиные брови, разноцветные веки, яркий румянец, губы в красной помаде... Когда я, вся такая красавица, вышла в коридор, собака Мафи, которая именно в этот момент куда-то по нему бежала, села и отчаянно завыла.

Если вы грустите одна дома, то включите сериал про маньяка-вампира, сразу услышите чьи-то шаги в квартире.

Почему мы доверяем людям? Одним – потому что хорошо с ними знакомы. Другим – потому что совсем с ними не знакомы. И доверие – как настоящий шелк: если смять его, то потом трудно вернуть материалу прежний вид. Если человек лишился вашего доверия, то это навсегда.

В детстве, когда бабке приходило в голову желание посетить родительское собрание в моей школе, я залезала в постель и начинала сопеть, едва старуха возвращалась домой. Спящего ребенка не будят, это я, троечница с уклоном в двоечницу, хорошо знала. Надо мне и сейчас срочно накрыться одеялом и засопеть. А завтра что-нибудь придумаю.

Мне стало смешно. Мужчина всегда прав. В особенности он прав, когда категорически не прав. Хочешь, чтобы твоя семейная жизнь стала темной? Тогда всегда отстаивай свою версию произошедшего. Желаешь жить счастливо? Тогда действуй иначе.

- Любовь не всегда положительна и сияет, как солнце, – заметил Нестеров. – Порой она чернее сажи. И любовь – это не только отношение к человеку. Иногда Амур приходит с гранатой. Он любит деньги и готов ради этой любви взорвать всех.

Дорогие вы мои любимки, знайте, есть такой закон: если хочешь что-то получить, надо это расхотеть. И тогда все желаемое в лапки и прилетит!

– Никогда не говорите гадости девушкам – вдруг та, которой вы нахамили, станет супругой президента! От всей души хочу посоветовать мужчинам быть вежливыми, ласковыми, делать комплименты каждой женщине, которая встречается им на пути. Вы же не знаете, за кого она спустя время выйдет замуж!

В любом возрасте можно сохранить способность радоваться и быть красивой. Как этого добиться? Да очень просто. Не надо ждать ни от кого подарков, купи сама себе мороженое и съешь его с восторгом. И с красотой тоже просто. Разбей очки мужа и, пока ему сделают новые, будешь для супруга Василисой Прекрасной, даже если ты Баба-Яга. Все проблемы решаемы, надо только захотеть их решить

– Жениться надо на Бабе-Яге, – заявила Киса. – Не могу с тобой полностью согласиться, – улыбнулся Вульф, – но некое зерно мудрости в твоем высказывании есть. Баба-Яга уже состарилась, навряд ли с течением времени она сильно изменится. А вот с Василисой засада! Она растолстеет, косу отрежет, ворчать начнет, на мужа сердиться и... – ...получится Баба-Яга, – договорила Киса.

Муж взял ножницы и разрезал ленты, которые перевязывали коробку. – Открывай же, – поторопил его Махонин. – Раз, два, три!!! Муж поднял крышку. Воцарилось молчание. Первым среагировал Махонин: – Прикол! – Весьма оригинально, – пролепетал Энтин. – Мне очень нравится, – заулыбался Макс, – и надпись суперская. «Хоть ты и собака, ты человек. С днем рождения пудель Макс, фамилию Вольфец не указывать».

«Многоуважаемая госпожа Ева Лампидус! Выражаю свои соболезнования в связи с кончиной вашего деда Максима Вульф. Сладкое утешение, которое вы хотите поставить на поминальный стол, будет превосходным. Лично я вижу его так! Лошади, украшенные черно-красными попонами, везут гроб с конфетами моей ручной работы. Если эта идея вам приятна, то, получив от вас одобрение, я в тот же секунд отправлю эскиз"

Я опустила взгляд и замерла. Вы когда-нибудь прибегали на работу в красивом свитере, любимых уютных пижамных штанах и домашних тапочках? Не желая никому признаваться в том, что перепутала числа, я собиралась на работу со скоростью таракана, испугавшегося внезапно вспыхнувшего на кухне света. И вот результат: я схватила в гардеробной пуловер, потом решила натянуть джинсы и... забыла это сделать!

Если жизнь загнала тебя в угол, сделай бумажные разноцветные фонари, укрась ими этот самый угол и живи счастливо.

Как только часовой был обезврежен, а к виску рыжебородого был приставлен пистолет, Дубко метнулся за дверь и коротко свистнул. Это был сигнал для спецназовцев, оставшихся снаружи. Миг – и двое часовых, которые также оставались у входа, беззвучно рухнули на землю.

Вдруг из темноты с ужасающим воем выскочили некие чудовища. Свет фонарей падал на их лица, и это были просто-таки ужасные лица! Это были не человеческие лица, а самые настоящие демонские личины! И еще – этот ужасающий вой!

И в самом деле – случилось непоправимое горе. Был убит раненый сотрудник советского посольства Андрей. Ранним утром его вывели из помещения, и тут же, неподалеку, убили тремя выстрелами. Причем не просто убили – весь процесс убийства, а вернее казни снимали на фото.

Дверь со скрежетом затворилась, и какое-то время в помещении было тихо. И за пределами помещения также было тихо. А затем где-то неподалеку вдруг раздались три выстрела и короткий крик.

На фоне звезд стали видны два силуэта – это поднялся тот человек, который нагибался за письмом. Затем раздался тихий, но отчетливый свист, и к двум силуэтам присоединился третий. Постояв несколько секунд у столба, все трое беззвучно шагнули в темноту, и вскоре их не стало видно.

Вооруженных людей было много, а их, полицейских, всего семь человек. О каком сопротивлении тут могла идти речь? Нет, двое полицейских все же пытались оказать сопротивление, но неизвестные люди с оружием мигом их обезвредили: убить не убили, а просто лишили их сознания. А у остальных отобрали оружие, и велели им разбегаться.

Больше карабин не стрелял, и Богданов догадывался, почему. Скорее всего, кто-то из его подчиненных бесшумно выстрелил в ответ, и выстрелил метко. С одной стороны, это было хорошо, но вот с другой – больше стрелять спецназовцам было никак нельзя.

Богданов с рацией вскарабкался наверх: здесь, внизу, разговаривать было затруднительно. Остальные спецназовцы принялись наводить порядок – прятать обратно мертвое тело и взрывчатку.

– Смерть наступила явно от огнестрельного ранения, – констатировал Терко. – Стреляли почти в упор, характер раны тому свидетельство. Выстрел был произведен из оружия крупного калибра… Что там говорилось об охотничьих карабинах? Вот из него-то, похоже, и пальнули…

Прежде всего, следует надежно спрятать тело. Здесь же, в этой самой лощине, рядом с тайником со взрывчаткой и оружием. А дальше – немедленно возвращаться на свои рабочие места, пока никто их не хватился. И ждать назначенного часа.

Когда он понял, в чем дело, то выстрелил из карабина в одного из нападавших. Выстрел был удачным – пуля сразила диверсанта наповал. Но еще раз выстрелить он не успел. Сразу трое диверсантов набросились на него, выхватили у него оружие, и следующим же выстрелом мужчина был убит.

Убивать пассажиров диверсанты не собирались, и в этом также таился хитрый расчет. Они их просто обездвижат, на долгое время лишат сознания, свяжут, и оставят в вездеходе. То, что пассажиры, придя в сознание, будут свидетелями налета, диверсантов не беспокоило.

Что-то странным показалось Сосновскому в облике японца, в его походке. И тут Михаил понял, что это не мужчина, а женщина. Она подошла к Сосновскому, чуть сдвинув меховой малахай на затылок, и внимательно посмотрела в его лицо.

«Вот это я вляпался, мать вашу… – пронеслась в голове Михаила мысль. – Это же японцы!» Автомат пришлось бросить на снег. Уверенные ловкие руки завернули руки Сосновского за спину и быстро связали каким-то ремешком.

Михаил протянул руку к лежавшему рядом на сиденье автомату, проверил, снят ли тот с предохранителя. В боковом кармане полушубка лежал еще пистолет ТТ с запасной обоймой. Не ахти какая огневая мощь, но все же он не безоружный.

Филиппов лежал на боку, неестественно разбросав руки. Под головой расплывалось пятно крови. Лидия задохнулась от испуга и не могла вымолвить ни слова, только жарко дышала, прикрывая рот рукавицей.

Зрелище было, конечно, не для слабонервных. Мертвец лежал на спине, руки его были приподняты перед грудью, штанов не было, голени окровавлены, в двух местах белели кости, пробившие кожу. Одежда лежала здесь же на столе.

Нога не оперлась о ветку, она провалилась в пустоту, руки соскользнули, и Аленин с хриплым криком полетел вниз. Удар, снова удар боком, и из глаз полетели искры.